сил союза и к сохранению лишь вооруженных его формирований… Клейнерт, как инициатор конференции, и майор Редер, как ее допустивший, были от должности отстранены и направлены для работы в том же “Цеппелине” на юг»[528].

Алелеков, другой участник конференции, показал на допросе:

«Каждый из выступавших кратко освещал деятельность БСРН в своих подразделениях и указывал на недостаточно развернутую работу БСРН в лагерях для русских военнопленных, на разбросанность разведывательных школ, создававшихся при активном участии БСРН на территории Германии и Польши, на оторванность от русского населения. Выдвигались требования: практическую деятельность БСРН перенести на оккупированную немцами территорию, предоставить свободный доступ представителям БСРН для вербовочной работы в лагерях для русских военнопленных, организованные разведывательные школы с территории Германии и Польши перенести на русскую территорию, предоставить право БСРН вовлекать в свои ряды местное русское население, а местную власть на оккупированной территории подчинить БСРН, что эти мероприятия, по заявлению докладчиков, поднимут авторитет БСРН среди русских, усилят качество работы БСРН, укрепят его кадры для активной борьбы с Красной Армией и Советской властью. Конференция никакого решения не принимала и закрылась выступлением немецкого представителя Редера, который поблагодарил за выступления и сделал заявление, что немецкие власти пойдут навстречу требованиям БСРН и помогут ему в развертывании активной борьбы с большевизмом»[529].

На конференции была выработана программа и манифест «Новой национальной России», а также выбрано правительство «Новой России»[530]. В состав этого «правительства» вошли: Гиль-Родионов, Блажевич, главный инструктор политической группы в Бреслау майор Волков, капитан Глазов, доктор Разумовский, Б.Г. Голицын и капитан Г.Д. Шипатовский[531]. И, во-вторых, чтобы у «Русского национального правительства» появилась надежная опора, было решено сформировать 1-й русский национальный полк СС[532].

Таким образом, Гиль и Блажевич могли приступить к созданию крупной коллаборационистской части. СД поддержала предложение «дружинников» о подготовке разведывательно-диверсионных кадров на оккупированной территории СССР, что должно было интенсифицировать процесс переброски немецкой агентуры в советский тыл. Что касается политической программы, то ее реализация находилась в прямой зависимости от решения задач по уничтожению советских партизан, активной пропаганды среди местного населения, вербовке новых членов в организацию.

Формирование русской бригады СС

Получив согласие руководства СС и полиции в Генеральном комиссариате «Белоруссия», Гиль взялся за формирование русского национального полка. Уже 15 марта 1943 г. из Люблина в Лужки (Плисский район Вилейской области) прибыла вторая «Дружина» Блажевича — около 300–340 человек в составе двух рот. 25 марта туда же прибыл особый отряд СС под командованием подполковника Рубанского (начальник штаба — полковник Еремеев). Численность отряда составляла около 215 человек. Отряд состоял из двух рот, в составе которых находились бывшие советские командиры, прошедшие разведывательно-диверсионную подготовку в цеппелиновских школах Освица и Волау[533]. В Лужках отряды СС из Люблина, Освица и Волау объединились с «Дружиной-I».

Алелеков, вспоминая этот эпизод, дал показания:

«Гиль-Родионовым было созвано офицерское собрание и устроен банкет, на котором присутствовало до 50 человек офицерского состава. В своем выступлении Гиль-Родионов разъяснил, что в Лужках организуется Первый русский национальный полк, стоит задача — пополнить полк людским составом, добиваться в полку воинской дисциплины; местность, входящую в треугольник Лепель — Борисов — Крулевщизна (примерно 200 кв. километров) освободить от советских партизан и создать свои поселения по типу “казачьих поселений старой России”. Затем был зачитан приказ за его подписью о формировании Первого русского национального полка и о назначении офицерского состава»[534].

В структурном отношении 1-й русский полк СС выглядел так:

Командовал частью В.В. Гиль-Родионов. Начальником штаба полка был назначен А.Э. Блажевич, одновременно руководивший отделом Службы предупреждения (СП), хотя формально его возглавлял П.В. Богданов (также курировавший группу пропаганды и редактировавший полковую газету «Заря»). В отдел СП входили следующие сотрудники: адъютант Блажевича — бывший младший лейтенант РККА А.П. Палферов[535], бывший старший лейтенант РККА Д.С. Малиновский, бывший майор РККА В.Г. Иохно (Яхно)[536], бывший старший лейтенант РККА Кузнецов, Алелеков и Богданов.

Алелеков дал следующее описание Службы предупреждения:

«Вопрос: Каким органом являлся отдел “Службы предупреждения” — СП?

Ответ: Отдел Службы предупреждения — сокращенно СП — являлся следственно-карательным органом. В его функции входила контрразведывательная и следственная работа как среди личного состава полка, так и местного населения. Сотрудники отдела СП сами проводили аресты военнослужащих полка, местного населения, допрашивали, расстреливали и вешали. То есть СП исполнял функции немецкого органа СД.

Вопрос: Назовите сотрудников отдела СП?

Ответ: Блажевич — начальник отдела СП, руководил всей работой отдела, принимал участие в допросах, избиениях арестованных, участвовал в их расстрелах; Палферов — адъютант Блажевича, его постоянный заместитель, участник допросов и избиений арестованных и лично сам расстреливал их; Малиновский систематически по заданию Блажевича находился в командировках, но где, с какими заданиями, об этом я не знаю, он принимал участие в расстрелах арестованных, был в близких отношениях с Блажевичем; Иохно — имел на связи агентуру, проводил аресты, вел сыскную работу, расстреливал и вешал арестованных; Кузнецов — исполнял аналогичную работу, что и Иохно, впоследствии был убит Богдановым. Богданов, работая среди населения, имел на связи агентуру, оформлял документы на арестованных и расстрелянных лиц и участвовал в расстрелах. Я — Алелеков — имел агентуру на связи, вел следствие и присутствовал при повешении советского гражданина Женгеля Сергея»[537].

Служба предупреждения постоянно находилась на связи с кураторами из СД и обязана была сообщать обо всех настроениях внутри русского полка. Для этого внутри коллаборационистского формирования была создана сеть осведомителей[538].

Полк состоял из трех стрелковых батальонов. В каждом батальоне было по три роты. В батальонах также были взвод связи (с 2 радиостанциями) и пулеметный взвод. В каждой роте было по три взвода, во взводах — по три отделения. Численный состав взводов и рот был неоднородный. Например, в 5-й роте было всего 35 человек, во взводе — 12 рядовых без командного состава. В 4-й роте было 44 человека. Правда, стоит отметить, что такая ситуация была в марте 1943 г., в последующем количество личного состава в подразделениях увеличилось[539].

В состав полка также входили: мотовелоэскадрон (два взвода на мотоциклах — 38 единиц, один взвод на велосипедах — 18–20 единиц), рота связи (4 радиостанции), а также артиллерийская батарея (орудия 45-мм), учебная рота по подготовке прапорщиков и унтер-офицерского состава, подразделение полиции и саперный взвод[540].

На вооружении полка находилось 60 орудий, 95 пулеметов и свыше 200 автоматов. Основная часть личного состава была вооружена немецкими карабинами[541].

Общая численность