– Правильно, не нужны тебе старики! Пусть они сами с ними нянчатся, а ты у нас мастер высокого уровня! Для них так вообще «Überqualifiziert»! Поэтому не парься, это был всего лишь первый салон, впереди еще минимум семь. Что-нибудь да понравится!

Слова Алки звучали убедительно и позитивно. У нее самой за плечами шесть лет эмиграции и миллион собеседований. На этой положительной волне мы решили прошвырнуться по магазинам и купить чего-нибудь вкусного нашим мальчишкам на ужин.

Мальчишки, оказавшись вместе, напрочь забыли о нас, так же как и о еде. Прилипнув к компьютеру, они вдвоем поместились на одном стуле и ожесточенно давили пальцами на джойстики, так что не заметили, как мы вернулись. Насильно оторвав обоих от голубого экрана и так же насильно накормив, Алла выгнала их проветриться на улицу. Я почувствовала слабость и прилегла на диван. Алка убрала посуду и села рядом со мной.

– Устала? – бросила она на меня озабоченный взгляд.

– Да нет, все нормально. Долго ходили весь день, чуть устала, так, с непривычки… – неуверенно ответила я.

– Может, зря ты все это затеяла? Может, рановато тебе еще работать начинать?

– Что значит «рановато»? А когда? Уже столько времени прошло, сколько можно болеть и сидеть дома? И потом, я ведь не собираюсь всю неделю целыми днями работать. Начну с неполной недели по полдня…

– Ладно, ладно! Если так, то все в порядке! – Она крепко обняла меня и предложила горячего чаю.

12:20

Следующие встречи мало отличались от первой. Я говорила по телефону с мамой, она сообщила, что пришло еще несколько приглашений на собеседование и нужно позвонить, чтобы назначить время. Честно говоря, делать это мне уже не хотелось, к тому же и времени не оставалось больше. Завтра надо было еще две квартиры посмотреть, послезавтра – последнее собеседование, а потом уже пора возвращаться домой. Должна признаться, что от берлинских салонов ожидала большего, все-таки столица. Видели бы они, какие салоны в Москве, да и не только там, а в любом большом городе России. Здесь же совсем другой подход. Все хозяева салонов работают вместе с нанятыми мастерами. В салонах оказывают только парикмахерские услуги. Маникюр, татуаж, эпиляция и косметология существуют сами по себе как отдельные салоны или студии. Положительный момент во всем этом: все готовы меня взять! И это радует! Главное – переехать, начать работать, обжиться, осмотреться, а там видно будет, как улучшить то, что есть!

14:40

Одна из квартир, которые посмотрели сегодня, понравилась даже критичному Герману! На четвертом этаже, в доме лифт, большой балкон и удобное расположение комнат. Мы с Германом искали двухкомнатную квартиру, и, когда предложили квартиру в две с половиной, я не сразу поняла, что это такое и как выглядит. Оказалось, что на самом деле это трехкомнатная квартирка, только одна комнатка очень маленькая, но вполне уютная. Герман сразу заявил, что эта комната будет его! Расположение действительно было очень удобным и интересным. Из большого квадратного коридора сразу попадаешь в зал. Справа – комната Германа, слева – просторная кухня и спальня, окна которой выходят в тихий двор. Все комнаты очень светлые, а зал и детская почти целый день залиты светом, так как выходят на солнечную сторону.

– Мам, смотри, а здесь мы новый телик поставим, подключим игровую приставку, и я буду играть! – Герман бегал по комнатам и выдавал идеи планировки.

Мне очень понравилось то, что кухня была достаточно большая, чтобы украсить ее удобными стульями и диванчиком. Обожаю посиделки на кухне! Алла тоже бегала вместе с Германом по комнатам, выдавая идеи по окраске стен. В осуществлении ремонтов она была настоящим профи! Домой вернулись довольные, в отличном настроении и еще долго обменивались идеями по обустройству нового жилища!

18:20

Сегодня было последнее собеседование. После семи предыдущих волнение сменилось спокойствием и даже равнодушием. Все встречи и знакомства проходили почти одинаково, поэтому и от предстоящей ничего особого я не ждала. К тому же на днях приняла окончательное решение согласиться на одно из предложений. Все равно все здесь одинаковое.

Салон находился на тихой, маленькой улочке. За неделю пришлось немало пошататься по незнакомым улицам Берлина, что улучшило мою ориентацию в городе. Но, несмотря на это, салон пришлось искать долго. Маленький, самый невзрачный из всех, в которых я уже побывала. Внутри – пусто, ни души. Свет почему-то погашен. Я критично оглядела четыре рабочих места и витрину у входа, на которой красовались профессиональные средства для волос. Незаметно из глубины зала показалась фигура женщины. На вид – лет тридцать семь, маленького роста, с ярко-рыжими, волнистыми волосами и уставшей улыбкой на лице.

– Привет! Ты Лилия? – доброжелательно спросила она.

– Да, я Лилия Кох. У меня назначено собеседование с фрау Браун на два часа.

– А фрау Браун – это я! Сегодня мы не работаем, и я здесь, чтобы встретиться с тобой.

Она подошла ко мне и, протянув руку, представилась: «Аннет Браун». Затем предложила мне сесть и принесла кофе.

– Летом открывается новый салон. Работы очень много, а хороших мастеров найти не получается. Вон лежат разные резюме, а толку мало… – Она кивнула головой в сторону стола на рецепции, где стопкой возвышалась гора папок. – Я смотрела твои работы, мне понравилось, очень. Когда ты планируешь переезд?

– Сразу, как найду работу и подпишу договор, иначе квартиру не сдадут, – ответила я.

Фрау Браун глубоко вздохнула и сказала:

– Ты могла бы мне кончики подстричь? Моих никого, да и в рабочее время никогда нет времени.

– Могу, конечно! Берите полотенце, и идем мыть голову! – бодро согласилась я. – А что, в таком маленьком салончике тоже бывает много народу? – осмелев, спросила я, намыливая рыжие локоны.

– Конечно, бывает, волосы у всех растут, и седые корни отрастают, – улыбнувшись, ответила моя новая «клиентка». – Мне еще нужно с другими кандидатами встретиться, они свои резюме раньше выслали. А ты, если решишь, звони. Договор сразу подпишем, чтобы ты могла в квартиру въехать и мне с открытием салона помочь, – говорила она, пока я ее стригла.

Я вытянула непокорные локоны и выключила фен. Фрау Браун приблизилась к зеркалу, трогая волосы, и, улыбнувшись, сказала:

– Здорово! Спасибо, мне очень нравится, обычно никто, кроме меня самой, не в состоянии справиться с этими непослушными кудряшками. А я так люблю прямые волосы!

Она радовалась искренне, как ребенок, что делало ее очень естественной и открытой.

– Скажи, ты очень спешишь? – неожиданно спросила она.