— Честно говоря, мне трудно представить, шериф, как вы все это обставите с юридической точки зрения, — усмехнулся пленник. — Тем не менее, как я уже говорил, я помогу вам, ну а потом… Потом вы уже сами решите, что делать со мной дальше…

* * *

Научная не отличалась особенными архитектурными изысками, походя на многие другие станции Харьковской подземки. Больше всего на Университет. Такая же двухъярусная, с открытыми, напоминающими балкончики галереями-переходами с двух сторон. Два ряда тонких свечек-колонн, облицованных серой мраморной плиткой, поддерживали ребристый потолок.

Для жилья мутанты предусмотрительно облюбовали второй, верхний ярус. Отсюда прекрасно просматривалась вся платформа, использовавшаяся жителями станции в качестве огорода. Для этого несколько рядов каменной плитки, устилавшей пол, сняли, выковыряли в бетоне лунки, засыпав их принесенной «сверху» землей, и высаживали туда семена пригодных для пищи растений. Чтобы вода, используемая для полива, не застаивалась, от грядок продолбили специальные канавки, ведущие к решеткам канализации.

Что именно произрастало на этих грядках, Данька не успел разобрать, слишком уж стремительным был шаг женщины, волокущей мальчика за руку. При виде Ани мутанты, копавшиеся в импровизированном огороде, замирали и почтительно склоняли головы, одаривая любопытными взорами ее юного спутника. Женщина (по всей видимости, глава общины) скалила зубы, то ли злясь на подчиненных за чрезмерный интерес и леность, то ли любезно отвечая на приветствия.

Подойдя к одной из колонн, она указала на веревочную лестницу, которая вела на «второй этаж» станции. Ребенок послушно полез наверх, где уже был Серый, придерживающий раскачивающуюся лестницу.

Перебравшись через мраморный парапет, Данька осмотрелся.

Ширина галереи составляла примерно метр с небольшим. Так что особо не развернешься. Для жилья мутанты приспособили бывшие служебные помещения, которых на каждом из «балконов» насчитывалось до десятка. В комнате размещалось по три-четыре особи, и только у самой Ани, ее заместительницы (наблюдавшей за порядком на параллельной галерее), да у шамана имелись отдельные апартаменты. По одной комнате на обоих балконах отвели для очагов, использовавшихся для приготовления пищи. В «жилых» помещениях источники огня отсутствовали — как видно, поросшие густой шерстью местные обитатели не особенно нуждались в дополнительном обогреве.

Мальчик беспрепятственно прошелся по комнатам, интересуясь, как живут эти похожие на первобытных людей существа. И несказанно удивился, заметив на стенах большинства помещений примитивные рисунки, выполненные углем или глиной. Преимущественно художники изображали сцены охоты на разнообразных существ, обитающих в самой подземке или ее окрестностях на поверхности. Многих созданий Данька видел не в первый раз, встречаясь с ними либо в реальной жизни, либо на иллюстрациях, демонстрировавшихся учителями на уроках ОБЖ.

Вот, например, ловля крыс. Правда, мерзкие существа на фресках значительно превосходили размерами охотившихся на них людей. И отчего-то бегали не на четырех лапах, а вздымались на задние, передними хватая несчастных человечков и разрывая их пополам. Кто знает, может, и впрямь в недрах метро попадались такие жуткие твари.

Или другой сюжет, часто присутствовавший на картинах лохматых творцов. Гигантский зеленый заяц, вокруг которого ходят хороводами, взявшись за руки, люди. Видно, что они не боятся ушастого, а, наоборот, радуются, словно малые дети, его присутствию, выражая восторг и почтение. Что за ритуал? Почему заяц зеленый? Другого цвета под рукой не нашлось, что ли?

И вообще, Серый оказался не силен в математике. Совсем не тридцать мутантов жили здесь, а почти втрое больше. Данька насчитал их около восьмидесяти. И это еще без дозорных, несших, по словам Ани, службу на подступах к станции. Еще несколько мужчин во главе с заместительницей главы общины по кличке Рыжая отправились утром на охоту в дальние туннели.

Мальчик заметил, что всякий раз, упоминая имя помощницы, Аня морщилась, словно от зубной боли. Наверное, не все так гладко в отношениях предводительниц общины. Не случайно же Серый не пустил Данилу прогуляться по параллельному балкону, буркнув, что обед готов.

Для человекоподобных существ, живущих едва ли не в условиях каменного века, угощение оказалось обильным и разнообразным. На больших листьях, заменявших мутантам тарелки, лежали горки овощей — сырых и вареных, а также несколько видов мяса. Мясной рацион составляла традиционная крысятина, приготовленная несколькими способами: вяленая, вареная, жареная.

Паренек с опаской глядел на пищу, не решаясь отведать чего-либо из предлагаемого ему.

— Не бойся, — подбодрил Серый, протягивая Дане какой-то небольшой блестящий предмет. — Кушать можно. Живот не будет болеть.

Взяв в руки странную вещицу, мальчик почувствовал, как кровь прилила к голове. Сердце часто забилось. Это же…

Точно такой же нож, с белым крестом на алой рукояти, он видел у торговца на Советской. С двумя лезвиями и ножницами. Не новый, конечно, но вполне хорошо сохранившийся.

— Подарок, — улыбнулся мутант, заметив восторг ребенка.

Аня ревниво заворчала и поднесла Даниле гостинец и от себя — небольшую заточку, которой можно было действовать и в качестве вилки, накалывая продукты, и в виде мелкого, но опасного оружия, каковое отлично пряталось в складках одежды. Юный следопыт обрадовался этому дару не меньше, чем первому.

— Кушай! — настойчиво попросила женщина. — А то совсем заморенным выглядишь.

Уже было решившись приступить к трапезе, Данька вдруг принялся лихорадочно шарить по карманам.

— Книга! — не своим голосом взвыл он, так что бедный Серый, с жадностью поглощавший кусок пресловутой «бастурмы», чуть не подавился от неожиданности. — Где моя книга?!

— Ох, напугал, — схватилась за сердце Аня. — Нельзя же так!

— Где она?! — продолжал встревоженно голосить мальчуган.

— Да цела, цела твоя книга, — успокоила его женщина. — Шаман взял почитать. Давненько ему новых книжек в руки не попадалось. Он ведь у нас вроде как ученый. У него единственного свои книги имеются…

— А где он? — Даня утер рукавом взмокший лоб.

— Приболел малость, — вздохнула предводительница. — Старенький он у нас. Постарше всех в племени будет. Серый, проводи детеныша к Алексу. Да заодно отнеси ему чего-нибудь вкусненького, пусть порадуется…

* * *

— Наш Алекс о-го-го какой! — без умолку тарахтел Серый, ведя Данилу к крайнему на галерее помещению, расположенному сразу за комнатой с очагом. — Он хоть и древний, а мудрый како-ой! Едва на тебя взглянул, сразу велел беречь, как родовой огонь. Что-то такое увидел в твоем лице. А что именно — не говорит…

Подойдя к двери, на которой был выжжен непонятный мальчику символ в виде креста с петелькой сверху, мутант осторожно постучался и, дождавшись негромкого ответа, вошел. Следом за ним прошмыгнул в комнату и паренек.