— Поезжай к ней прямо сейчас!

— Мама, я не могу сейчас, — зашипела Тина в трубку. — Я… на свидании!

— Тогда завтра после работы, — отрезала мама, пропустив мимо ушей важную информацию о свидании.

Тина со вздохом положила телефон в сумочку, подняла глаза и наткнулась на внимательный и насмешливый взгляд Федора.

— У вас хорошая семья, дружная. Четко расписаны все роли, — вдруг заявил он. — Прямо как было у меня. Твоей тете Ксении приписали роль наивной овечки, у кузины роль — беспомощного ребенка, а у тебя — палочки-выручалочки. Ты не только королева, но и Железная Леди.

— Ну и что? — ответила она с вызовом. — Так оно всегда и бывает. На то она и семья, чтобы помогать друг другу.

— А ты готова выйти из назначенной тебе роли?

— Зачем?

— Что, если я предложу тебе бросить все и отправиться со мной на край света? В тайгу… в джунгли… в пустыню. Хочешь?

Тина широко открыла глаза и издала нервный смешок.

— Это необычное предложение… — начала она осторожно, облизав пересохшие губы.

— Мне кажется, тебе надоела твоя роль. Ты тоже хочешь жить свой жизнью. Готова к этому?

— Не знаю, — рассердилась Тина. — Это что, какая-то игра? Проверка?

— Выходи за меня замуж.

Тина остолбенела. Она открыла рот, закрыла, и беспомощно рассмеялась. От его короткой, неожиданной фразы ее словно обдало жаром, во рту моментально пересохло, в голове зашумело, а сердце ухнуло в груди.

Замуж! Ого, какой прыткий! Да он, верно, шутит?! Но огоньки у него в глазах вовсе на шалые, а очень даже решительные. И даже злые. Как это вообще понимать?

— Я тебя напугал?

— Да, немного, — выдавила она и осторожно поставила на стол чашку дрожащей рукой.

— Просто не люблю терять времени. И не хочу тебя упустить. Ладно. Пока отложим этот разговор.

Он достал телефон, глянул на экран, нахмурился, прочитал сообщение и сказал:

— Прости, меня срочно вызывают по делу. Со мной хочет встретиться один важный человек… не могу перенести встречу. Ты не будешь против, если я отведу тебя домой? Но завтра мы продолжим разговор. Обещай, что подумаешь над моим предложением.

Тина покачала головой, все еще пребывая в состоянии ошалелости. Такого не писали даже в ее любимых дамских романах! Штурм и натиск! Бац — и сразу замуж!

— Да, обещаю, — сказала она довольно твердо и почувствовала себя авантюристкой. Подумать только, ей сделали предложение! Вот так, ни с того ни с сего! После нескольких дней знакомства и коротких встреч!

Мужчина, которого она едва знает, но с которым она впервые в жизни почувствовала ту самую искру, которая зажигает азарт и кураж!

36

Они покинули шумный тир, поднялись по холодной темной лестнице и вышли в теплый весенний вечер. Оранжевое закатное солнце ослепило Тину, она зажмурилась, от свежего воздуха закружилась голова.

Федор взял ее под руку и повел. Он держал ее бережно, но крепко, словно боялся, что Тина вырвется и убежит.

Но Тине вовсе этого не хотелось. Было приятно брести рядом с ним неспешно, прижиматься к его плечу — она хорошо чувствовала, какое оно твердое и широкое под гладкой тканью рубашки. От Федора пахло пряным одеколоном и свежим потом, и почему-то немного металлом и кожей. Так и должен пахнуть настоящий мужик, подумала Тина и зарделась от этой мысли.

Но все же в груди у нее поселилась неловкость. Разумеется, из-за слов, которыми Федор ошеломил ее несколько минут назад. Неловкость росла с каждым шагом, сжимала горло и не давала мыслить четко и взвешенно.

Но, видимо, Федор хорошо чувствовал ее состояние. Он неторопливо говорил о всяких занимательных вещах и не касался горячей темы их новых с Тиной отношений и того, во что они могут вылиться.

Рассказывал, как проводятся соревнования по метанию ножей, расспрашивал, каким видом спорта занималась Тина в детстве, и когда выяснил, что она любит кататься на коньках, признался, что этим искусством он не овладел. Зато описал, как здорово мчаться по зимнему лесу на лыжах, да описал так аппетитно, что Тина в разгар теплого вечернего вечера почувствовала бодрящий морозец и покалывание снежных иголок на щеках.

А тут и дорога закончилась, и оказалось, что они уже стоят у подъезда и пора расставаться.

Федор повернулся к ней, взял ее за локти, серьезно посмотрел в глаза. Тина затаила дыхание, испугавшись, что он сейчас возьмет и потребует ответа на свой важный вопрос.

Федор медленно провел ладонями от ее локтей вниз, взялся за запястья и легонько сжал. От этого движения у Тины по спине пробежали мурашки, и вздыбились на шее волоски.

Какие большие у него ладони! И сильные. Сожмет чуть крепче — косточки хрустнут. Но он держит ее руки так нежно, можно вырваться в любой момент… но зачем?

— Спасибо за приятный вечер, — произнес Федор негромким, хрипловатым голосом. — Надеюсь, я тебе его не испортил. Ты наверняка ожидала другого… надо было все-таки предупредить тебя, куда мы идем. Ты и не развлеклась толком, только и смотрела, как я развлекаюсь. Я опять поступил как остолоп, да?

— Нет, что ты! Все было здорово и ужасно интересно, — искренне сказала Тина.

— Верю, — Федор кривовато улыбнулся. — Мне нравится тебя удивлять. Ты очень искренне удивляешься. У тебя глаза начинают гореть, как лампочки, и даже рот приоткрывается. Когда мужчина видит такое восхищение, у него крылья вырастают. Вот я и распетушился перед тобой, как пацан.

— Ничего у меня рот не открывается! — смутилась и возмутилась Тина.

— Ты приоткрываешь и выпячиваешь губы, — продолжал настаивать Федор. — Сразу хочется тебя поцеловать.

— Вот и сказал бы — губы! И глаза у девушек горят как звезды, а не как лампочки! Тоже мне, журналист, слов подобрать не можешь, чтобы комплимент сказать красиво, — засмеялась Тина, которой все же понравились его неловкие слова.

Важны ведь не слова, а интонация. А Федор говорил ей комплименты так, что Тина и правда чувствовала себя королевой. Королевой мира, королевой Вселенной!

Да к чему эти громкие титулы — она чувствовала себя королевой в глазах мужчины, к которому неравнодушна, а ведь это куда важнее!

Но Федор не дал сбить себя с толку. Он сжал ее руки чуть сильнее и продолжил:

— Обычно ты сдержанная, невозмутимая. А когда волнуешься или радуешься — так преображаешься… И радуешься ты тоже искренне. Но в основном за других…

Он немного притянул ее к себе, Тина подчинилась, сделала шаг и коснулась грудью его груди.

Грудь у него твердая, почти каменная. Ох и сильный он мужик, наверное! Да не наверное —