Но я был рад, что у меня была возможность ее касаться. Это было чем то вроде зелёного света. С ее характером, ей ничего не стоило послать меня на хрен, не стесняясь присутствующих.

Когда она уехала в другой город, я отправил следом парней, которые следили за каждым ее шагом, каждый вечер передавая мне отчет.

Меня бесило, что рядом крутиться какой-то тип.

От одной только мысли:

А что если она с ним уже спит!?

Меня выворачивало наизнанку.

Пробил про него информацию и узнал, что у парня тоже влиятельный отец.

Я испугался.

Он тоже был бы хорошей партией для моей девчонки.

Поступил низко, воспользовавшись ситуацией с Авдеевой, но меня совершенно не терзали муки совести.

Все получилось так, как я и задумал.

Она вернулась в город.

И я воспользовавшись случаем и пришел к ее отцу, просить руки его дочери.

Он согласился, но перед этим я должен был сделать так, чтобы она пошла за меня добровольно.

Тем более, чуть раньше я уже позаботился о том, чтобы ее отец увидел, что девушка со мной вполне нормально общается. Правда и тут мне пришлось немного приврать.

Это было его условием.

Мы решили, что она некоторое время поживет у меня, чтобы привыкнуть. Те недели, что она провела со мной, были лучшими в моей жизни. Она смягчилась. Позволяла себя обнимать, а мне большего и не нужно было.

Пока не нужно было.

Поскольку я тогда уже не сомневался в том, что она будет моей.

Я мог бы пойти против всего мира, защитить от всех бед.

Прислушивался к ней во всем, поддерживал, помогал.

Я был готов ради нее на все.

Сорвался лишь раз, когда она узнала о моей подлости. Мне и тут пришлось пойти на хитрость, пригрозив сделать больно девушке, с которой Соколовская уже успела подружиться.

Мне нужна была эта свадьба, черт возьми.

Я хотел привязать её к себе так, чтобы она никуда от меня не делась. Со счастливой улыбкой ждал ее у алтаря.

Она вышла под руку с отцом, красивая как королева. Улыбка слетела с моих губ, стоило услышать ее слова о том, что она никогда со мной не будет счастливой. Грудь сдавило от невыносимой боли.

Ничего, я еще сделаю тебя счастливой.

Наивно думал я. Не сразу заметил происходящую вокруг суету. Меня оглушил мощный хлопок, но я в отличие от присутствующих устоял на ногах.

А когда немного пришел в себя, стал искать глазами Киру.

Тело окаменело, напряглось, когда я увидел любимую и приставленный к ее виску пистолет.

— Киреев, мразь.

Сквозь стиснутые зубы прошипел я.

Не боясь попасть под пули, направился в их сторону, если бы я дошёл до них, я бы его разорвал.

Меня бесстрашно вёл к цели мой внутренний зверь или моя больная любовь и одержимость девушкой. Выстрел.

Я не понял изначально что пуля вошла в бок, не почувствовал боли, продолжая движение.

Выстрел.

И только сейчас, резкая боль пронзила ногу.

Упал на колени и только теперь заметил, как белый костюм, постепенно окрашивается в красный.

А Он ее просто забрал.

Зарычал от бессилия, как раненный зверь.

Я, еще находясь в больнице начал давать распоряжения своим людям.

Тщетно.

Установил прослушку на телефоны ее отца и подруги, поставил на уши весь город.

Он звонил Альберту, но вычислить местоположение не удалось.

Хитрый сука.

Спустя два дня поступил второй звонок, который так же не удалось определить, а час спустя еще один.

Мне доложили о том, что последний звонок удалось засечь. Не думал что он так тупо проколется.

Мои ребята из службы безопасности, совместно с детективом скинули мне геолокации.

Достал из сейфа пистолет, бутылку виски и поехал убивать эту сволочь.

Поехал один.

Мне не нужны были лишние свидетели.

До места назначения, почти восемь часов езды.

Я уже преодолел два, как мне вновь позвонили.

— Никита Константинович покинули то место, направились по всей видимости в город Н.

— Маршрут скинь. Остановил авто на обочине, изучил маршрут и решил сократить путь и выехать на перерез. Парни сообщили, что они передвигаются на серебристого цвета Maybach. Я следил за их движением, как удобно что этот кретин тоже решил сократить путь.

Ягуар вилял из стороны в сторону, поскольку дорога проходила по горной местности и была извилистой. Последний поворот.

Машина выехала из-за поворота и остановилась в нескольких метрах от его. Он тоже остановил автомобиль, приблизившись к моей почти в плотную.

Достал из бардачка заряженный ствол и вышел из машины. Мне не терпелось всадить ему пулю в лоб.

А он был спокоен, приблизился ко мне в упор с дерзкой усмешкой на губах.

— Ну здравствуй, тварь.

Прорычал я, приставив к его голове пистолет и он, не растерявшись ткнул своим в мою грудь.

— Я о тебе то же самое могу сказать.

Я был зол настолько сильно, что и словами не передать, Киреев же был абсолютно спокоен.

Уже собирался спустить курок, но меня отвлек крик Соколовской.

— Нет, нет, нет.

Она бежала у нам едва ли не плача, понятное дело что в этот момент она переживала не обо мне.

— Кирюша, ты как? Спросил я у девушки, вновь переводя яростный взгляд на парня, стоящего напротив.

— Никит, посмотри на меня.

Мягко, словно больному шизофренией, проговорила Соколовская.

Хотя я, итак, болен.

Ею.

Наверное, это было даже хуже, чем шиза.

Она решила действовать в своей манере, накрыв мою руку своей, направила оружие на свою голову.

И с Киреевым провернула то же самое, только в качестве мишени подставив сердце.

Я окаменел, боясь сделать лишнее движение, чтобы случайно не пристрелить эту ненормальную. Почувствовал что и Егор напрягся, сжимая плотно челюсть.

— Теперь стреляйте. Никита, если ты убьешь Егора, я этого все равно не переживу. Егор, а если ты выстрелишь в Никиту, я тебе этого никогда не прощу. Я не буду с тобой, уеду туда, где меня никто и никогда не найдет. Медведь тоже уже не чужой для меня человек

Я, наверное впервые со дня нашего знакомства с Кирой, видел этот горящий любовью и трепетом взгляд.

Она любит его.

И всегда будет любить.

Я верю ей.

Если я убью его, автоматически убью и ее тоже.

Я улыбнулся, убирая пистолет.

Мне было больно произносить эти слова, но другого выхода у меня не было.

42. Отпускаю

Киреев снова куда-то уехал. Он предупредил, что вернется скорее всего поздно.

Соколовская не стала ждать и отправилась