что наконец-то вкусил желанный, запретный плод. Осознание этого напрочь сносит крышу. Но, с другой стороны, на душе погано, что мне пришлось силой сорвать поцелуи с медовых губ зеленоглазки.

Я запутался. Не могу разобрать свои чувства, но в одном я уверен как никогда в жизни. Больше нельзя терять ни секунды, нужно найти отца и поговорить с ним. Надо извиниться перед семьёй Владимира Бессонова, за то, что я такая свинья, которая не в состоянии сдержать своё слово.

А потом хочется найти зеленоглазку и на коленях молить, чтобы дала мне шанс реабилитироваться. После того, как я познал вкус этой непокорной лани, я наконец-то понял, ни на ком другом я жениться не смогу.

Класть на все договоренности и все проекты, похуй, что она обручена или уже замужем. Я хочу свою девочку. И я приложу все силы, чтобы она позволила мне быть рядом. Ведь такие сильные чувства я испытываю впервые в жизни.

Она, конечно, может и послать меня в далёкие края и будет права, тут даже спору нет. Но мне нужно хотя бы попробовать, иначе я дышать спокойно не смогу.

Всё, хватит стоять истуканом, меньше мыслей, больше дела. Направился в сторону бального зала. Надеюсь, получится убедить отца. Может ещё удастся всё решить малой кровью?

Почему-то в поддержке отца я не сомневаюсь. Уверен, он поймёт своего непутевого сына. Другое дело Владимир Бессонов, как ему объяснить, что я не желаю связать свою жизнь с его любимой дочуркой? Уверен, он не придёт в восторг от моего отказа, когда я уже фактически был согласен.

Но после поцелуя с зеленоглазкой женитьба на другой девушке выглядит кощунством. Единожды попробовав такой желанный, но пока запретный плод, другую не хочу. Это сладкая малышка, словно создана для меня.

Зашёл в банкетный зал и невольно начал искать глазами одну безумно сладкую девочку, вкус которой до сих пор чувствовал на своих губах. Она, черт возьми, не может быть ни с кем! Ни с кем, кроме меня. Плевать, что у неё есть жених, да пусть даже муж, на всё плевать. Она должна принадлежать лишь мне. Моя она, только моя!

Моей натуре несвойственны собственнические инстинкты. Но в случае одной нимфы с ведмовскими глазами, со мной случился какой-то сбой, вызывая во мне чувства и эмоции, которые, словно цунами, сносят всё моё благоразумие.

Натолкнулся на родителей, которые стояли с четой Бессоновых и, улыбаясь, что-то обсуждали. Одна мама искала кого-то глазами, одновременно сохраняя светский вид. Увидев меня, что-то шепнула отцу, улыбнулась собеседникам и быстро направилась в мою сторону.

— Антон, ты где ходишь? — прошипела, взяв меня за руку, но не забывая обворожительно улыбаться окружающим. Типа всё в порядке, милая семейная болтовня.

— Мам, прости, был занят. Можешь отвлечь Бессоновых? Мне с отцом нужно срочно поговорить.

— Сынок, никаких разговоров, гости и так уже шепчутся. Давно пора объявляет о вашей с Ангелиной помолвке, а ты пропал. — мне послышались нотки упрёка в её голосе, поэтому не обратил внимание, как по сердечной мышце резануло имя моей невесты. Это имя больше подходит одной малышке, которая вскружила мне голову, а ни кому попало.

— Пойми, пожалуйста, это разговор очень важен для меня, — не сдавался я.

— Сынок, всё потом. Сейчас нам нужно сосредоточиться на объявлении. И еще, скажи мне, почему ты до сих пор не познакомился с невестой? Я думала, вы уже успели встретиться несколько раз, а ты у Бессоновых даже и не был ни разу.

— Мы сейчас будем это обсуждать? — я пошёл в контр-наступление.

— Не думай, что я забуду об этом, мы потом вернёмся к этому вопросу. — строго проговорила мама, ненавязчиво подтаскивая меня к остальным.

Мда, похоже, приватного разговора с отцом не выйдет. А при Бессоновых я не знал, как правильно во всём сознаться. Ну почему я сразу не прислушался к своим чувствам? И как теперь всё исправить?

Было стыдно смотреть в глаза и отцу, и Владимиру Бессонову, но я натянул на себя пресловутый покер-фейс и поздоровался со всеми. При этом лихорадочно думал, как правильно всё преподнести.

Но не успел я что-то сказать, как атмосфера вокруг неуловимо загустела, наполнилась напряжением.

Проследил за взглядом гостей и пропал, потому что в дверях банкетного зала стояла роковая соблазнительница с лицом ангела.

Поддавшись её чарам, я не сразу заметил, что она была не одна. Вместе со смазливым блондином, который уже успел однажды поцеловаться с моим кулаком. В эту самую минуту мне захотелось сломать руку, за которую держалась моя непокорная девочка. Поймав мой взгляд, в котором сейчас полыхал адский огонь, она побледнела и резко отдернула свою руку.

Я приподнял бровь в удивлении, она что, боится меня? Меньше всего я хочу её пугать, в отношении неё у меня совсем другие желания, которые вызовут шок, у любой девушки из приличной семьи.

Под прицелом моего пылающего взгляда, она умудрилась избавиться от своего белобрысого кавалера, хотя отвалил он весьма нехотя.

— О, а вот и Ангелина. Прекрасно. Раз все в сборе, думаю самое время поделиться с гостями о слиянии двух влиятельнейших семей нашего общества, — пропела моя мама.

Слова матери, подействовали на меня как ушат холодной воды. Я очнулся, встряхнул головой и с непониманием посмотрел на родителей. И решился.

Фак, или сейчас, или никогда.

— Нет, подождите, я должен сказать сначала, отец прости меня, пожалуйста, но я не могу….

— Потом, всё потом, — резко оборвал меня мой отец. — Лучше познакомься со своей прекрасной невестой, сын.

Взял руки зеленоглазки, которая как раз в этот момент остановилась напротив меня. Я непонимающе посмотрел на отца, а потом на ту, рядом с которой задыхаюсь от чувств, которые переполняют мою душу. Загибаюсь от лютого желания обладать ею, во всех смыслах этого слова. И это желание может стать явью, потому что она, кажется МОЯ невеста.

Моя! Сейчас невеста, но станет женой. От этой мысли меня ударной волной уносит к херам собачьим.

Встречаю её ошалевший взгляд и ликую. О да, детка. Ты моя! Я сорвал джек-пот на этом празднике жизни!

Рядом с нами родители что-то говорят, но я ничего не слышу. Вижу только её прекрасные глаза и невероятно красивые губы, которые всё ещё чуть припухшие после моих поцелуев.

Не отрывая от красавицы глаз, беру её левую руку, поворачиваю тыльной стороной, целую тонкую жилку, которая бешенно бьётся под моими губами и тихо шепчу, так чтобы услышала только она:

— Я готов умереть ради одного поцелуя, — и незаметно провожу языком по коже на