Ярослава Воронцова: “Гаврилова, 20, подъедешь?”

Стас Чайка: “Буду через пятнадцать минут”

Ярослава Воронцова: “Ставлю чайник”

Саша проснулась, когда за окном еще было темно, отчего не хотелось вылезать из-под тепленького одеялка. Дрема почти забрала девушку в свой плен, когда пришла смс-ка от подруги.

Захарова застонала и проворчала, что с появлением в ее жизни Ярославы, она совершенно перестала высыпаться.

Ярослава: “Стас все выяснил, это трындец! Разговор не телефонный, надо встретиться и мне надо кое-что тебе передать”

Саша: “Боже! Я сегодня после школы обещала маме помочь, в садике за детьми посмотреть, когда они будут гулять после тихого часа”

Ярослава: “Приеду сразу туда, адрес скажи только и оденься покрасивее”

Саша: “Ты меня пугаешь! И как можно к детям прийти в красивом?”

Ярослава: “Хотя да, забей, ты прекрасна! Всё, убегаю, а то в ванную не попаду, если очередь упущу”

Девушка сидела около ограждения и слушала сбивчивый рассказ о расследовании, которое провел Стас. День выдался на удивление солнечным, снег переливался миллионом блесток, ослепляя своей красотой, поэтому Саша жмурилась и пыталась во всем этом великолепии разглядеть копошащихся в сугробе ребятишек.

—Надо брать быка за рога! Точнее такси до ресторана, и уже как бы срочно, а то из-за пробок опоздаем,— подытожила Яра, пытаясь отлепить варежку от ограды, к которой примерзла.

—Стас еще Мише ничего получается не рассказал?

—Он решил его не волновать перед экзаменом. Кстати, он отдал три пригласительных тебе, потому что его родители не смогут прийти.

—Меня так трясет, а что, если я не понравлюсь его родителям? Где я, а где они,— и она задрала голову к небу.

—Вы еще не помирились, а ты уже переживаешь из-за родителей!— возмутилась подруга.— Возьми себя в руки, ты — красивая, эффектная, и, главное, нравишься ему, остальным нравиться не обязательно. Где твоя мама? Она скоро?

Алиса Сергеевна отошла к директору детского садика “Золотая рыбка”, чтобы официально трудоустроиться, а дочку попросила посмотреть за ребятишками вместе с няней.

Саша пожала плечами и снова перевела взгляд на маленьких карапузов. Один мальчик уговаривал девочку лизнуть сосульку, что вызвало теплые воспоминания о том дне, когда они застряли на подъемнике. Девочка наконец-таки подалась уговорам и приняла угощение из рук проказника.

—Соня, не облизывай сосульку!— крикнула Захарова, отчего девочка инстинктивно занесла руку с лакомством за спину.

—Ты уже их имена выучила?— поразилась Яра.

—Нет, только этой сладкой парочки, они просто маме вчера нервы потрепали, она сказала следить за ними особенно тщательно.

Захарова перевела взгляд на других детей и остановилась на мальчике лет шести. Он вызывал какой-то ажиотаж среди девочек, которые обступили его кругом, наконец Саша разглядела, чем это было вызвано. Он держал в руках детскую гитару и собирался что-то сыграть. Девушка уже приготовилась затыкать уши, однако услышала красивую мелодию, отчего маленькие девочки принялись визжать от восторга, и прикрывать уши пришлось по другому поводу.

Мальчик явно наслаждался вниманием, но интерес у нее он вызвал совсем другим. Медовые глаза, шоколадные волнистые непослушные волосы, которые выбивались из-под шапочки, открытая улыбка с милой ямочкой на правой щеке.

Девушка моргнула, прогоняя наваждение, но оно никуда не исчезло.

—Какой ужас, мне уже Миша мерещится в этом мальчике!

—Да нет, реально похож,— оценила подруга.— Ты смотри-ка вырастет звездой! Пожалуй, я его дождусь. Думаешь, у меня есть шансы против этой своры?

Импровизированный концерт продолжался, когда подошла мама девушки и приветливо помахала подписанными бумагами.

—Мамочка, мне надо срочно бежать, там Миша… в общем, я была не права.

—Чудо ты моё, Саша! Вы еще такие молодые, но со временем научитесь слушать друг друга, а главное, слышать и доверять. Ох, этот маленький разбиватель сердец снова устроил концерт,— покачала она головой, переводя взгляд на мальчика.

—Как его зовут?— спросила Яра, вытягивая шею, чтобы лучше разглядеть.

—Миша Макаров.

—Чего?!— хором воскликнули девушки, отчего с березы сорвалась толстая откормленная ворона, уронив на них горстки снега.

—Мама, кто его родители? Ты их видела?

—Да-а-а, маму только. Девушка с африканскими косичками, вся в татушках, невысокая, темненькая, и пирсинг еще в брови.

Саша кинулась к ребятне, сердце ей подсказывало, что сейчас нельзя упустить что-то очень важное, что прямо находится у нее под носом. Мальчик как раз закончил одну композицию и собирался начать другую.

—Миша,— окликнула его девушка, усаживаясь рядом с ним на колени прямо в снег. Он удивленно уставился своим ангельским взглядом, каким могут смотреть только дети. И Яра.— Привет, скажи, пожалуйста, как зовут твоего папу?

—Вова.

—И он у тебя музыкант?

—Раньше у них с мамой была своя группа.

—А своих бабушку с дедушкой ты знаешь?

Мальчик замялся.

—Родители учили меня не разговаривать с чужими.

—Умничка!— Саша погладила его по шапочке и встала с колен. Она была ужасно взволнована и теперь лихорадочно думала, что же ей делать.

—Я их не знаю,— раздалось за ее спиной.— Ба с дедой не общаются с нами.

Сердце больно кольнуло после этих слов, и на глаза навернулись непрошенные слезы.

—Мама, мне надо поговорить с его родителями,— твердо произнесла она, наконец понимая, как должна поступить.

—Саша, ты с ума сошла?! Мы ведь опоздаем!— возмутилась Яра, все также стоявшая по другую сторону забора, так как на территорию садика попасть не могла.

Но Захарова осталась непреклонна и ушла глубоко в себя, раздумывая над тем, что ей придется сказать. Сомнений быть и не могло, это был племянник Миши. Ее Миши, который столько лет ждет возвращения брата и скучает по нему. Надежда примирить их, хотя бы братьев, была, крошечная, но теплилась, и сейчас была лишь в руках Саши. Раз Вова назвал своего сына в честь младшего брата, то еще не все потеряно.

—Вон они,— мама девушки ткнула в сторону калитки, буквально в пяти метрах от того места, где они сидели. Там стояла совсем молодая пара: девушка, как и описывала родительница, неформальной внешности со множеством мелких африканских косичек, которые доходили до талии, на шее были видны татуировки, и даже на кистях красовались темные завитки; и парень, коротко подстриженный и в военной форме, на которой красовалась эмблема “Федеральная служба судебных приставов”. Они радостно махали своему сыну, а он летел к ним на всех парах, размахивая гитарой. Вот отец подхватил его на руки, мама взяла его рюкзачок, и они направились к выходу.