– А это было приятно? – спрашиваю я, втягивая воздух через сжатые зубы.

Она лежит на кровати, едва дыша. Снимаю использованный презерватив, встаю, быстро одеваюсь. Закончив, развязываю галстук и освобождаю Ану. Переворачиваю ее на спину, она сгибает пальцы, разминает запястья и поправляет чашечки лифчика. Укрываю ее одеялом и ложусь рядом, оперевшись на локоть.

– Очень приятно, – шаловливо улыбается она.

– Опять это слово! – усмехаюсь я.

– Тебе не нравится?

– Нет. Оно мне не подходит.

– Ну, не знаю… похоже, оно действует на тебя весьма благотворно.

– Теперь еще и благотворно!.. Мисс Стил, вы и дальше будете ранить мое самолюбие?

– Думаю, что с самолюбием у тебя все в порядке. – Ана бросает на меня хмурый взгляд.

– Ты так считаешь?

Доктор Флинн многое мог бы сказать по этому поводу. Например, что у меня вместо самолюбия – огромная воронка, как после небольшого ядерного взрыва. А вокруг – бетонные стены. А за ними – забор, обнесенный сверху колючей проволокой. И это – самый мягкий, самый безопасный из образов, которые можно было бы применить.

– Почему ты не любишь, когда тебя трогают? – нежным голоском спрашивает она.

– Не люблю, и все. – Целую ее в лоб, чтобы пресечь дальнейшие расспросы. – Значит, тот е-мейл был шуткой…

Ана сконфуженно улыбается и виновато пожимает плечами.

– Понятно. Так ты все еще обдумываешь мое предложение?

– Твое непристойное предложение… Да, но у меня есть кое-какие возражения.

Ну, слава яйцам! Наша сделка все еще в рассмотрении. Мое облегчение вполне осязаемо, оно буквально чувствуется в воздухе.

– Я бы разочаровался, если бы у тебя их не было.

– Я хотела отправить список по электронной почте, но ты, можно сказать, меня прервал.

– Прерванный половой акт.

– Видишь, я знала, что где-то глубоко внутри у тебя есть чувство юмора. – Ее глаза искрятся весельем.

– Анастейша, не над всем можно смеяться. Я подумал, что ты категорически отказываешься.

– Я пока не решила. Ты наденешь на меня ошейник?

Ее вопрос меня удивляет.

– Похоже, ты действительно изучала предмет. Не знаю, Анастейша. Я никого не заставлял носить ошейник.

– А на тебя надевали ошейник? – спрашивает она.

– Да.

– Кто? Миссис Робинсон?

– Миссис Робинсон! – Я хохочу во все горло. Роль Энн Бэнкрофт в фильме «Выпускник». – Я передам ей, что ты так сказала, она будет в восторге.

– Вы по-прежнему видитесь? – Голос Аны звучит пронзительно, она вне себя от возмущения.

– Да. – А что в этом такого?

– Понятно. – Теперь голос ее звучит сдержанно. Неужели злится? Почему? Не понимаю. – Значит, у тебя есть кто-то, с кем можно обсудить твою альтернативную жизнь, а мне нельзя.

Она снова дерзит и тычет меня носом в мое собственное дерьмо.

– Никогда не думал об этом в подобном ключе. Миссис Робинсон была частью этой жизни. Я же говорил, теперь мы просто хорошие друзья. Если хочешь, я познакомлю тебя с одной из моих бывших саб, можешь поговорить с ней.

– Теперь ты шутишь, да? – допытывается она.

– Нисколько. – Я отрицательно мотаю головой. Ее реакция меня удивляет: для сабы вполне нормально пообщаться с бывшими партнерами доминанта.

– Спасибо, как-нибудь сама разберусь, – отнекивается она и натягивает одеяло до подбородка.

В чем дело? Почему она расстроилась?

– Анастейша, я… Я не хотел тебя обидеть.

– А я и не обиделась. Я возмущена.

– Чем?

– Я не намерена разговаривать с твоей бывшей подружкой… рабыней… нижней… или как ты там их называешь.

Ого!

– Анастейша Стил, ты ревнуешь? – изумленно спрашиваю я.

Она густо краснеет, и я понимаю, что добрался до корня проблемы. Какого черта она ревнует? Милая, до тебя у меня была своя жизнь. Или ее подобие, видимость.

– Останешься? – резко спрашивает она.

Что? Разумеется, нет.

– Утром у меня назначена встреча в отеле за завтраком. К тому же, как я тебе говорил, я не остаюсь на ночь с подружками, рабынями, нижними или с кем-либо еще. Пятница и суббота были исключением. Больше ничего подобного не случится.

Она поджимает губы все с тем же упрямым выражением лица.

– Все, я устала, – заявляет она.

Ни хрена себе!

– Ты меня выгоняешь?

Все идет не так!

– Да.

Какого черта? Мисс Стил снова ставит меня в тупик.

– Что ж, еще одно «впервые», – бормочу я. Она меня выставляет! Поверить не могу. – Значит, ты сейчас не хочешь ничего обсуждать? Я имею в виду контракт, – уточняю я, пытаясь потянуть время.

– Нет, – ворчливо заявляет Ана.

Ее дерзость меня раздражает, и будь она по-настоящему моей, я бы этого не стерпел.

– Как же мне хочется задать тебе хорошую трепку! Тебе бы стало намного лучше, и мне тоже, – признаюсь я.

– Ты не имеешь права так говорить. Я еще ничего не подписала. – В ее глазах вызов.

Эх, детка, говорить-то я могу все, что угодно. Только сделать не могу. Пока ты сама мне не позволишь.

– Но помечтать-то можно? В среду? – Я все еще хочу быть с ней. Хотя теперь я не вполне уверен – уж больно она дерзкая. Бегло целую ее.

– В среду, – соглашается Ана, и я снова вздыхаю с облегчением. – Погоди минутку, я тебя провожу, – добавляет она уже мягче. Спихивает меня с кровати, натягивает футболку и требует: – Подай, пожалуйста, мои штаны.

Ух ты! Малютка мисс Стил может и покомандовать.

– Да, госпожа, – насмешливо отвечаю я, зная, что она не сообразит, что к чему. Однако она прищуривается. Поняла, что я над ней подтруниваю, но молчит, натягивая штаны.

Перспектива быть выставленным взашей меня забавляет, и я иду вслед за Аной к входной двери. Когда со мной случалось подобное? Никогда.

Она распахивает дверь и смотрит на свои переплетенные пальцы. В чем дело?

– С тобой все в порядке? – спрашиваю я и поглаживаю ее нижнюю губу большим пальцем. То ли не хочет, чтобы я уходил, то ли не дождется, пока я свалю.

– Да, – тихо отвечает она.

Вряд ли ей можно верить.

– В среду, – повторяю я.

Значит, все-таки увидимся. Я наклоняюсь и целую ее, она закрывает глаза. Уходить не хочется. Меня беспокоит неуверенность Аны. Беру ее лицо в ладони, целую более настойчиво, и она откликается, впускает мой язык в свой ротик. Ах, детка, не отказывайся от меня так легко! Давай хотя бы попробуем.