и жестокой, подчеркивая беспринципность и безжалостность её характера. Я чувствовал, что находился на тонкой грани между желанием знать больше и желанием убраться подальше от этой женщины.

Глядя на Фурию, я пытался скрыть свою дрожь и недоумение. Её рассказ оставил во мне ощущение, будто я споткнулся о черные тени, скрывающиеся в глубинах человеческой души. Её слова и действия нарушили мою надежду на разумное объяснение всего происходящего, и с каждым словом Фурии она казалась мне всё более оторванной от человечности.

Впрочем, не мне её судить за человечность.

— Я долго думала, как избавиться от этого идиота, но тут мне на помощь пришёл тот, от кого её я вообще не ожидала. Как оказалось, его папаша тоже не любил его, потому решил подсобить мне. В это же время на горизонте появился знакомый нам обоим старик из Японии, который очень сильно интересовался причудами. Кажется, он работал на одного из опасных злодеев того времени. Ты должен его знать, — продолжала говорить она, выдавая всё больше и больше шокирующей информации.

— Все за Одного, — тут же догадался я.

— В точку! — изобразила она жест «выстрел из пистолета», — По неизвестной мне причине старика очень сильно интересовал Дженсен, а я и отец этого идиота решили помочь ему в его… интересах. Собственно, всё прошло так, как и планировалось: Дженсен был схвачен, мы избавились от насущной проблемы в лице последнего, а учёный из Японии получил новый предмет для исследований. Все в плюсе, — закончила свой рассказ Фурия.

Фурия закончила свой рассказ, и в этот момент я чувствовал себя словно персонаж нуарного детектива, заброшенного в мир теней и коррупции. Её история была как плохой сценарий того, как всё может пойти наперекосяк, оставив лишь холодный след разрушения и предательства. Глядя на её мрачные голубые глаза, словно потускневшие звёзды, я ощутил, как страх и влечение перемешиваются в одну зловещую смесь.

Воздух стал непроглядным, как туман, и в каждом слове Фурии звучал грозный переплет жизни и смерти. В этой истории не было места сожалению или чувству вины — были лишь хладнокровное рассказывание и бесчувственный расчёт. Я чувствовал, как внутри меня появилась какая-то черная дыра, засасывая меня все глубже в этот мрак. В этот момент я понял, что мои действия могут определить не только мою судьбу, но и уровень тьмы, в которой я окажусь.

— Что думаешь? — задала вопрос девушка, смотря мне прямо в глаза, — Наверное, я вызываю у тебя отвращение.

— Не мне тебя судить, — тут же ответил я, — Учитывая всё то, что я сделал за всю свою жизнь, упрёки от меня будут звучать, как минимум, нелепо.

— Вот оно как, — грустно ухмыльнулась Фурия, — И что же ты выберешь? Поможешь мне убить Дженсена?

Я не стал отвечать сразу. В любой другой ситуации я бы, наверное, согласился, ибо мне плевать, кого нужно убить ради достижения собственной цели, но этот случай был исключительным. Я слишком много времени провёл с Тоддом, и теперь не мог позволить себе резко согласиться. Мой разум пытался обдумать все стороны обоих вариантов моего ответа, но, похоже, я с самого начала знал, как отвечу, потому лишние раздумья быстро исчезли из моей головы.

Медленно выпрямившись, я выдохнул и вышел из-за барной стойки, зайдя за спину девушке. Выбор для меня оказался не таким уж сложным, и мне было плевать на то, как на него отреагируют другие — мне он казался единственным правильным, и я ни за что не собирался отступать.

— Прости, но я не стану этого делать, — озвучил своё решение я.

— И почему же? — с малым удивлением в голосе поинтересовалась Фурия.

— Во-первых, это только ваше дело. Мне не хочется вмешиваться во что-то столь личное, — медленно и чётко проговорил я, сохраняя спокойное выражение лица, — Во-вторых, я слишком сильно привязался к этому мужику. Не знаю, что послужило причиной этому, но я чувствую в нём что-то отцовское — то, чего мне действительно не хватало, — продолжил говорить я, после чего повернулся лицом к девушке, бросив взгляд на её затылок, — Я ни за что не соглашусь убить его, Фурия. По крайней мере, не после всего того, что случилось за последний месяц.

— Ты же понимаешь, что это привязанность может сыграть против тебя? — будто бы пыталась убедить меня принять другое решение девушка.

— Может, так и будет, но, по крайней мере, я буду знать, что сделал всё, чтобы не разорвать эти связи. Я… хочу следовать хоть каким-нибудь принципам.

— Получается, в этом плане мы с тобой — две противоположности, — с небольшим весельем произнесла девушка, — Я стараюсь избегать привязанностей, считая их вредными, а ты стремишься сохранить их.

— Просто я уже слишком много связей разорвал, — горько ухмыльнулся я, — Эта связь — единственное, что у меня осталось.

— И куда же приведёт тебя твой путь, Син Айкава?

— К тому же, что и тебя — скоропостижной смерти, — тут же ответил я, — Нам не суждено долго жить, но мы можем наполнить даже эти короткие года хоть какими-нибудь светлыми моментами.

— Судя по тебе, ты не сильно торопишься наполнять свою жизнь этими самыми моментами, — слегка посмеиваясь, заметила Фурия.

— Получается, что время для этого ещё не пришло, — ухмыльнулся я и направился к выходу из бара, подняв правую руку над головой в жесте «прощания», — Прощай, Фурия. Надеюсь, мы ещё встретимся с тобой в аду.

— Постараюсь забронировать для нас обоих самый большой котёл, — сказала на прощание девушка, — Прощай, Син Айкава. Надеюсь, ты сможешь достичь светлых моментов в своей жизни. Я, например, не смогла.

— Я бы не был так уверен. Порой мы просто не замечаем их, а ведь они прямо перед носом — нужно лишь присмотреться, — почти договорил я, открыв дверь, что вела к выходу, — У тебя ещё есть время, чтобы обнаружить их, — закончил я и, наконец, вышел из бара, направляясь к выходу.

Прошлое подобно разбитому зеркалу. Пытаясь собрать осколки воедино, можно порезаться. Думаю, это и произошло с Фурией. Похоже, она прекрасно понимала, какой конец её ждёт, и уже даже смирилась с ним. Грустный исход, но иного в этой истории и быть не могло. Надеюсь, что она сможет освободиться после своей последней встречи с