Я осторожно выбираюсь из его теплых объятий и открыв шкаф достаю одну из его рубашек. Надеюсь он не обидится, если сегодня я выберу её в качестве домашней одежды для себя? Кое-как нахожу своё разбросанное по комнате белье и тихонько выхожу из спальни, в которой мы провели с ним незабываемую ночь. Подхожу к комнате, в которой находится Полина и убедившись, что ребёнок после вчерашнего сильно утомился и до сих пор спит мирным сном, спокойно спускаюсь на первый этаж, чтобы приготовить завтрак для нас троих.

Открыв холодильник понимаю, что Артём — типичный холостяк несмотря на своё семейное положение. В доме он почти не живёт и не питается, но кое-какие продукты для самого примитивного завтрака я всё же нахожу.

Когда на сковородке жарится яичница с беконом и сыром, а я завариваю для нас троих фруктовый чай, то даже не замечаю, как Артём подкрадывается ко мне сзади и обхватывает руками за талию. По коже проходится табун мелких мурашек, сердце клокочет от близости с ним, а тело отзывается горячей пульсацией в тех местах, где сейчас нагло блуждают его руки.

— Вы меня напугали, Артём Сергеевич, — произношу деловым тоном с непроницаемым лицом, но потом не выдерживаю и смеюсь.

Артём разворачивает меня к себе и теснит к столешнице. Сжимает пальцами мои скулы и приоткрывает мой рот жадно проникая в него языком. Это утро определенно самое лучшее в моей жизни, потому что оно начинается именно так.

— Знаешь, я передумал продавать эту квартиру. Вы с Полиной отлично сюда вписались, и я понял, чего всё это время мне так здесь не хватало.

Я утыкаюсь в его шею и радуюсь, что он не видит сейчас моё лицо, потому что оно наверняка приобретает глуповатое выражение. Губы плывут в широкой улыбке, на глаза наворачиваются слёзы. Когда пик моей сентиментальности спадает, я поворачиваюсь к Артёму и не сдерживая улыбку целую в колючую щетину. Просто неописуемое блаженство находиться рядом с ним — с моим всегда строгим боссом, который в последние двадцать четыре часа удивляет меня всё больше и больше.

— Ты, наверное, знаешь или уже догадалась, но нас с Ритой связывает штамп в паспорте и только.

— Знаю, Артём, но всё гораздо сложнее, чем ты можешь себе представить, — вздыхаю я.

— Я поговорю с ней, — невозмутимо произносит Артём. — Не вижу никаких проблем и препятствий.

— Нет-нет, позволь сначала мне с ней поговорить, ладно?

— Уверена? — приподнимает правую бровь вверх.

— Мы вместе так долго, что просто обязаны урегулировать этот вопрос сначала между собой, по-дружески. Не знаю поймет ли она меня и примет ли, но я попытаюсь сделать всё, чтобы сохранить нашу дружбу при этом не потеряв тебя.

Артём напряженно молчит и внимательно смотрит на меня, но не перечит — согласно кивает.

— Я говорил тебе, что ты просто идеально вписываешься в мой интерьер? — спрашивает он чуть погодя. — Скажу ещё раз — я хочу, чтобы вы вместе с Полиной переехали ко мне как можно раньше.

Я обещаю подумать, хотя думать тут совершенно нечего — я хочу жить с ним. Хочу просыпаться вместе с ним, готовить ему завтраки, обеды и ужины, хочу, чтобы о нас с ним была сказка: «… и жили они долго и счастливо».

Но мне не хочется, чтобы счастливый конец у этой сказки был после рухнувшей дружбы, после слёз и горечи моей единственной подруги Риты.

Лида.

— Останови, пожалуйста, — прошу у Артёма, когда мы проезжаем мимо торгового центра.

Именно здесь, в небольшой кофейне, я назначила встречу с Ритой. От предстоящего разговора ощутимо потряхивает, но у меня ещё есть время, чтобы успокоиться, потому что Марго вряд ли приедет вовремя. Артем глушит двигатель и кладёт руку мне на колено.

— Честно говоря, мне не нравится то, что ты будешь разбираться со Светловой в одиночку, — произносит Артём, поглаживая мою ногу.

Его прикосновения расслабляют — я откидываюсь на сиденье и прикрываю глаза. Решение поговорить с Марго — осознанное и только моё, и я не раз просила Артёма никуда не вмешиваться. Мне хочется, чтобы Рита узнала правду исключительно от меня — всё-таки мы знакомы с ней дольше и ближе. Я уверена, что она меня обязательно поймет и не осудит. По крайней мере, безумно хочу в это верить.

— Всё будет хорошо, — навешиваю на лицо улыбку, чтобы не выдать перед Артемом свое волнение. — Пожелай мне удачи.

— Удачи, — произносит Артём.

Хочу выйти наружу и касаюсь дверной ручки, но Артём притягивает меня к себе и сладко целует в губы.

Выпорхнуть из автомобиля удается далеко не сразу. Я торопливым шагом иду в сторону кофейни, чувствуя себя опасной преступницей, которая убегает и прячется. Хочется уже скорее расставить всё по своим местам и перестать испытывать то, что у меня на душе. На одной чаше весов — моё абсолютное счастье и эйфория от любви, на другой — тяжёлая вина и самоедство, которым я занимаюсь последние двенадцать часов.

* * *

В кофейне сегодня многолюдно и полно людей, но у меня все же получается занять последний столик в центре зала. Я сижу, не двигаясь, и задумчиво таращусь в пропечатанные буквы меню, совершенно не улавливая сути прочитанного.

— Бу! — кто-то больно впивается пальцами в мои подмышки и крепко сжимает пальцами ребра.

Шутка так себе. Я нервно дергаюсь и повернувшись назад замечаю за спиной Ритку. Весёлую и улыбающуюся на все тридцать два зуба. От этого ещё страшнее — я буду той, кто как минимум испортит ей сегодня настроение.

— Надо же как ты вовремя, — удивляюсь, взглянув на часы, висящие в зале.

Ритка пришла ровно минута в минуту — чего никогда не было раньше. Выглядит как обычно блистательно и ярко в свободном бирюзовом костюме и с многочисленными бусами и браслетами на руках и шее.

Рита садится напротив меня, берёт в руки меню и тут же подзывает официанта к себе.

— Двойной латте и кусок вишнёвого пирога, — произносит она и тут же обращается ко мне. — Лида, тебе что?

— Спасибо, ничего. Мне просто воды, — спешно отвечаю я.

В периоды острого волнения есть я совершенно не могу, пока не успокоюсь. Рита невозмутимо пожимает плечами, но на заказе не настаивает.

— Ты так неожиданно пригласила меня на встречу, — произносит Светлова. — Пришлось отложить несколько важных дел. Случилось что-то важное?

Не знаю, чего я ожидала — что мы ещё немного поговорим о погоде, новинках моды или шоу-биза, но точно не рассчитывала, что придется начинать так скоро. Приходится взять себя в руки.

— Марго, — складываю руки на столе словно школьница и откашливаюсь.

Официант приносит наш заказ, и я тут же хватаю стакан с холодной водой без газа и пью её жадными глотками. Ритка надпивает свой латте и как только я открываю рот, чтобы продолжить наш разговор, она багровеет от злости и подзывает к себе официанта щёлкая пальцами.