— Ну? — Стас глянул вниз, на реку, которая спокойно катила свои воды по направлению к плотинам и области. — И чего теперь? Орать станем?

— Ну да. — Я показал им на спуск к воде. — Туда пойдем, попробую позвать местных обитателей. Не выйдет, тогда сигану с моста, других вариантов нет. Неохота, а что делать?

Вот тоже вопрос — как попросить русалок с тобой поговорить? Сколько я с этой публикой ни общался, они сами как-то ко мне приплывали. Звать не приходилось.

Эх, кабы знать, купил бы вчера в магазине расчесок десятка три! И бусиков.

— Девины речные, — ощущая себя круглым дураком и чуя спиной насмешливый взгляд Стаса, произнес я, обращаясь к речной глади. — Помощь ваша нужна. Не мне, а брату моему, что с водой связан неразрывно. Его много водных хозяев знает, он не так давно Сазанычу с Иночи помог! Он в беде большой, неизбывной! Придите, отзовитесь!

Время шло, слова кончались, а река безмолвствовала.

Я уж решил, что придется с набережной в реку прыгать, как у моих ног плеснула изрядная волна, замочив при этом кроссовки. Когда же она схлынула обратно, то рядом обнаружился невысокий старичок в затрапезном капитанском кителе образца тридцатых годов, мятой, когда-то белой фуражке и брюках с желтым кантом.

— То-то мне лицо знакомым показалось, — весело сказал он. — Помню я, ведьмак, как дуры мои тебя из воды вытаскивали.

— Здрав будь, хозяин, — поклонился я ему, внутренне радуясь тому, что с русалками объясняться теперь не придется. Они и вправду на голову не сильно крепки.

— Мне девки рассказали, что какой-то обалдуй ором над рекой орет, их на беседу зовет, — дружелюбно продолжил водяник. — Они уж с полчаса над тобой потешаются. Всякое вроде за века видели, но такого балагана — нет. Вон ко мне и то приплыли, хоть и знают, что я этого не люблю, позвали глянуть на дурня, что пытается русалок на обычные слова подманить. И еще шепнули, что ты Сазаныча поминал. Так ли?

— Истинно, — подтвердил я.

— Ишь ты, — покрутил головой старичок, хитро щурясь. — Я-то думал, он давно под корягами уснул, водорослями порос, что твой валун. Ну оно и понятно. В прежние времена он на пару с братом своим, Гольянычем, на Оке-реке владычил, но потом, вишь ты, не заладилось у них. Рассорились браты, вот Сазаныч в иные края и подался. Сам его видел?

— Нет, — помотал головой я. — Мне про него Карпыч рассказывал. Вот с ним мы хорошие знакомцы.

— Карпыч! — непритворно обрадовался водяник. — Старый плут! Он мне в зернь лет двести тому назад сотню карпов зеркальных проиграл, да так и не вернул должок. Не любит он эту рыбу отдавать, она же ему как родня. Плотвы косяк пригнал, да и только. Коли его увидишь, ведьмак, так передай — Налимыч с Москвы-реки про должок не забыл, просил напомнить. Не дело так поступать.

— Исполню поручение, — твердо пообещал я. — Если жив буду.

— Никак ты помирать собрался, парень? — изумился водяник. — Вроде молод еще. Болезнь какая приключилась никак? Или ты из тех идиотов, что от любви топятся? Так это не в моей реке давай, мне своих таких хватает. Вон к деду Голавлю в Яузу ступай, он по старости лет кого хочешь в звание утопленника переводит. Хотя это, может, потому, что у него раков совсем не осталось, кормить их не надо. Загадили ему реку за последние сто лет очень сильно. И мне достается, но ему — особо.

— Да беда у меня, хозяин, — вздохнул я. — С Кощеевым семенем сцепился, не поделили мы с ним кое-что.

— А я видал его года три назад, — немедленно сообщил мне Налимыч. — Приходил он ко мне с поклоном и дарами, клянчил одну вещицу из кладовых. И как прознал только, что я ее храню! Цену неплохую давал, не стану врать. Пяток непорочных девок, что по доброй воле утопятся, — это, знаешь ли, парень, редкость в наше время. Но больно у его семейки репутация скверная, потому ничего я ему не отдал. Не дело иным вещам в такие руки попадать. Да и темнил он наверняка. Одна девка, может, и утопится по собственному почину, у них по молодости в голове свист один. Но чтобы пятеро разом? Тем более нынешних распустех, которым озеро бочажком кажется? Это вряд ли.

— Да сволочь он, — подал голос Стас. — Верно говоришь, отец. Друга нашего к себе забрал, говорит, что если вон он кое-кого не убьет, что тому кранты. Олегу, в смысле.

— Олег — ведьмак? — нахмурился водяник. — Речной охранитель? Так это о нем ты горлопанил?

— Ну да, — покивал я. — И без вас нам его не найти.

— Ты парень, не тяни, рассказывай, — попросил водяник. — Солнышко выйдет, я в реку уйду, мне с Ярилиным оком лишний раз видеться радости нет.

— Давай лучше я вопрос изложу, — предложил Николай. — Ты вон и глотку сорвал, пока орал над водной гладью.

Судя по всему, он рассудил, что я окончательно теряю связь с реальностью, и решил взять дело в свои руки. И пусть его. Опять же, если что, долг перед хозяином Москвы-реки на двоих разделим. Позвал-то его я, но просьбу изложил Нифонтов.

Впрочем, что-что, а раскладывать тему по полочкам оперативник в самом деле лучше меня умел. За пару минут он ввел водяника в курс дела, и тот понял, что от него требуется.

— Э, ребяты, вон вам чего нужно… — Старичок почесал зеленые волосы на затылке, забавно при этом сдвинув фуражку почти на нос. — Непростая задачка, прямо скажу. Мыслите вы верно, вода — она одно целое. Капля дождя в придорожной луже до того в моей реке текла, а до реки под землей пребывала, в глубинных водах. А еще раньше туманом над лугом стлалась или в стакане плескалась. Что она одна видела, то и остальные. Но вот сыскать ведьмака в городе… Нелегко это.

— Вы единственный, кто нам помочь может, — честно признался я. — Знаю, что есть другие способы поиска, по крови, например, но где ту кровь взять? Не найти нам Олега без вас до вечера, никак не найти. А завтра уже и искать будет некого. И некому.

— Ладно. — Водяник глянул на небо, начавшее розоветь. — Попробую помочь, авось и отыщется тот дом, где вашего дружка ховают. Делал я пару раз что-то схожее в былые времена, еще для Архарова. Уважительный был человек, с пониманием.

— Благодарствуем, — в пояс поклонился ему Николай, я повторил его движение, и даже Стас нечто подобное изобразил. — Нам тут ждать?

— Какое там, —