Кровь брызнула на песок, и крик перешел в предсмертный хрип, который затих, когда жизнь оставила тело Наха.

Друзья его бросились бежать, один из них споткнулся на непослушных ногах и упал. Обернулся и последнее, что увидел, была огромная раскрытая пасть, заслонившая собой весь мир.

Оставшийся юноша бежал, подгоняемый смертельным ужасом. Он слышал глухое рычание за своей спиной и тихое шуршание лап о песок. Он понимал, что не успеет добежать до конца косы, да и на берегу ему не было спасения. В отчаянье прыгнул в воду, нырнул и поплыл под водой. В нем зародилась слабая надежда, что волк не станет преследовать его в воде, и он плыл, пока не стал задыхаться. Вынырнул и сразу же увидел тень, мелькнувшую на поверхности. В следующий миг что-то тяжелое упало на него и погрузило под воду, острая нестерпимая боль пронзила горло, он закричал и в его открытый рот хлынула окрашенная его же кровью вода.

Волк медленно вышел из воды, его черная блестящая шерсть была суха.

Тхар все еще стоял в конце косы, глядя на идущего к нему зверя и дрожа от возбуждения. Волк подошел, поставил передние лапы на грудь мертвого Наха и посмотрел прямо в глаза Тхару своими пылающими красным огнем глазами. Так стояли они несколько минут, пока Тхар наконец не вознес руки к небу и не прошептал:

– Теперь я знаю! Я знаю, кто я!

На чистом безоблачном небе сверкнула молния, смолкли птицы в лесу и где-то далеко завыла собака, будто почувствовав дуновение черных сил.

Тхар не услышал, как хрустнула ветка под ногой убегающего человека, но волк повернул голову в направлении звука и увидел мелькнувший среди деревьев силуэт.

Тяжело дыша, бежала Амана по лесу, не замечая, как задевают ее ветки, а перед глазами ее стоял обагренный кровью песок косы, огромный волк, зависший в прыжке, чтобы в следующую секунду вцепиться в горло человека. Хоть была она далеко от страшного места, но показалось ей, что видела она улыбку на на губах Тхара, и улыбка эта была нечеловеческой; показалось ей, что видела она огонь в его глазах, и огонь этот тоже не мог гореть в глазах человека.

Амана бежала, и страшные мысли кружились у нее в голове, как листья, подхваченные ветром. Роза не завяла в руках у Тхара, но она собственными глазами видела, на что тот способен. Значит, он смог скрыть свою черную сущность! Но какой черной силой должен обладать он, чтобы скрыть это?! Только Черный Повелитель…

Амана даже остановилась, пораженная догадкой, а потом побежала еще быстрее.

Она не могла знать, что два злых глаза неотрывно следят за ней, а мощные черные лапы бесшумно и быстро ступают по траве, не отставая и не приближаясь к ней.

– Что случилось? – встревоженно спросила Гресса, когда ее мать, тяжело дыша, с бледным, без единой кровинки, лицом вбежала в дом.

– Вчера Тхару в глаз попала не просто песчинка, – с трудом отдышавшись, сказала Амана. – Крупица черных сил – вот что это было!

И Амана рассказала дочери обо всем, что видела. Когда она закончила, им показалось, что в жоме стало как-то темнее, и зловещие тени притаились в углах.

– Гроза ведь вчера была потому, что Торан сражался в королевском замке с Повелитлем Тьмы, – сказала Гресса.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Повелителя ведь уже раз убивали, но он воскресал. Может быть и на этот раз…

– Тхар – Черный Повелитель?!

Амана долго стояла молча, будто думая над вопросом, который сама и задала, а потом решительно сказала:

– Бери коня и скачи на север! Он или еще в замке, или в Яторе. Спроси там людей, они его наверняка знают, только найди его обязательно и приведи сюда!

– А ты?

– Чего мне бояться, Тхар ведь думает, что мы о нем ничего не знаем.

Через несколько минут Амана смотрела вслед уезжающей дочери до тех пор, пока та не скрылась за деревьями. Только потом она вернулась в дом. Села возле окна и в задумчивости смотрела на подступающую к дому зелень.

Амана вздрогнула, когда увидела неясную тень, мелькнувшую там. Она была уверена, что ей не показалось: что-то быстро промелькнуло, скрываясь за листвой. Амана выглянула в окно.

Огромный черный волк большими скачками несся прямо на нее.

Она захлопнула окно, но волк не остановился. Черной молнией пролетел он несколько метров и, разбив вытянутыми лапами стекло, налетел на женщину. Звон оглушил аману, ей показалось, что разбились сотни тысяч стекол одновременно. Она упала под тяжестью темного тела, дождь острых осколков обрушился на нее. Волк встал над женщиной, глухо рыча и сверкая глазами. Амана в ужасе смотрела в его раскрытую пасть.

– Ты была у реки, не так ли? – услышала она голос от окна и, повернув голову, увидела стоящего напротив него Тхара.

– О чем ты говоришь?

Тхар ничего не сказал, лишь пристально посмотрел на нее, а потом исчез из виду. Он остался стоять под окном и слушал, как вскрикнула в ужасе женщина, как зарычал волк, а потом он слушал наступившую тишину.

Волк выпрыгнул в окно, и Тхар, дотронувшись пальцем до его окроваленной морды, долго и задумчиво рассматривал красную кровь, прежде чем сказал:

– Ее дочь нужно догнать! А я пока буду набираться сил.

С этими словами он пошел к заливу, а волк затрусил в том направлении, куда умчалась Гресса.

Черный конь не спеша нес всадника по извилистой тропинке, которая, словно змея, бежала по густому сумрачному лесу, что лежал на самой границе Єтора – страны густых лесов, блестящих чаш озер и коричневых пятен топей. Всадник этот был облачен в штаны из коричневой с темными пятнами шкуры химеры, легкую рубаху, нагрудник, сделанный из плотно пригнанных друг к другу пластин, вырезанных из коры железного дерева антрах, и накидку – отже из шкуры химеры. На поясе у него висели меч и кинжал, а на седле – лук и почти метровые стрелы. Никакая одежда не могла скрыть опасной мощи его тела.

Имя всадника гремело сейчас по всей Пантрии и далеко за ее пределами. Королевский замок еще хранил на себе следы его схватки с Черным Повелителем. Звали его Тораном – охотником на химер и победителем Тьмы.

Торан ехал и вспоминал вчерашний день, когда в замок короля Торка примчался на взмыленном коне гонец и просил у Торана помощи. Огромный зверь: не то химера, не то волк, не то еще кто-то, не давал жизни людям Кетра – маленького городка, затерянного в лесах Єтора. Сначала зверь загрыз двух охотников, а на следующий день – трех рыбаков. Во время облавы погибли еще двое, а четверо ранены так, что стоят в одном шаге от смерти. А один из раненых твердит, что слышал девичий голос, донесшийся из заброшенной хижины в лесу. И голос этот молил о помощи. Только помощи ей ждать не от кого, потому как никто не хочет входить в лес, где бродит проклятый зверь.

Ехал Торан и гадал, что за зверь объявился в лесах возле Кетра. Старая, вышедшая из ума химера? Но старые химеры наоборот держатся только своей территории. Или же молодая, ищущая себе хорошее место для охоты?