litbaza книги онлайнИсторическая прозаБоги среди людей - Кейт Аткинсон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 124
Перейти на страницу:

– Знаешь ведь, что у меня аллергия, – с раздражением бросила она.

– Наверху еще всего полно, – доложил Санни.

– Боже мой… – Виола повернулась к Тедди. – Какой же ты барахольщик, папа.

Пропустив это мимо ушей, Тедди обратился к внуку:

– Тебе, случайно, не попалась на глаза шкатулка с моими медалями?

– С медалями?

– Да, с боевыми наградами. Что-то я их давно не видел. Хочу побывать на встрече ветеранов ВВС – надо будет надеть.

Санни пожал плечами:

– Не-а.

– Мы можем как-то активизироваться? – вмешалась Виола.

– Все, что нужно, уже в фургоне, – сказала Виола. – Осталось только посмотреть – вдруг ты что-нибудь прошляпил.

– Что-то? – переспросил Тедди.

– Оглядись напоследок. Вдруг ты какую-нибудь мелочь прошляпил, – повторила Виола.

Разве что жизнь, подумал Тедди.

1951 Незримый миру червь

Виола не сразу осчастливила своим появлением подмостки мира. Тедди и Нэнси после пяти лет супружества, не видя никаких признаков скорого прибавления в семействе, потеряли всякую надежду и уже подумывали об усыновлении. У вас скоро возраст выйдет, сказала им унылая сотрудница муниципального агентства по усыновлению, а младенцы нынче редкость (словно это был ходкий сезонный товар). На очередь вставать будем?

– Будем.

Подобной ретивости Тедди от жены не ожидал.

Унылая инспекторша, миссис Тейлор-Скотт, сидела за неказистым конторским столом. Тедди и Нэнси, примостившись перед ней на неудобных стульях, подверглись допросу с пристрастием. («Как нашкодившие школяры», – возмущалась потом Нэнси.)

– Если у вас нынче дефицит, – продолжила Нэнси, – мы и на цветного ребеночка согласны. – И, повернувшись к Тедди, уточнила: – Так ведь?

– Ну… да, – застигнутый врасплох, промямлил он.

Такую возможность они не рассматривали. Им даже в голову не приходило, что их ребенок, вообще говоря, не обязательно должен быть белым. Когда Тедди был на фронте, ему как-то перед вылетом прислали «подсадного» стрелка родом с Ямайки, черного как смоль. Имя его уже выветрилось из памяти, но было ему девятнадцать лет. Этакий живчик, вечно приплясывал, покуда его не снесло из задней стрелковой башенки при возвращении с Рура.

– В принципе я не возражаю, – произнес Тедди, – но только хорошо бы не зелененького.

Он и сам понимал: это жалкая потуга на юмор. Понятно, что будет с Сильви (надумай они скрыть от нее свои планы), когда на нее из колыбели посмотрит черное личико. Тедди рассмеялся, и миссис Тейлор-Скотт покосилась в его сторону, заподозрив неладное. Нэнси сжала ему руку – хотела поддержать. А может, предостеречь. Им не стоило показывать себя психически неуравновешенными.

– Жилищные условия? – продолжила миссис Тейлор-Скотт, делая своим корявым почерком неразборчивые записи в официальном бланке заявления.

«Мышкина Норка» уже осталась в прошлом. Они переехали на несколько миль дальше, вглубь долины, где сняли дом под названием «Эйсвик» на краю деревни. В округе имелась маленькая школа, паб, лавка, зал собраний и методистская часовня, но не было англиканской церкви.

– Все самое необходимое, – говорила Нэнси, – за исключением, пожалуй, этой часовни.

Полвека спустя паб преобразовали в «гастрономический паб»; школу вытеснила гончарная мастерская; в лавке разместилось кафе («Блюда домашней кухни. Готовим сами»); в зале собраний устроили выставку-продажу, где туристы покупали ткацкие наборы, календарики, «подставки для ложек» и сувениры с овечьей тематикой, а в методистской часовне попросту обосновалась какая-то семья. Уцелевшие дома теперь использовались как дачи. Туристы порой наезжали целыми автобусами, потому что в этой деревне снимался какой-то ностальгический телесериал из старинной жизни.

Тедди узнал об этом в девяносто девятом году, когда в сопровождении Берти приехал сюда «с прощальным визитом». Они обнаружили, что «Мышкину Норку» снесли подчистую, зато «Эйсвик» стоял, как прежде, и снаружи почти не изменился. Правда, его переименовали в «Фэйрвью» и приспособили под семейную гостиницу, которой управляла супружеская пара за пятьдесят, сбежавшая «от городской суеты».

Что-то их с Берти дернуло там заночевать. Тедди отвели комнату, где прежде была их с Нэнси спальня; он попросил другой номер – и получил какую-то живопырку, в которой только наутро распознал бывшую комнату Виолы; как же он сразу не догадался? Вот здесь вначале стояла колыбель, потом детская кроватка и в конце концов узкая односпальная кровать. Под руководством Нэнси он прибил к стенам выпиленные из фанеры фигурки: Джек и Джилл, колодец, ведерко. (Нет, левее, а ведерко наклони, как будто оно падает.) У дочкиной кровати они поставили небольшой ночник в виде домика, из окон которого струился теплый свет. Тедди своими руками смастерил шкаф для детских книжек: там стояли «Ветер в ивах», «Таинственный сад», «Алиса в Стране чудес», а теперь сам Тедди оказался по другую сторону Зазеркалья и смотрел на обои в стиле «туаль де Жуи», на большую, дилетантски написанную картину с зимним видом долины, на прикроватную лампу с дешевым абажуром из белой бумаги. И путь на другую сторону был заказан ему навсегда.

Отапливался дом гораздо лучше, чем при них с Нэнси; правда, огорчало отсутствие георгианских настенных панно, которые, как полагал Тедди, пали жертвой шестидесятых, зато в каждой комнате появились живенькие полоски, цветочный орнамент, бледный ковер и «совмещенный санузел». «Эйсвик» преобразовали в нечто неузнаваемое – короче говоря, в «Фэйрвью», где ничего не осталось ни от Тедди, ни от его прошлого. Никто, кроме Тедди, не сохранит в памяти, как они с Нэнси жались у необъятной кухонной плиты, когда среди холмов носился ветер и свистел в комнатах, заглушая Беньямино Джильи и Марию Канилью в опере «Тоска», что лилась из драгоценного граммофона. Никто не сохранит в памяти, как черно-белый колли по кличке Мосс безмятежно спал на лоскутном коврике перед той же необъятной плитой, пока Тедди набрасывал в репортерском блокноте свои «Заметки натуралиста», а Нэнси, ни дать ни взять готовый лопнуть спелый стручок, вязала крошечные вещички для незнакомого еще малыша.

Всему этому, размышлял Тедди, суждено умереть вместе с ним; он намазывал маслом тосты в столовой, которая некогда была пыльной, запущенной гостиной в глубине дома, а нынче, надо признать, превратилась в милое помещение с тремя круглыми столами, каждый под белой скатертью и с букетиком цветов. Тедди спустился к завтраку раньше других постояльцев и успел до их прихода съесть щедрую порцию бекона, яичницы и сосисок (у него до сих пор сохранился «прекрасный аппетит», как говорила – почему-то недовольным тоном – Виола), а также добродушно побеседовать с хозяйкой гостиницы, не заикаясь, впрочем, о том, что когда-то он жил в этом доме. По мнению Тедди, это прозвучало бы некой странностью. Так что беседа текла бы вполне предсказуемо. Хозяйка удивлялась бы да приговаривала: «Должно быть, после вашего отъезда здесь многое изменилось», а он отвечал бы: «Конечно! Еще как!», но ни в одной фразе и намека не было бы ни на хрипловатое воркование грачей, что спешили вечерами к своим гнездам в рощице позади фермерского дома, ни на блейковское великолепие заката, полыхавшего над вершиной холма.

1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 124
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?