Адреналин в крови снова подскочил, и я, не отдавая себе отчёта, схватила, то, что показалось пригодным для остановки коней — длинную прозрачную вазу, торчащую в общей композиции растений. Не то стеклянную, не то пластиковую. Она, казалось, идеально подойдёт.

Задержав дыхание, я прямо из-за кадки с растениями замахнулась и ударила бегущего блондина поперёк торса, стараясь и не высовываться полностью, и достать его своей импровизированной битой.

Что могу сказать… Ваза не стеклянная — она не разбилась. А вот блондин подавился воздухом и упал навзничь, по всей видимости пребольно ударившись затылком об пол. Он посмотрел на меня с такой ненавистью, что показалось: сейчас же встанет и придушит, но в этот момент к нам подбежал Крайт и скрутил разозлённого блондина в два счёта.

Блондин кричал, что его подставили, а из меня снова как будто весь воздух выпустили. Ну разве можно устраивать два потрясения подряд? На этот раз меня обнял и прижал к себе Раш, успокаивая, а Крайт помогал удерживать и заковывать в невиданные мною ранее, огроменные наручники блондина. Рядом появился донельзя довольный Ток и сказал:

— Ну что, господин Ракшин, у вас не только трусливые подчинённые, но и слабые, как остажские мурята, — и кивнул на покорёженный шлем у себя под мышкой: он сам, как и все присутствующие здесь воины, носил другой.

Ток увидел моё непонимание и пояснил:

— Там, на другой стороне — Земля. И отряд наёмников, которые должны были защищать Закари. Теперь господин Ракшин ответит по всей строгости…

Глава 44. Мечты должны сбываться

Мари

— Чтоб ты провалился, рыжее отродье! — Блондина некрасиво перекосило.

— Я благородно-алый, — шутливо оскорбился Ток и кивнул людям в форме, чтобы уводили задержанного.

"Неужели всё?" — подумалось мне, но Мивор спустил меня с небес на землю:

— Мари, в этот раз я предупреждаю о своём решении, — начал он. — Ты должна отправиться в своё время, потому что Ракшин сделает всё, чтобы отомстить тебе. У него много друзей, а они могут потребовать твоей экстрадиции на Землю, ведь ты принадлежишь их виду. Переждёшь в своём времени, а потом, когда мы с наследниками Кохашура всё уладим, сможешь вернуться. Закари тоже скоро узнает о твоих возможностях маолитика и решит, что именно ты виновата в его провале, так что наш долг тебя обезопасить.

Не успела я уточнить срок изгнания, и что будет с Марком, как влез Раш:

— Я сам провожу Мари и пробуду с ней на Земле до возможности вернуться. Токамарин поможет вам всё решить.

— Я с вами, — безапелляционно заявил Крайт.

— Я могу ещё раз увидеть Марка? — спросила я.

— Да, — нехотя ответил Мивор, после секундной заминки.

На этот раз он уже не показался мне таким вредным и бессердечным, но кто знает, что он выкинет завтра?

Мне снова позволили побыть с Марком, правда, тех пяти минут мне, конечно же, не хватило. Оставлять его надолго было страшно до дрожи, но я понимала, что так нужно: очень не хотелось доставлять хлопот ему и Мивору, а также искать новые неприятности на свои нижние девяносто с хвостиком. Спасибо, я прошлые только разгребла, и то не до конца.

В мою квартиру мы попали довольно быстро. С одной стороны — возможности использования временного портала Раша, а с другой — умение Крайта ходить сквозь пространство. После нескольких неудачных попыток, мы всё же попали на мою улицу и добрались до дома. Стоит ли говорить, что когда на пороге своей квартиры меня увидела соседка, взяла обещание рассказать, что это за шаманские танцы с ключами и почему я выгляжу как слегка сумасшедшая фотомодель. А я ведь и правда забыла, что ещё в первый день своего попадания в будущее прошла поистине "волшебные" инновационные косметические процедуры.

Оказавшись дома, впервые осознала: как я попала. Нет, мужчины вели себя прилично… Но как-то неестественно. Оба по очереди ходили за мной по пятам, пока звонила сыну — топтались под дверью, пока готовила им ужин и вовсе устроили показательное выступление с рычанием, но это и не удивительно — два самца на одной территории. Может я погорячилась, когда решила, что смогу жить по их законом в так называемом широком браке? Мне ежедневные стычки дома ни к чему. Пусть лучше будет один, но довольный муж, чем трое, и все на нервах.

Решив для себя, что не стану лезть в их разборки. Накрыла на стол, усадила Крайта с Рашем и, пожелав приятного аппетита, упорхнула к соседке. Я ей и так задолжала, так что надо отдать кармический долг. Заодно и свои мозги проветрить, а то рядом с этими горами тестостерона думать вообще невозможно.

Конечно, мне пришлось приврать, что я делала дорогостоящие косметические процедуры в известной клинике нашего города и сидела на диете. Не могла же я поведать о будущем и других планетах, всерьёз рассчитывая, что Света — моя соседка — работающая нянечкой в детском саду, по доброте душевной не вызовет бригаду психбольницы? Ещё, я конечно же умолчала о наличии в моём доме двух мужиков, которые решили поделить меня, как территорию, но в одном я созналась ей как на духу: я влюбилась. Влюбилась в Марка по уши, и назад дороги нет.

Мы посидели пару часиков и душевно поговорили, а также приговорили по три бокала красного полусладкого.

Только я засобиралась домой, как в дверь позвонили, и оказалось, что Крайт пришёл меня забирать. Надо же, я ведь не сказала им, где живёт соседка, просто поставила в известность куда иду.

Войдя в квартиру, я почувствовала напряженность, исходившую от Крайта, и дав ему меня разуть, спросила прямо:

— Это финал?

— О чём ты? — не понял он.

— Ты и Раш… Вы уйдёте из моей жизни? — набравшись смелости спросила я.

Сначала он посмотрел на меня как на несмышлёного ребёнка, но потом его взгляд изменился. Сделал шаг ко мне, сокращая расстояние между нами до нулевого, обнял крепко, прижал к стене и поцеловал так страстно и требовательно, что закружилась голова. Этот поцелуй разительно отличался от того, что случился у него дома. Здесь он клеймил и заявлял свои права напором и властью, которую я чувствовала оголёнными нервами.

— Малышка, тебе от нас никуда не деться, — произнёс он и снова напал на мои губы, — Мы просто договорились, что пока не привыкли друг к другу, то и ухаживать будем порознь, — произнёс он между следующими поцелуями. — Но знай, когда-нибудь я буду ласкать тебя