— Теперь послушай, Фрэнсис. Избавлю тебя от точного воспроизведения все более бессвязных речей моих новых закадычных приятелей. Короче, так: обычно парни и забирают, и переносят, и укладывают клиентов фирмы, но с Джоном Юстасом управились без них. Ребята думают, хозяину их кто-то помогал (видимо, доктор Блэкстаф), поскольку старикан Уоллес давно не в силах поднять даже воскресную «Таймс». Мои друзья имели дело только с трупом, уже наглухо запечатанным в гробу. Но, несмотря на это, парням довелось испытать дикий, поистине потусторонний ужас. При водружении ноши на носилки их зашатало, будто после пятой кружки, они едва не уронили гроб, поскольку там внутри что-то стукнуло и явственно перекатилось.

Повисшую паузу нарушил вопрос Пауэрскорта о том, имеются ли у носильщиков догадки на этот счет.

— Догадки у них есть, — сказал Джонни, — но эту жуть их не заставишь высказать и после бочки «Экстра-крепкого».

— А сам ты как думаешь, Джонни?

— Ну, упокоившийся канцлер ведь являлся персоной церковной, почти святой. Наверно, перед смертью он попросил положить ему в гроб одну из этих огромных толстенных Библий. Почитать, скоротать время до Второго пришествия.

Пауэрскорт в сомнении прищурился.

— Вряд ли там находилась Библия, Джонни, — сказал он, слегка вздрогнув, словно почувствовал озноб, хотя камин в гостиной пылал жарко.

— Но что, Фрэнсис?

— Прости, Боже, если я ошибаюсь, — мрачно проговорил Пауэрскорт. — Думаю, это была отрубленная голова.

Следующим утром полиция разбудила Пауэрскорта в шесть утра. Юный констебль передал просьбу инспектора Йейтса как можно скорее прибыть на полицейский пост. Седлая лошадь, Джонни Фицджеральд ворчал себе под нос о нецивилизованной провинции, где надо бы законодательно запретить полицейским вытаскивать из дома людей, даже не успевших позавтракать. Пауэрскорт, скача по тихой пустынной дороге, перебирал в памяти имена занесенных в его блокнот соборных обитателей. Припомнилось пятьдесят три фамилии, хотя возникло подозрение, что он упустил целый блок списка с начальной литерой «М» на обороте четвертой страницы.

За час до рассвета небо чуть посветлело. Дул холодный западный ветер.

— Как тебе кажется, Фрэнсис, — на скаку спросил друга Джонни, — что нас ждет в этом полицейском участке? Кроме инспектора Йейтса, разумеется?

— Мне кажется, что хорошо бы тебе еще поспать, Джонни. Вернись-ка ты домой.

Обещавший леди Люси после покушения на ее мужа пластырем приклеится к Пауэрскорту и чувствуя, что тот это понимает, Джонни промолчал.

— Ладно, — сказал Пауэрскорт, — не хмурься. Может, нас ждет приятный сюрприз. Может, держа под постоянным наблюдением церковную территорию, полиция нашла и схватила убийцу Артура Рада.

— Ты сколько-нибудь веришь в это, Фрэнсис? Случись такой успех, мальчонка вестовой сразу бы доложил нам радостную весть.

Старший инспектор Йейтс ожидал их в задней комнатке полицейского поста. На большом столе перед ним лежал какой-то, прикрытый шерстяным одеялом, продолговатый предмет. Юного констебля инспектор сразу отослал с заданием принести гостям горячий чай.

— Не хочется, чтобы парнишка видел это, — пояснил он. — Мы с его отцом в крикет играем.

Он поднял одеяло, открыв на столе залитую у бедра спекшейся кровью человеческую ногу, обернутую чем-то, что угадывалось темно-серой штаниной, с обычным черным ботинком на ступне. Пауэрскорт осторожно обследовал лежавшую ногу, раздумывая, каким инструментом она была отсечена от тела.

— Нашли буквально час назад, — сказал инспектор, снова закрывая окровавленную конечность. — Железнодорожный рабочий обнаружил у станции по пути на утреннюю смену и вызвал сержанта с этого привокзального поста.

— Ужасная находка, — проговорил Пауэрскорт. — Само тело, как я догадываюсь, не обнаружено?

— Я дал приказ срочно явиться сюда всем моим офицерам. В данный момент здесь только я и юный дежурный констебль. Сержант дежурит в приемной на случай, если будут найдены прочие останки.

— Однако же, старший инспектор, вполне вероятно, что тело вовсе не в Комптоне, а где-то в окрестных деревнях, — поддавшись чистой интуиции, обронил Пауэрскорт.

— Пойду похожу, погляжу вокруг, — сказал Джонни, уверенный, что под крышей полиции другу ничего не грозит. — Найдется еще одно шерстяное одеяло?

— Одеяло, лорд Фицджеральд? — недоуменно и неодобрительно глянул инспектор. — По-моему, сегодня не слишком холодно. Но мы, конечно, найдем вам добротный полицейский плащ.

— Нет-нет, — с улыбкой возразил Джонни. — Отнюдь не для меня. Для упаковки возможных других страшных находок. Чтобы какие-нибудь милейшие старушенции враз не лишились разума, увидев доставляемые на глазах у горожан кровавые обрубки.

Вошедший в комнату доктор Вильямс снял одеяло и внимательно осмотрел верхнюю часть ноги.

— Ну, знаете, старший инспектор, я переехал в Комптон из лондонского Ист-Энда, рассчитывая пожить спокойно, но ваши убийства во сто крат ужаснее, чем где-нибудь в трущобах Уайтчепела. Чуть позже я заберу эту ногу в морг, а пока постарайтесь держать здесь по возможности низкую температуру.

— Нет ли хоть малой вероятности, доктор Вильямс, что это не деяние человеческих рук? — безнадежно цепляясь за последний шанс, спросил Пауэрскорт. — Не бродит ли в окрестностях какой-то дикий зверь, способный нанести подобное увечье?

— Волков тут давно извели, — ответил врач, — да и вообще Комптон не Африка. Ни львов, ни тигров здесь не водится, верно, инспектор?

— Лучше бы водились, — хмуро бросил Йейтс и повернулся к детективу: — Но почему, лорд Пауэрскорт, вам кажется, что тело не здесь, что оно, как вы сказали, где-то в соседних деревнях?

— Так, — задумчиво молвил Пауэрскорт. — Смутные мысли о сложности подобной хирургической операции, о количестве крови. И подозрение, что другие части тела тоже отсечены. Надо бы обойти и тщательно обыскать все местные скотобойни. Могли убить здесь, а затем увезти труп подальше от Комптона, чтобы в глухом углу разделать без помех.

Сложив инструменты в саквояж и уже собравшись уходить, доктор Вильямс обернулся:

— Увезти труп — это понятно, но зачем привозить ногу обратно?

— Ясно лишь, что убийца это сделал. Быть может, это некое — признаться, довольно жутковатое — послание, — сказал Пауэрскорт.

В дверь громко постучали.

— Шестеро полисменов прибыли, сэр, — отрапортовал дежуривший в приемной сержант инспектору Йейтсу.

— Хорошо, сержант. Они пойдут прочесывать город. Вы остаетесь на этом посту.

— Мы с Фицджеральдом могли бы, если это облегчит вам жизнь, старший инспектор, обследовать собор и прилегающую территорию.

— Огромное спасибо, лорд Пауэрскорт, — благодарно кивнул Йейтс, торопясь возглавить поисковые работы своей команды.