litbaza книги онлайнИсторическая прозаВасилий Темный - Борис Тумасов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 93
Перейти на страницу:

Не защищают Южную Русь они и от крымцев, не спасли от поляков и литовцев. Потому Черед хоть и не возразил князю Борису, но не очень-то уповает на каменные башни и стены.

Боярин подумал, сколько же это потребуется щебня и раствора, чтобы залить этакую яму? А ведь она Кремник должна опоясывать.

Нет уж, лучше по старинке строить, деревом огораживаться, а между бревенчатыми стенами землю сыпать. Сожгут или разорят враги Кремник, новый возведут. А сколько выстоит, как Бог даст.

Сказывают, эвон, камнем обнесенные городки день-два стояли, орде Батыя сопротивлялись и сдавались, а рубленые неделю могли держаться. Это от защитников города зависит, как Господа молить будут. Вон, как козельцы, все от малого до старого полегли…

Тяжело ступая, Дмитрий Никитич подошел к своим хоромам. Медленно поднялся по ступеням и когда уже дверь в сени собрался толкнуть, как зазвонили колокола собора.

Праздничный перезвон удивил боярина. Он крикнул дворовому мужику:

– Аль праздник?

Тот головой покрутил:

– У великого князя московского Василия сын родился, княжич Иван. Гонец от митрополита.

Часть вторая
Глава 1

Годы шли. Росли дети: тверского князя Бориса сын Михайло и дочь Марьюшка, и московского великого князя Василия сын Иван.

Многие ветры пронеслись над Русью, многими водами обновились реки. Омыли дожди леса и земли, но не унялась вражда между князьями русскими…

Кто были те первые русские удальцы, какие в начале XIII века разожгли костер на крутом волжском берегу и, глядя на широкую ленту бежавшей внизу реки, произнесли:

– Место-то, место какое! Приволье, леса!

И мысль родилась у тех наших предков: а не поставить ли здесь стоянку, а может, и городок сторожевой?

В следующие лета пришли в края эти русичи и срубили на вершине холма острожек малый, стали обживать его, охотой и рыболовством промышлять. Стены острожка огородили бревенчатой стеной, а от Кремника вниз избы ставить, а потом и терема. Застучали молоты в кузницах, топоры умельцев, тесали бревна, завертелись гончарные круги и закричали призывно первые торговки…

Чьи князья, тверские ли, московские, а может, суздальские первыми положили глаз на эти благодатные края?

В острой межкняжьей борьбе вырвались князья московские. Они и взяли под свою руку поселение это, названное Нижним Новгородом, в противовес Великому за тягу к торговле с Востоком.

Суровым было то время. От Золотой Орды отделился татарский хан Улу-Магомет и сел в Казани. С того времени начала казанская орда свои набеги на Московское княжество и Тверское, держать под постоянной угрозой и Нижний Новгород. Потому и посылал охочих людей князь тверской Борис на Казань…

В один из ранних осенних дней лета тысяча четыреста сорок четвертого от дальней сторожи, что по Волге-реке, дошло до посадника нижегородского тревожное известие, что хан Улу-Магомет готовится к набегу на город. Да не с малыми силами, а с двумя, а то и тремя туменами. И поручил это своему воеводе, любимому Мустафе…

В тот же день посадник нижегородский отправил гонцов в Тверь и Москву к великим князьям известие, чтоб слали в подмогу свои дружины.

* * *

Тверской князь Борис велел созвать бояр на Думу. Оружничий Гавря попытался напомнить князю, что Холмский только из Ярославля воротился и передыхает. Борис прикрикнул:

– Холмскому быть непременно!

Сходились бояре на Думу, по своим местам рассаживались, седобородые, посохами постукивали.

Борис с высоты помоста смотрел на них, думал. Время-то бежит незаметно, делами и заботами своими живут бояре, а надобно лицом к жизни поворотиться, дале за рубежи княжества тверского поглядеть…

Прошагал Черед, а следом Дорогобужский. Тяжело ступая, будто ломая кустарники, шел Репнин. Наконец, поглядывая по сторонам, по палате двигался Холмский, у княжьего помоста приостановился, отвесил поклон и направился на свое место.

Дождавшись тишины, Борис спросил:

– Всем известно, зачем званы, бояре?

– Да уж наслышаны, – вразнобой ответили в палате.

– Тревожную весть подал о себе Улу-Магомет.

– Непростое известие из Нижнего, нерадостное, – сказал Борис. – Что делать станем, бояре?

В палате замерли. Кныш, бороду выпятив, сказал, будто приговорив:

– Земли Нижегородского княжества московские, пусть Василий и думает.

Палата промолчала, а Борис уже с вопросом:

– Так ли и вы, бояре, мыслите?

Тут Осип Дорогобужский и Андрей Микулинский посохами о пол застучали:

– Ты, Кныш, от себя сказывай, а мы иного мнения. Василий Московский подмогу пусть шлет-то так, а нам надобно не замедлить и направить такого воеводу достойного, как Михайло Холмский.

И палата в один голос зашумела:

– Холмскому наше высокое доверие.

– Князь Михайло Дмитриевич чести достоин!

* * *

На грязных базарах, у мечети, у минарета Казань-города ударили кожаные тулумбасы и завопили голосистые ханские глашатаи. Вскоре вокруг них собрались толпы татар. Глашатаи воздевали к небу руки, орали:

– Слушайте люди Казань-города, слушайте, о чем говорим мы! Великий хан посылает своих темников на непослушных урусов. Их конязи непослушны, они отказываются платить дань, как платили их отцы и деды!

И толпы подхватывали:

– О, великий хан, покарай неверных!

А тулумбасы гудели и крики глашатаев неслись над казанскими укреплениями.

Хан казанской орды Улу-Магомет, прикрыв глаза, сидел на разбросанном по палате ковре и, покачиваясь, слушал крики толпы.

Лицо хана удовлетворенное. Скоро он бросит на непокорных гяуров воинов, и конязи урусов будут возить ему дань, какую прежде они возили в Сарай.

Открыл глаза Улу-Магомет, посмотрел на сидевших вокруг темников и мурз, заговорил:

– Я привел вас сюда, в Казан-город, но урусы не хотят нам покоряться. Мы сломим их силой.

Седобородый муфтий провел ладонями по лицу сверху вниз, произнес:

– О, Аллах!

И темники повторили:

– Аллах всемогущ! Аллах акбар!

И разом потянулись к казану с дымящимися кусками молодой конины.

* * *

У великого князя московского сон был неспокойным. К утру почудилось Василию Васильевичу, будто в опочивальню ломятся. Приоткрыл глаза. Дверь заскрипела, в рассвете дня великий князь увидел мать. Софья Витовтовна подошла к постели, промолвила:

– Сыне, из Нижнего Новгорода гонец с известием, Улу-Магомет озорует.

1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 93
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?