Благодаря этим укреплениям взятие одного бастиона вовсе не означало немедленное падение всей крепости, поскольку осаждающие предпочитали проделывать брешь не в куртине, а в стене бастиона, не желая попадать в момент штурма под огонь замаскированных батарей. Увидев, что противник предпочитает штурмовать бастионы, проделав в их стенах бреши, инженеры XVI века стали располагать батареи, скрытые орийонами, таким образом, чтобы держать под продольным огнем не только куртины, но и стены соседних бастионов. Благодаря этому штурмующие колонны всегда попадали под перекрестный огонь, если, конечно, противнику не удавалось еще до начала штурма навесным огнем из мортир, рикошетом или с помощью разрывных ядер заставить замолчать батареи, замаскированные орийонами.

Но какие бы усилия ни тратили инженеры на защиту выступающих участков укреплений и на пресечение их сообщения с крепостью, очень скоро обнаружилось, что все эти валы и рвы приводят к раздроблению оборонных средств. Кроме того, они мешали легко и быстро перебрасывать подкрепления туда, где в них больше всего нуждались, а преимущества изолированных бастионов вовсе не компенсировали ту опасность, которую эта изоляция порождала. Мы снова убеждаемся в справедливости высказывания о том, что самые простые решения всегда претворяются в жизнь самыми последними. Горжу бастионов оставили открытой, но перед куртинами и между бастионами стали сооружать изолированные укрепления, которые часто использовались для защиты подступов к самым слабым участкам обороны или к старым стенам и которые оказались совершенно незаменимыми. Эти укрепления получили название равелинов или люнетов в тех случаях, когда они имели форму небольшого бастиона, и клещей, когда два равелина были соединены общей стеной. На рис. 137 буквой А обозначен равелин, а буквой В – клещи. Подобные укрепления использовались уже в конце XVI века, во время религиозных войн. Они слабо возвышались над землей, что затрудняло их уничтожение, а их настильный огонь наносил штурмующим колоннам большой урон.

В XVI веке стенам бастионов и куртинам был придан наклон, чтобы уменьшить разрушительную силу ядер, которые до этого, ударяя в стену под прямым углом, производили большие разрушения. До появления пушек наклонным делали только основание облицовки, чтобы затруднить осаждающим подход к стене. Кроме того, так было удобней сбрасывать им на голову камни из машикулей. Стены же, наоборот, делали вертикальными, чтобы на них было труднее залезть.

Еще одна деталь занимала умы военных инженеров после того, как пушки стали использоваться повсеместно, – амбразуры. Мы уже рассказывали о том, какие усилия прилагались в XV веке для маскировки пушек, стоявших внутри башен. Придумывались различные приспособления, из которых одни были более удачными, другие – менее. Первые амбразуры, изображения которых мы привели на рис. 89 и 98, были очень узкими, как и сектор обстрела из них. Амбразуры замка Шаффхаузен (см. рис. 103), хотя и давали больше простора для стрельбы, все же могли быть легко разрушены ядрами противника, поскольку слабые прикрытия этих амбразур были рассчитаны только для защиты пушкарей от мушкетного огня. Но уже в первые годы XVI века Альбрехт Дюрер предложил более совершенную форму амбразур для открытых батарей. Такими амбразурами оснащались барбетные батареи, установленные на бастионах и куртинах Нюрнберга, и многие из них, вероятно, сохранились до наших дней. Эти амбразуры со всеми своими аксессуарами изображены в работах Дюрера. Мы приводим на рис. 138 план и на рис. 139 разрез одной из них. На разрезе хорошо видно, что парапет, толщина которого варьирует от 3 до 4 ярдов (2,74–3,66 м), имеет закругленную форму, что позволяло отражать вражеские ядра. Крыша из толстых деревянных досок вращалась вокруг горизонтальной оси, образуя с горизонтом угол. Она поднималась ровно настолько, чтобы можно было высунуть дуло пушки и направить его туда, куда требовалось, но не могла защитить пушкарей от ядер врага. Ударившись о крышу, они рикошетили и падали прямо на голову артиллеристов. Во Франции таких амбразур не делали. Здесь парапеты с самого раннего периода покрывали землей, на которой росла трава, а амбразуры прикрывались фашинами, если осада затягивалась.

Помимо амбразур, большой интерес почти на всем своем протяжении и, главным образом, там, где стены были относительно доступны для штурма, представляют парапеты куртин и бастионов города Нюрнберга, которые были сооружены под руководством Альбрехта Дюрера (рис. 140). В них были сделаны амбразуры для пушек, над которыми возвышались хорды из дерева или имевшие каркас, как у фахверковых домов. В этих хордах размещались аркебузеры и даже лучники (которые еще существовали в то время).

Эти хорды закрывали пушки подобно тому, как твиндеки на линейных кораблях (напомним, что книга написана в середине XIX в. – Примеч. ред.) закрывают артиллерию, расположенную на нижней палубе. Это хорошо видно на разрезе парапета сбоку. Бойницы хорд имели ставни, которые открывались внутрь, защищая аркебузеров от ядер и стрел противника, разместившего свои пушки и лучников на вершине гласиса.