Шел знакомой твердой походкой.

Харон нащупал холодную рукоять заткнутой за пояс «Гюрзы». Человек приветливо махнул рукой. Фишер. Снова. Чертов сыскной пес!

— Как тебе удается каждый раз безошибочно меня находить? — раздраженно спросил апологет, когда наемник подошел ближе.

— Мир тесен! Ты ведь сам недавно говорил мне об этом, — пожал плечами Фишер. — А если учитывать, что наш мир — беспорядочное нагромождение руин вокруг метро… Двое озабоченных одной и той же проблемой людей просто не способны разминуться.

— Это не ответ!

— Другого от меня не жди. Принимай это как некую… данность. Можно допустить, что у меня есть некое мистическое чутье на твою небезынтересную персону.

— Чушь!

— Зато очень изобретательная чушь…

— Спешу сообщить тебе, что мальчишка, возможно, погиб, — предупредил Харон, нервно лаская под курткой рукоять подаренного Шмелевым пистолета.

— С чего ты вдруг так решил? — удивился Фишер.

— Среди рабов, проданных на станцию Маршала Жукова, действительно находились дети. Но проверить нельзя… уже нельзя… Станция мертва…

— Знаю! — важно кивнул наемник.

— Но как? — апологет не верил ушам. — Как ты успел узнать об этом? Ведь катастрофа произошла только…

— Сутки назад!

— ЧТО?!!

— Станция опустела позавчера. Там уже побывали бойцы «Лимба». Полковник Шмелев полагает, что против обитателей Маршала Жукова использовался некий галлюциногенный газ неизвестного типа или что-то в этом роде. Судя по оставленным следам, люди ушли на поверхность к гостиничному комплексу «Турист». Что-то звало их туда. Сталкеры нашли рядом с гостиницей несколько растерзанных мутантами трупов.

«Сутки, — в панике размышлял Харон. — Я потерял целый день жизни. Двадцать четыре часа. Где же я находился? Не мог же я все это время проваляться без сознания в холодном сыром туннеле метро? И что со мной произошло на поверхности, когда я оказался рядом с гостиницей? Кто был тот странный человек в черной броне? Почему он не тронул меня? Спросить у Фишера? Нет, пожалуй, говорить с ним об этом не стоит. Почему? Предчувствие. Да-да предчувствие, и лучше к нему сейчас прислушаться».

— Их забрал поезд, — тихо проговорил апологет, массируя ноющие вески. — Я сам все видел. На станцию пришел пустой состав, двери открылись, и людей стало затягивать вовнутрь… А там невидимая сила разрывала тела на куски.

— Это ты ТАК видел, — пожал плечами Фишер. — Скорее всего, это не соответствовало реальности. Следов крови на станции не обнаружено, и уж наверняка лимбовцы обратили бы внимание на свежие отметины на ржавых рельсах от прошедшего недавно состава.

— Да, ты, наверное, прав…

— Что-то вид у тебя какой-то… нездоровый?

— Беспокойся лучше о себе.

— Ладно, Харон, шутки в сторону. Мальчишка жив! Наш главный параноик снова видел все тот же сон про Южный Вокзал.

— Значит, ребенок по-прежнему у работорговцев.

— Наверняка. Наши агенты отслеживают все их перемещения и действия в недрах метро. Мы уже потеряли в этом подземном аду двадцать человек, однако цель оправдывает утраченные людские ресурсы. Члены Круга считают, что мальчуган рано или поздно окажется на невольничьем рынке. Так что план прежний: я со своими людьми ищу детей нужного возраста и пола, а ты двигаешься к Советской.

— Хорошо! Что еще?

— К коммунистам сейчас лучше не суйся. У них там какое-то патриотическое мероприятие, здание ТЭЦ-3 все в кумачовых флагах. Одним словом, очередное всеобщее сумасшествие. Могут и к стенке поставить, так сказать, от переизбытка светлых патриотических чувств. Ты ведь и сам знаешь этих параноиков. Для них любой, кто не из их форта, либо враг народа, либо шпион. Хотя как по мне, они все равно менее опасны, чем совершенно непредсказуемые неофашисты со своим элитным подразделением сталкеров СС.

— Спасибо за информацию.

— Так мы ведь общее дело делаем! — улыбнулся Фишер.

— Проводишь меня?

— Нет!

— Снова отказ.

— Здесь не так опасно, как кажется.

— Кругу будет не выгодна моя внезапная смерть.

— А почему ты вдруг решил, что погибнешь?

Харон не ответил. Повернувшись спиной к усмехающемуся наемнику, он неспешно побрел в сторону Московского Проспекта.

* * *

Харьковский метрополитен был огромен. Второй по количеству станций на Украине и четвертый по длине линий и пассажиропотоку во всем бывшем Советском Союзе после Московского, Петербуржского и Киевского. Двадцать девять станций. Общая длина линий — сорок километров. До Катастрофы метрополитен перевозил ежесуточно около 800 тысяч пассажиров. В отдельные дни этот показатель превышал один миллион.

Станция Московский Проспект, находившаяся под контролем «Красной капеллы», имела выходы в расположенное на поверхности депо. Многочисленные коллекторы и служебные переходы позволяли вольным сталкерам беспрепятственно проскальзывать к Заводу имени Малышева, не заходя на саму станцию. Коммунисты, обосновавшиеся на территории комплекса ТЭЦ-3, имели собственного апологета, пусть и отлученного от Круга, но вполне еще дееспособного.

По мере приближения к Парку культуры и отдыха имени Артема, под ногами стали попадаться занесенные снегом кости, среди которых иногда встречались человеческие. Мерзавец Фишер соврал, эта часть проспекта была не такой уж и безопасной.

Раньше Харону невероятно везло, будто невидимая сила тщательно оберегала его от всех смертельно опасных напастей. Он несколько раз ловил себя на мысли: «А что, если мой уникальный дар действует и на поверхности?» Не так, как в закрытом пространстве, а по-другому? Не защищая от чудовищ, а даруя взамен… Что? Быть может, феноменальную удачу. Но кто заплатит за нее вместо него? Ведь время платить рано или поздно настанет…

Городские руины благосклонно пропускали одинокого путника по ветвящимся венам улиц, пропитанным ядом давно прошедшей войны. Но все хорошее рано или поздно заканчивается, в том числе и везение, лимит которого у каждого человека с рождения всегда крайне ограничен.

Новый страшный мир не прощает беспечного отношения к себе, жестоко наказывая слишком самоуверенных глупцов.

Так произошло и на этот раз.

Хотя, даже если бы Харон и смог заранее почувствовать грозящую опасность, вряд ли бы успел что-либо предпринять, потому что перевес сил оказался не в его пользу.

* * *

Невысокий человек в противогазе, возникший из-за лежащей на боку бетономешалки, грубо вторгся в маленький уютный мир обманчивых иллюзий.

С апологета сорвали рюкзак.

В поясницу уткнулся твердый ствол.

— Тихо, не рыпайся! — вкрадчиво донеслось из-за спины.