Инга отвечала приятельнице взаимностью, тянулась к ней не то чтобы как к матери, но как к старшей сестре точно. Обязательно дарила что-то к Новому году, на день рождения и Восьмое марта. Собственно говоря, лишь в эти дни, если не случалось каких-то других экстренных поводов для встреч, они и виделись.

Люба оказалась дома и, услышав Ингин голос в трубке, немедленно пригласила ее в гости. На это Инга и надеялась.

Люба проживала в районе «Бауманской», и Инге удобно было ехать на метро. Но девушка решила взять машину – подарок брата и Алексея. Позавчера Лара передала ей ключи, документы и отвезла на стоянку, где и дожидалась своей хозяйки новенькая «Тойота» цвета «мокрый асфальт». Теперь Инге удобней было перемещаться по городу, в частности ездить к брату, потому что иначе добираться до больницы приходилось с двумя пересадками на метро, а потом еще и ехать автобусом.

Люба встретила ее, как всегда, при полном параде. Старшая подруга считала, что настоящая женщина без макияжа, прически и маникюра даже домашнему коту не должна показываться. Поэтому Любу никогда нельзя было застать врасплох: она всегда была умело, почти незаметно накрашена – не ради собственно наличия на лице косметики, а ради того, чтобы выглядеть ухоженной, – причесана, одета так, будто собиралась куда-то выходить, и обязательно – в туфлях. Даже дома Люба носила каблуки. Инга, любившая удобную обувь, согласна с подругой не была, но не спорила, а молча улыбалась, когда Люба необидно выговаривала ей за то, что Инга «сводит свою красоту и грацию на нет», предпочитая туфлям на шпильке удобную обувь без каблуков. «Я и так высокая», – отшучивалась Инга.

– Ну, что у тебя стряслось? – сказала Любовь, разливая по фарфоровым сервизным чашкам мятный чай.

Сидели они в маленькой гостиной, обставленной по вкусу хозяйки – с мягкими креслами, картинами на стенах, персидским ковром на полу и кружевными салфетками на блистающих чистотой поверхностях.

– Много чего, Люба, – ответила Инга, даже не удивившись тому, что приятельница поняла, что пожаловала к ней гостья не просто так, а с бедой.

И рассказала подробно о событиях последних дней, начиная с увиденной заметки об убийстве Лёкиного менеджера. Она старалась не упустить ни одну деталь. Люба слушала ее молча, кивая в такт, с непроницаемым выражением лица, как привыкла выслушивать своих клиенток.

– Знаешь, я и без диагностики могу тебе сказать, что происходит, – ответила Люба после долгой паузы, во время которой задумчиво взбалтывала чаинки на дне своей чашки. – Не знаю, помнишь ли ты одну из наших сестер, Марьяну, рабочее имя которой было Госпожа Милена?

– Знакома с ней не была, никогда не пересекалась даже в разговорах, но где-то слышала, как кто-то ее упоминал.

– Она закончила практиковать года два назад. Где она сейчас и чем занимается – неизвестно. По некоторым данным, просто вышла замуж, родила ребенка и живет себе семейной жизнью, оставив свое дело. Но на то, чтобы она бросила практиковать, были веские причины.

Она тоже была, как и мы, белой ведьмой. По силе – середнячок. Особых талантов за ней не водилось, умела лишь делать то, что может и каждая из нас: обереги, снимала порчу и сглаз, отводила последствия неудачных приворотов, заговаривала на удачу и так далее. Жила себе тихо-мирно, пока не случилось то, что положило конец ее практике. Не помню уж, с чего все началось. Версий ходило много. По одной из них, в нашем закрытом виртуальном клубе ведьм появился некий пользователь или пользовательница (кто это был на самом деле – девушка или парень, так и не удалось узнать, разговоры он (или она) строил так, чтобы сложно было угадать его пол, плюс умело путал), сейчас уже не помню его виртуальное имя. Но мне почему-то о том пользователе думается как о парне, поэтому буду рассказывать в мужском роде. С Миленой у него вышел конфликт на почве защит. С чего началось – не помню. Но закончилось тем, что этот неведомый маг взломал все защиты, которые установила Милена. Некоторые – грубо, чтобы показать простоту работы, некоторые – ювелирно, тонко, дабы продемонстрировать, что он в этом деле – талант. Хотя защиты у Милены были несложные. Но все равно, согласись, неприятно, когда с тобой поступают так. Причем история стала известна всем. Взломщик, или, как мы его прозвали – хакер, обнародовал ее.

И хоть с Миленой он обошелся мягко, просто публично показав, что как маг она слаба, она вынуждена была оставить практику, так как ее репутация была полностью разрушена.

Потом этот хакер исчез и не появлялся долгое время. Мы о нем, если честно, уже и забыли. Правда, так и не выяснили, как он на наш закрытый форум попал.

– Так хакер же!

– Ну да, точно. Похоже, все его таланты – это умелое взламывание чужих защит.

– Думаю, что не только это, – грустно усмехнулась Инга. – Он не только мои защиты сломал, но еще и внес, если выражаться компьютерным языком, вирусную программу. То, что происходит с моими близкими, – это не просто результат снятой защиты. Это действие чужеродного вмешательства. После твоего рассказа я склоняюсь к тому, что мне на хвост сел этот неведомый хакер. Хоть я и сама предположила нечто подобное. Правда, не знаю, где и как скрестились наши дорожки, чтобы он вот так взялся за меня.

– Какие-нибудь меры ты предприняла?

– Сняла защиты с детей – дочки моего любимого человека и племянника. До деток хакер еще не добрался, слава богу. С невестки тоже успела снять. Но снимать защиты со всех клиентов я не могу! У меня просто сил на это не хватит! А он уже идет дальше – наносит вред не только моим близким, но и посторонним людям, которым я просто ставила защиты.

– Да уж… Случай Милены в сравнении с твоим – детский лепет. Сдается мне, что тут действия хакера не просто спровоцированы спортивным интересом. За ними стоят сильные чувства. Ненависть, к примеру, жажда мести.

– Месть… – пробормотала задумчиво Инга. Опять отсыл в прошлое? – Мстить мне может один человек. Теоретически. А практически – это вряд ли он. Не могу его представить как этого «хакера».

– А вот это зря! Нам не понять логику людей с какими-то психическими расстройствами просто потому, что мы мыслим иначе и под свои нормы стараемся подвести и их измышления. На этом и горим. Думаем, что нормальный человек так не поступит, – и ошибаемся, потому что имеем дело с ненормальной в нашем понимании персоной. Что значит «ненормально»? Да все то, что не подчиняется принятой схеме, выходит за рамки морали, идет своим путем, шокирующим, нелогичным, на наш взгляд.

Этот хакер мог на тебя взъесться просто потому, что ты на него косо посмотрела. Может, ты даже и не видела его, ехала себе в метро, задумчивая, скользила отрешенным взглядом по пассажирам… Или мотивом может быть соперничество. Ты у нас славишься крепкими защитами, это твой конек. Для хакера такое громкое заявление – все равно что красная тряпка для быка. Ему интересно посоперничать с тобой, доказать, что он в этом деле все равно сильнее.

– Глупость какая… Это я не тебе, – поспешно оговорилась Инга. – Думаю, что у взломщика есть какая-то цель, не просто по-мальчишески побаловаться, помериться силами…