от этой песни руки ополченцев крепче сжимали цевье автоматов, а глаза становились зорче и устремлялись туда, где на далеких холмах зарождались танковые атаки.

Любимец русской публики актер Михаил Пореченков побывал на Донбассе. Двигался вдоль блокпостов, ел из одного котла с ополченцами, беседовал с ними, и все присматривался, вслушивался, будто собирался в своем будущем фильме играть этих отважных, утомленных бессребреников, стоящих на блокпостах, покинувших свои шахты, машины такси или парикмахерские.

Удивительны работы наших журналистов, фотокорреспондентов от газет и журналов, проводивших в Новороссии целые военные сезоны и наполнявших страницы изданий и выставки удивительными фотографиями. Поразительные портреты людей: бородатые, утомленные лица покрыты пылью, пороховой гарью. А такие пронзительные глаза мы видели только во время Великой Отечественной войны. В этих глазах светили невиданная вера, невиданная печаль, невиданное восхищение, делавшие эти лица ликами. Как будто бы фотографы рисовали своими фотоаппаратами иконы святых.

А что делали и делают наши телекорреспонденты?! В течение всего года они давали в эфиры потрясающие репортажи. Создали новый жанр, новую эстетику. Это были не просто картины изуродованных кварталов, горящих зданий или арматура аэропорта, которая содрогалась от залпов минометов и выстрелов орудий. Они создавали новый ландшафт, достоверность которого подкрепляли своим в нем присутствием. Они становились частью этого ландшафта. Мы видели, как они перебегают, уклоняясь от пуль, а рядом с ними взрываются снаряды. Они подтверждали достоверность своих репортажей своей собственной жизнью, а иногда и собственной смертью.

На Донбассе в Новороссии побывали и продолжают ездить туда наши писатели. Там были Захар Прилепин, Сергей Шаргунов, Владислав Шурыгин. Они двигались по боевым позициям, знакомились с героями, они открывали свои блокноты, рисовали будущие типажи людей, которые наполнят их романы, их повести. Я убежден — скоро появится целая серия произведений русских писателей, где мы еще раз увидим их глазами, услышим из их уст рассказы о боях в аэропорту Донецка, о штурме Саур-Могилы, о потрясающих монументах, которые исхлестаны, изрезаны танковыми ударами и залпами «Ураганов».

На этой войне: жестокой, во многом загадочной, еще не раскрытой до конца, — роль художника многомерна и многозначна. Художник, который появляется «во стане русских воинов», запечатлевает эту войну, он не дает ей слиться с другими бесчисленными конфликтами, наполняющими всю мировую историю, перетекающими ручьями крови из одного столетия в другое. Если бы в «полку Игореве» не было бы летописца и художника, мы бы никогда не получили восхитительную древнерусскую поэму «Слово о полку Игореве». Если бы Василий Верещагин, наш великий баталист, не следовал по путям скобелевских полков, мы бы никогда не узнали о той поразительной, экзотической, жестокой войне в Средней Азии, когда русские полки штурмовали Хиву и Бухару, а потом на Балканах сражались за Шипку, за Плевну.

Если бы не Виктор Некрасов, мы бы никогда не узнали окопной правды, не прочитали книгу «В окопах Сталинграда». А Лев Толстой? Ведь это благодаря ему, его «Севастопольским рассказам», страда Крымской войны стала частью нашей литературной, художественной и моральной летописи.

Вторая задача художников, задача летописцев и писателей — дать смысл этой войне, описать не просто ее героизм, а ее мировоззрение, ее идеологию, ее этику, ее вероисповедание. Вписать эту войну в систему координат мировой этической истории, зафиксировать ее среди категорий добра и зла, веры и неверия, подвига или отчаяния.

И третья роль, третья доля всех сегодняшних художников, которые оказываются на Донбассе и встают плечом к плечу со сражающими ополченцами, — это роль для будущего. Не вечно там будут реветь танковые пушки и гореть дома, не вечно одна часть народа будет ненавидеть другую и истреблять ее в неистовой гражданской войне. Неизбежно наступит мир и братство, любовь между украинским и русским народами будут восстановлены. И глубокий, жестокий ров, прорытый Коломойским и Порошенко с помощью чудовищной лязгающей фрезы, отрезающей один народ от другого, этот ров будет непременно засыпан. Потому что только художники с их чутким знанием тончайших энергий, соединяющих одну душу человека с другой, душу одного народа с другим, только художники могут уловить эти разорванные нити и вновь связать их в непрерывную ткань, соединяющую братские культуры и братские народы.

Ров будет засыпан. И там, где еще недавно разверзалась страшная чёрная ямина, вновь зацветут дивные степные цветы.

Подвиг Олеся Бузины[61]

Я нахожусь под впечатлением страшной вести об убийстве Олеся Бузины. В последнее время, когда Олесь бывал здесь, мне мерещилось что-то страшное, клубящееся вокруг него. Он приезжал из огненного, ненавидящего Россию Киева и проповедовал братское чувство между русскими и украинцами. Он заслонял украинцев от множества резких нападок со стороны изумлённых нас, а на Украине защищал русских от чудовищных, русофобских выпадов. В этом была его миссия.

Бузина был очень интересным человеком по своему мировоззрению. Он был писателем — талантливым, плодовитым, очень успешно издавался. Он был историком — блистательно знал историю русского мира, историю большой России. Олесь не был самостийным, местечковым националистом — он высказывал идею общего русского мира вплоть до Тихого океана. Но в этом русском мире оставлял за Украиной право первородства. Он был за сохранение огромного царства со столицей в Киеве, поскольку именно из Киева — матери городов русских — хлынул Божественный свет на все остальные пространства. Здесь появились первые русские святые, здесь возник Киево-Печерский монастырь. Бузина говорил, что Киев — это светоносный град, откуда распространялись великая общерусская сила и красота.

Приезжая сюда, в Россию, он совершал подвиг, не давая распасться единому славянскому миру. Олесь прекрасно знал, что за это его накажут, потому что проповедовал единство уже после чудовищного крематория в Одессе, после бомбардировок Луганска и Донецка, после арестов в Харькове. Знал, но, все равно, проповедовал. И потому он — мученик. О мучениках, которые проповедовали мир и любовь, в Нагорной проповеди сказано: «Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими. Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное».

Кончина Олеся Бузины — это трагическое, чёрное пятно, которое будет продолжать расползаться и причинять страдания огромному количеству людей.

На Украине прошла череда самоубийств политиков. Среди этих самоубийств, быть может, были и убийства… В Киеве развязан террор по отношению ко всему, что благосклонно к России, благосклонно к братству украинцев и русских. Сейчас там сам воздух пропитан ядом и смертью.

Олесь Бузина был настоящий проповедник, мыслитель, и пуля пронзила именно его мировоззрение, его взгляды, его идеологию. О таких, как он, написал Пастернак:

Я не держу. Иди,