Лодка с Локисом, Галченковым и Белозерским на высокой скорости приближалась к льдине. Они издалека заметили субмарину, стоявшую рядом с ней. От самой же льдины отходила моторка. Володя через бинокль рассмотрел ее пассажиров – трех морпехов, капитана Гарфункеля и Сергея Евгеньевича Бетанова. Последнего он узнал не без труда: вспомнил фотографии, показанные еще во время инструктажа в Раменском.

– Америкосы увозят шефа русских полярников! – сообщил он напарникам. – Мы не должны допустить, чтобы он оказался на их подлодке. Давайте наперерез!

– Сейчас сделаем! – прокричал Артур и ощутимо прибавил скорости.

Вода под моторкой русских пенилась. Сама лодка, слегка вздыбленная, неслась с таким расчетом, чтобы преградить путь американцам. Те успели засечь ее приближение. Однако было поздно что-нибудь предпринимать. Когда русские оказались прямо по курсу, у похитителей практически не оставалось возможностей для маневра. Морпех, управлявший лодкой, резко повернул в сторону. Неожиданно для всех двигатель заглох. Моторка с десантниками и эмчеэсовцем остановилась рядом.

– Не делать резких движений! – прокричал лейтенант, направляя на американцев автомат. Его товарищи тоже подняли свое оружие и нацелили его на противника.

– Попробуйте завести мотор и разворачивайте лодку к льдине, – приказным тоном сказал сержант. – Руководитель полярной экспедиции должен вернуться к своим коллегам. Причем немедленно.

Американцы осознавали серьезность намерений русских и сидели неподвижно. Получить пулю с расстояния чуть больше полуметра можно было практически с гарантией. Тем не менее подчиняться они не хотели.

– Кто вы, черт побери, такие, чтобы здесь командовать нами?! – озлобленно прорычал капитан подводной лодки. – Вы куда-то направлялись? Вот и продолжайте дальше. А нас не трогайте. Слишком чревато. Или вы собираетесь целой субмарине противостоять?

Сергей Евгеньевич изумленно смотрел на непонятную для него перепалку. Он узнал лейтенанта МЧС России и сообразил, что вместе с ним в моторке находятся его товарищи. Но взятый ими тон общения с «финнами» вызвал в нем чувство недоумения и тревоги. Происходящее никак не могло уложиться в его голове. Уяснить, кто прав, а кто виноват, с ходу было невозможно. Руководитель полярников пытался исходить из оценки того, что сделала и одна, и другая сторона. С лейтенантом связывался приход помощи, действенность которой признали все уцелевшие полярники. Но в то же время он вернулся ко льдине без связиста и лаборантки. Появлялась почва для домыслов. Оценивать заслуги капитана пока было слишком рано. Но его намерение помочь, гибкость в переговорах, отсутствие оружия вызывали симпатию. Глава экспедиции вклинился в их переговоры:

– Послушайте, я не понимаю, что здесь творится. Мне не нравится то, как вы разговариваете между собой. К чему эти крики и это оружие? Капитан Перволяйнен любезно вызвался помочь. С финской субмарины я свяжусь с Большой землей и затем вернусь на льдину. Мне кажется, что обе стороны погорячились. Может, все-таки стоит успокоиться? Ведь причин для конфликта нет. И наши эмчеэсовцы, и финские подводники в данном случае действуют ради общего блага всех пострадавших от катастрофы. То, что сейчас происходит, это чистой воды недоразумение. Я взываю к вашему благоразумию. Не нужно накалять атмосферу.

Белозерский поспешил раскрыть ученому глаза на реальную картину событий:

– Сергей Евгеньевич, вы заблуждаетесь. Это никакие не финны. Подводная лодка, стоящая здесь, принадлежит военно-морскому флоту США. Именно она торпедной атакой уничтожила вашу полярную базу. А не так давно уничтожению с ее стороны подверглась льдина, где находились мои и ваши коллеги. Никакой помощи этот человек вам не окажет. Никакого сеанса радиосвязи с Большой землей на подлодке вам предоставлять не станут. Поймите же, наконец, что единственной целью этих людей сейчас являетесь вы. Вы интересуете американцев в качестве обладателя ценной информации. Думаю, что вам ясно, какая информация имеется в виду.

Ученый сделал огромные глаза. Он был просто потрясен. Не понять, что речь идет о данных по углеводородам, было невозможно.

– И не смейте отпираться, капитан Гарфункель, – предупредил Локис командира субмарины, который буквально кипел от гнева. – Все беды, которые свалились на российских и норвежских полярников, лежат на вашей совести. Или, точнее сказать, не на совести, а на том месте, где у вас, возможно, когда-то совесть была.

– Слышишь ты, молокосос, может, обойдемся без этих гребаных нравоучений? В дерьме я их видел! – Капитан еще больше демонстрировал свое истинное лицо. – Я всего лишь выполнял и продолжаю выполнять свой долг. Я солдат. Такой же солдат, как и ты или твои дружки. Я служу своему отечеству. Ради мощи и процветания Соединенных Штатов я готов исполнить любой приказ. Точно так же, как ты до конца пойдешь за свою Россию. Что поделаешь! Это ведь война!

– Ха, вы пытаетесь спрятаться за расхожими фразами о воинском долге, – невозмутимо отвечал сержант. – Вы, наверное, не знаете, что точно так же себя выгораживали солдаты СС. «Я зольдат. Я просто выполнять приказ». А у самих руки по локти в крови. Вы повинны в гибели нескольких десятков человек – видных ученых-полярников России и Норвегии. При этом мне хочется напомнить, что наши страны на данный момент не находятся в состоянии войны. Но ваши действия выглядят так, будто война давно началась.

– Я не хочу слушать твой бред, – более спокойным тоном промолвил Саймон и продолжил в таком ключе, будто чувствовал себя хозяином ситуации: – У меня нет времени на разговоры с вами. Предлагаю мирно разойтись. Тогда у вас будет шанс пожить еще около часа. Если же вы горите желанием умереть немедленно, то это можно очень легко устроить. Вы такие все смелые, что совсем потеряли разум. Забыли, что у вас за спинами не прогулочный катер с блек-джеком и шлюхами, а военное судно. Я полагаю, что мои люди на субмарине уже заволновались и внимательно следят через оптику за ходом нашей беседы. Стоит мне подать им сигнал, как к беседе присоединятся снайперы. Секундное дело. Так что не надо упрямиться. Идите к льдине. А мы пойдем к подводной лодке. Ну а что случится потом, одному богу известно.

Русские не знали, блефует ли их враг или говорит правду. Они переглянулись. В то же мгновение один из морских пехотинцев завел двигатель. Американская моторка рванула в сторону. Локис, Белозерский и Галченков несколько опешили от неожиданности.

– Стойте! Вам все рано не удастся уйти! – крикнул вдогонку прапорщик, заводя двигатель.

– Иди к черту! – послышался ответ Гарфункеля.

Артур быстро вскинул автомат и нажал на курок. Предупредительная очередь легла на воду почти вплотную с правым бортом удирающей моторки. Одновременно предупредительную очередь из автомата произвел Владимир. Американцы пригнулись. Они были уверены, что стрельбы на поражение от русских не последует. «Они побоятся задеть их соотечественника, – злорадно заметил капитан. – Мы должны этим воспользоваться». Его реплику морпехи встретили как руководство к действию. Из-под их формы в одночасье появились автоматы. Без малейших колебаний они повернули стволы в сторону преследователей и открыли огонь на поражение. Александр немного сбавил скорость. Когда же раздались выстрелы, он резко отвел лодку в сторону. Вражеские пули не сумели причинить вреда.