– Это так обязательно? – проканючила она. – Ты ведь можешь задрать юбки!

– Могу, – вновь согласился, – но я хочу насладиться твоим голым телом, – нашёлся я. Если уговоры не помогают, ищи другой способ. Меня эта тактика всегда спасала. – Так что садись ко мне на колени.

Света, воодушевившись моими словами, повиновалась. Во рту пересохло. Я держал на руках самую соблазнительную и желанную девушку, а прикоснуться к ней просто не мог… Карма? Закон подлости? Месть судьбы?

Аккуратно и нежно расшнуровывал подвязки, а мысли летали далеко за горизонтом. Сходил с ума, надеясь не сорваться. Один раз всё-таки не удержался и прикоснулся своими губами к её оголённым плечам. Света испустила вздох наслаждения. Чувствовал и видел насколько сильно меня желала она.

Но что будет утром? Разочарование? Злость? Она вновь возненавидит меня? Я так долго шёл к этому моменту, что не был готов потерять разом всё ради какой-то мимолётной похоти.

Света спорхнула с моих коленей, и платье упало к её ногам. Девушка повернулась ко мне, прикрывая грудь руками. Она была почти нагая, а я всё никак не мог угомонить змея искусителя, который шептал мне: возьми это яблоко. Сорви его, насладись им!

– Боже, как ты красива! – испустил я тяжёлый вздох, и на губах Светы появилась очень коварная улыбка. – Можешь надеть свою ночную кофту?

– Зачем? – улыбка сменилась недоумением.

– Я очень люблю ночные рубашки, с ними можно играться, – нашёлся я, не в силах оторвать глаз.

Наверное, если бы она стянула трусы и помахала бы ими передо мной, то это стало бы для меня знаком, как красная тряпка для быка. Но мне повезло.

Света послушалась и надела ярко-красную майку. Обалдел. Она в этом спит? Да в этом… ходить надо! Мужчин соблазнять. Нет, лучше не надо. Я уже соблазнён, разгромлен и убит.

Подхватил её на руки, целуя в шею, втягивая аромат её тела, вкушая её сладость. Света не сопротивлялась, явно рассчитывая на большее. Но я не мог этого дать. Впервые в жизни я должен был поступить правильно.

Аккуратно положил Свету на кровать и завернул в одеяло. Она не сразу почувствовала подвох.

– Эй! – возмутилась она, попытавшись вырваться. Тщетно: я сильнее. – Мы разве не будем трахаться?

Оторопел. Не был готов услышать от неё столь грубое слово. Неужели передо мной открылась ещё одна сторона этой невозможной девушки?!

– Обязательно будем. Но сначала заниматься любовью так, как ты никогда этого не испытывала, и секс у нас будет, и потрахаемся обязательно, и даже… – шепнул её на ухо, отчего она слегка покраснела.

– Но когда? – тихо пролепетала она озадаченно.

– Когда ты протрезвеешь и будешь отвечать за свои слова и действия. Когда ты не сможешь списать на то, что была пьяной. По твоему добровольному согласию, – мне самому не хотелось отказываться от желаемого. Но я убеждал и себя, и змея искусителя, что так будет правильно. Так будет лучше для нас обоих.

Света ещё некоторое время брыкалась, но потом окончательно выдохлась и вырубилась у меня в объятьях.

– Спи, Светик, – прошептал я, поправив её локоны. Поцеловал её в лоб и покинул спальню принцессы.

Мне предстояла длинная ночь в поисках пледа. Надеюсь, диван в её зале не слишком жёсткий?!

Светлана

Проснулась с чугунной головой от вкусного запаха жаренных яиц. Не сразу сообразила, что лежу дома в своей постели. Попыталась встать с кровати, и меня настиг следующий нежданчик: я была плотно замотана одеялом. Еле-еле вырвалась из этих пут дьявола. Я не могла сама так закрутиться в него!

А потом до меня начало доходить осознание. Я в квартире не одна. Густо покраснела, пытаясь вспомнить вчерашний вечер, но никак. Память отключилась примерно после того, как Игорь позвал на свидание, а Владимир утащил танцевать. Помню, что там было очень вкусное шампанское, от которого я не могла оторваться. Помню, что я расстроилась и разочаровалась в себе и в жизни.

Я ж не Золушка, и я никогда не получу принца. Даже если принц нагловатый, хамоватый начальник.

Так кого же я умудрилась привести в свою квартиру? Кто жарил яичницу? Игорь или Владимир? Или вообще кто-то третий, может незнакомец? И самый главный вопрос: было ли этой ночью что-то между нами?

Боже, как же стыдно!

Накинула халат, вышла на кухню и остолбенела. Но это было по истине завораживающее зрелище! Владимир в носках, в трусах и рубашке маялся у плиты, жаря куриные яйца. На столе уже было четыре кусочка хлеба, зажаренных в тостере. Причём, эти куски хлеба составляли цельные бутерброды, потому что внутри я разглядела нарезанные сыр и колбасу. Похоже, этот нахал чувствовал себя, как дома, раз так смело хозяйничал у меня на кухне и успел порыться в холодильнике.

Выдохнула. По крайней мере, это был не Игорь.

Невольно залюбовалась задницей Владимира и громко откашлялась. Начала пялиться на неё неприлично долго.

– А, ты уже проснулась? – ухмыльнулся парень, повернувшись, окинув меня очень горячим взглядом. – Как спалось тебе, моя маленькая пьяница?

Ударило током от его короткого, но проникновенного «моя». Стало трудно дышать. Закрыла глаза, пытаясь привести своё дыхание в порядок.

– Совсем не помнишь, что было этой ночью? – дьявол на моей кухне откровенно издевался, посылая нехорошие намёки.

– Мы переспали? – ухнула я на табуретку – ноги подкосились.

Заняться сексом с ненавистным и одновременно желанным мужчиной не входило в мои планы на вчерашний вечер. Но ещё больше туда не входило ничего из этого не помнить. Если и унижаться, то хотя бы помнить об удовольствие. Что Владимир сказочный любовник сомнений у меня почему-то не вызывало.

– Ох, что ты, нет! – рассмеялся гость, продолжая со мной играть. – Я джентльмен. Я не трогаю девушек, когда они не в состоянии за себя ответить.

Напряжённо слушала его, не перебивая. Очень сложно было смотреть не на его трусы. Какого чёрта он на моей кухне в нижнем белье?!

– Но ты была такая… податливая, игривая, желающая. Пыталась меня поцеловать, соблазнить. Так и хотелось с тобой согрешить! – Владимир говорил это с настолько довольным выражением лица, что мне мгновенно захотелось его чем-нибудь пристукнуть.

Пока до меня не дошло…

– Боже, нет! Ты всё врёшь! Чтобы… – задохнулась от возмущения, но резко оборвалась: Владимир подошёл ближе, показывая воротничок рубашки, который был измазан в губной помаде. Моей губной помаде.

Густо покраснела, понимая, что он говорил правду. У меня не осталось никакого аргумента против.

– Тогда почему ты… – задохнулась вновь, потому что до меня дошло, что Владимир снял с меня платье, видел меня голой, но предпочёл не трогать, несмотря на все мои приставания.