Выстрел. Пуля Хэнди пробила белую ткань. Платок вырвался и полетел по ветру.

И опять «большое ухо» уловило далекий смех Хэнди. Маркс оглянулся на здание бойни и выкрикнул:

— Ты негодяй, Хэнди. Надеюсь, ты сгоришь в аду!

Смех усилился. Или это только свистел ветер?

Помощник Генерального прокурора встал во весь рост и, как по собственному двору, зашагал назад. Поттер с удовлетворением отметил, что двое полицейских испуганно последовали за Марксом под прикрытием пышной, колышущейся от ветра травы.

— Вы могли все погубить! — рявкнул Артур Поттер. — О чем, черт возьми, вы думали?

Чтобы смотреть Марксу в глаза, ему пришлось поднять голову: рост помощника Генерального прокурора значительно превышал шесть футов. И тем не менее у переговорщика было ощущение, что он говорит с нахальным мальчишкой, пойманным на очередной шалости.

— Я думал… — твердо начал Маркс.

— Вам никогда не приходилось заниматься обменом заложников. Смысл переговоров — создать у преступников впечатление, что мы их ничуть не ценим. Явились вы и заявили: «Берите меня, я намного важнее, чем все эти девчонки, вместе взятые». Если бы Хэнди принял ваше предложение, я ничего не сумел бы сделать.

— Не понимаю почему, — удивился Маркс.

— Потому что, — вступила в разговор Анжи, — обладание таким заложником, как вы, безмерно усилит его уверенность и ощущение власти над другими. Он повысит требования и не отступит от них. Мы не сумели бы убедить его согласиться на что-то разумное.

— Я не могу отделаться от мысли о девочках. Через что им придется пройти.

— Хэнди все равно не отпустил бы их.

— Я собирался убедить его.

Лебоу закатил глаза, продолжая печатать и занося в компьютер отчет о случившемся.

— Я не стану подвергать вас аресту, — заключил Поттер. Обдумав этот вопрос, он решил, что может оказаться в щекотливой ситуации. — Но если вы снова каким-то образом вмешаетесь в ход переговоров, я так и поступлю, а уж тогда позабочусь о том, чтобы вы благодаря усилиям Генерального прокурора США получили срок.

К изумлению Поттера, Маркс ничуть не раскаивался. Он больше не острил, это так, но кипел от раздражения из-за того, что переговорщик вмешался в его планы.

— Вы все делаете по учебнику, Поттер. — Его большой указательный палец ткнул в агента ФБР. — Но в учебниках ничего не говорится о психах, которые получают наслаждение, убивая детей.

Зазвонил телефон. Лебоу принял вызов и обернулся к Поттеру.

— Джойслин получила от медиков чистый вексель по здоровью. С ней все в порядке. Хотите расспросить ее прямо сейчас?

— Да. Спасибо, Генри. Передай, чтобы девочку привели сюда. И Стиви Оутс пусть тоже заглянет. — Переговорщик взглянул на Маркса. — А вас я попрошу уйти.

Помощник Генерального прокурора застегнул пиджак, стряхнул осколки от камней — результат стрелковых упражнений Хэнди, и направился к двери, что-то бормоча себе под нос. До Поттера донеслось: «У вас руки в крови», — но больше он ничего не расслышал.

Четыре минуты Джойслин неудержимо плакала.

Анжи Скапелло и Артур Поттер сидели рядом, стараясь держаться спокойно, и, как могли, ободряли девочку, хотя им хотелось схватить ее за плечи и вытрясти ответы на их вопросы.

Поттер знал, что нетерпение — его лютый враг.

И, сохраняя улыбку, успокаивающе кивнул, а толстушка все плакала и плакала, закрыв руками лицо.

В фургон вошел Стиви Оутс и снял шлем. Несмотря на холодную погоду, его волосы взмокли от пота. Переговорщик обратился к полицейскому:

— Вам нужно на время выйти из дела.

— Да, сэр, я так и поступлю. Две последние пули легли… скажем так, довольно близко.

— И быстро вас отрезвили?

— Еще как, сэр.

— Расскажите обо всем, что вы видели, когда ходили туда с едой.

Как и предполагал переговорщик, полицейский сообщил совсем немного о том, что видел в здании бойни. Не помогла и видеозапись камеры, укрепленной у него над ухом.

— Есть соображения по поводу душевного состояния Хэнди?

— Выглядит спокойным. Как будто не на взводе.

«Словно заказывает чашку кофе в ближайшем магазине „Севен-илевен“».

— Раненые есть?

— Как я видел, нет.

Лебоу заносил все в компьютер. Поттер сказал удрученному Оутсу, что, если он не видел крови или трупов, это уже хорошая новость. Впрочем, Поттеру не удалось скрыть разочарования. Он понимал, что им не получить ценные сведения от не прекращающей плакать девочки.

— Спасибо, Стиви. Это пока все. Только еще один вопрос: вы действительно собирались выстрелить Марксу в ногу?

Молодой полицейский улыбнулся.

— А вот это я узнал бы в тот момент, когда нажал на спусковой крючок. Или не нажал — уж как бы обернулось.

— Пойдите выпейте кофе, — посоветовал ему Поттер.

— Хорошо, сэр.

Переговорщик и Анжи снова сосредоточились на Джойслин. Ее глаза покраснели, девочка куталась в одеяло, которое дал ей кто-то из людей шерифа.

Наконец она немного успокоилась, и Поттер начал задавать ей вопросы через Фрэнсис Уитинг. Он заметил, что руки Фрэнсис двигались изящно и лаконично, а Джойслин размахивала своими как-то неловко и неестественно. И догадался: это оттого, что переводчица говорила гладко, а девочка пересыпала речь всякими «м-м-м…» и «вы знаете». Поттер задумался: а как разговаривает Мелани? Плавно? Отрывисто?

— Она не отвечает на ваши вопросы, — сообщила Фрэнсис.

— В таком случае что же она говорит? — Анжи присматривалась к движениям рук Джойслин.

— Требует родителей.

— Они в мотеле? — спросил Поттер у Бадда.

Тот позвонил и ответил, что должны приехать в течение часа.

Фрэнсис сообщила об этом девочке, и та, даже не подтвердив, что поняла ее слова, снова разрыдалась.

— Все будет в порядке, — утешала ее Анжи.

Поттер посмотрел на часы. До истечения срока ультиматума о предоставлении вертолета оставалось почти полтора часа.

— Расскажи мне о них, об этих плохих людях, — попросил он.

Руки Фрэнсис замелькали, и девочка наконец начала отвечать.

— Она говорит, их трое. Там их трое. — Джойслин посмотрела на стену. — Все очень потные и плохо пахнут. Вот этот, — она ткнула пальцем в фотографию Хэнди, — Брут, их вожак.

— Брут? — нахмурился Поттер.

Фрэнсис задала вопрос. Джойслин долго говорила и при этом показывала на снимки всех троих бандитов.