был поцелуй, то я не знаю, что такое поцелуи) и стремительно, едва касаясь лапками земли, исчезла в кустах. Агент 013, застыв, смотрел ей вслед. Мне стало неловко, что я была свидетелем такой интимной кошачьей сцены.

– И что, типа наша работа по обезвреживанию призрака черной кошки выполнена?!

– Да…

– Но она же ушла, и ты как последний лопух отпустил ее? А если эта черная прелестница сейчас пойдет, нагадит в ночные туфли императору, он сунет туда ногу и умрет от огорчения!

– Нет…

Короче, говорить с этим романтически расклеившимся толстяком смысла не было, одна надежда на то, что завтра мне удастся отыграть свою линию получше и спасти ситуацию. А этой историей я еще пошантажирую кота на Базе…

Но с наступлением рассвета в ставку Наполеона первым ушел Пусик, а уже через час следом за ним, размахивая фальшивым донесением, двинулась и я. Широким шагом подошла к шатру и заорала в полный голос:

– Срочное донесение для императора!

– Подождите, офицер, император занят…

Тем не менее мне позволили войти, и я осталась в окружении его приближенных, с интересом наблюдавших за Профессором, вальяжно развалившимся на войсковых картах. Стоящего у стола Наполеона я легко узнала по многочисленным фильмам, в которых его видела. В принципе он ненамного отличался от своих экранных двойников, разве что был симпатичнее, к тому же у меня в нагрудном кармане лежало его фото в профиль и фас, на случай трудностей с опознанием. Одетый в свою знаменитую серую шинель (и это в июне месяце!), Бонапарт возмущенно и завороженно смотрел на агента 013. Все молчали. Вот, значит, чем занят император перед сражением у Ватерлоо? Ну-ну…

– Уберите его отсюда! – наконец потребовал он.

У меня перехватило сердце в тревоге за моего отчаянно рискующего жизнью товарища.

Кто-то из молодых и горячих генералов тут же выхватил саблю и замахнулся. Со мной чуть не случился инфаркт, я с трудом удержалась, чтоб не стукнуть его по затылку.

– Вы с ума сошли, месье! – еще громче закричал Наполеон. – Вы посмели обнажить оружие в присутствии своего императора и намерены залить кровью карту будущей баталии?!

– Миль пардон, сир, – пристыженно отступил генерал.

Наглый хвостатый толстун даже не повернул головы. Наполеон осторожно ткнул пальцем его в бок, а потом, осмелев, почесал за ухом. Профессор музыкально замурлыкал…

– Хорошая примета, господа, – самодовольно ухмыльнулся император.

Бедняга, если бы он только знал, какого двуличного мерзавца гладит сейчас по загривку. Кажется, я подпала под обаяние легендарного узурпатора…

Наполеон отвернулся за бокалом вина, а в это время какой-то майор с противоположной стороны стола попытался спихнуть кота на пол. Агент 013 немедленно заорал и стал царапать карту.

– Ваше величество, – поспешила вмешаться я, – срочное донесение!

Наполеон обернулся, но скорее на вопли кота, чем на мои слова, кивнул мне и напустился на майора:

– Что вам так неймется, месье? Оставьте в покое бедное животное. Если вам не терпится применить силу, дождитесь начала баталии!

– Но, сир, – взмолился майор, чье лицо мне казалось все более и более знакомым, – этот паршивец меняет стрелки направлений атак и переставляет флажки на местах наших дислокаций.

– Кто? Кот? Вы сошли с ума, месье?!!

И я вновь напомнила о себе:

– Срочное донесение!

Майора оттеснили от стола, и все наконец обернулись ко мне. Теперь мне было важно отвлечь их внимание от Профессора, который действительно бесстыже переписывал и передергивал все планы военной кампании.

– Из какой вы провинции, мон шер? – чуть удивленно посмотрел на меня Наполеон. – Вы так молоды, и у вас азиатские черты лица.

– Из Марселя, сир! Папа был капитан, и я родился в Японии от его небрежной любви с гейшами. Армия мне дала путевку в жизнь, – нагло соврала я.

– Вы так женственны… – Император пододвинулся поближе.

– Благодарю, но у меня уже есть девушка, сир!

Он побагровел и развернулся к карте.

– А где же ваша лошадь? – спросил, подковыляв поближе, майор, похоже, что хромой.

– Пала в жестоком поединке с английскими лошадьми. Она храбро билась, но не выдержала утроенного натиска противника.

– Представьте лошадь к медали, – рассеянно пробормотал Наполеон.

– У меня важные сведения! Войско пруссаков снова расположилось у Ферью… Фелю… Флюр-фюр… – залепетала я потерянно.

– Флерюса, – сердито прошипел Профессор и тут же принял рассеянный вид.

– Отлично-отлично, теперь мы сможем их окружить! – почти обрадованно вскричал император. Однако глаза его оставались грустными, еще бы – такая ответственность…

– А голландцы, ваше величество, опять стягиваются у Картарба!

– Катр-бра, вы хотели сказать? – подозрительно глядя мне в глаза, быстро поправил меня какой-то тучный генерал.

– Вот-вот, Картер… э-э… точно, как вы сказали! – откашлявшись, грубовато подтвердила я, надо контролировать голос.

Хромой майор за руку оттащил меня в сторону. Теперь и я узнала его. Похоже, на Базе ученых работают одни «мистеры Смиты»…

– Вы с ума сошли, у нас научный эксперимент, одно мое слово, и вас расстреляют.

– Как вы смеете говорить такое о моей маме, – громко заорала я. – Я вызываю вас на дуэль, месье!

– Никаких дуэлей в военное время, – раздраженно откликнулся Наполеон. – Немедленно поцелуйтесь и примиритесь, господа! Это моя императорская воля.

Я нехотя чмокнула обалдевшего ученого в нос и нахально уселась на свободное императорское кресло.

– Месье, – осторожно обратился ко мне один из французских генералов, косясь на мои раскинутые ноги. – Вообще-то у нас тут военный совет.

– Ах, тысяча извинений, господа. Я, пожалуй, прогуляюсь.

Ученый «майор» вышел почти сразу следом за мной.

– Вы еще за это поплатитесь. Я напишу жалобу руководству. А ваш хвостатый агент… чтоб вы знали, Наполеон ненавидит кошек!

Я обернулась, в узкую щель была видна рука