это уже нарушение законодательства. И что вы на это скажете, Константин Львович?

Нефедочкин промолчал, но основательно напрягся. На самом деле я и не рассчитывала, что управляющий сейчас начнет оправдываться и придумывать отговорки. Не тот это был человек.

– Так вот, Константин Львович, запись в вашей трудовой книжке о том, что вы работали в Министерстве путей сообщения, – самая настоящая «липа». Нам стало известно, что вы работали в крупном банке, оттуда вас и «ушли» за хищение крупной суммы. – Между прочим, почему-то его, поймав на хищении, не отправили за решетку. Насколько я поняла – вернул похищенное и поделился, с кем нужно. А может, кто и заступился… Тот же чиновник – вполне мог… – Потом вы поступили на службу к одному московскому чиновнику, который владеет строительным холдингом. И этот самый чиновник имеет намерение отнять строительный бизнес у Черемысленникова Владислава Максимовича. А дальше происходило вот что. Вы знали, что Владислав Максимович оставляет свою записную книжку, «записнушку», как он ее сам называет, где придется. Вы просмотрели записи и выбрали ту, которая якобы содержала оскорбление. Вы вынашивали план, каким образом можно подставить Владислава Максимовича. И придумали. Вы решили убить Александра Кирилловича и свалить убийство на Черемысленникова. Вот тут-то и пригодилась записка, которую вы подсунули Самохвалову. Это была еще одна улика против Владислава Максимовича.

– Все вами сказанное, Татьяна Александровна, лишено доказательств, – сказал, наконец, Нефедочкин. – Это просто ваши слова.

– Нет, это не пустые слова, – возразила я.

– Но зачем мне надо было убивать Александра Кирилловича? – Управляющий разыграл полное непонимание. – Какое он имеет отношение ко мне, а я, соответственно, к нему?

– Сейчас я вам объясню, Константин Львович, хотя вы прекрасно все понимаете. Да, действительно, Самохвалов не имеет к вам никакого отношения. Это совершенно верно вы заметили. Но! Владислав Максимович является близким другом Самохвалова. И убийство Александра Кирилловича было одним из звеньев в цепи, которая была призвана сковать Черемысленникова по рукам и ногам. Ну, это я так образно выразилась. А попросту говоря, вам было необходимо посадить Владислава Максимовича за решетку за якобы убийство.

– Ну а дальше-то что, Татьяна Александровна? Ну, сидит Владислав Максимович за решеткой, и что?

– Ваш цинизм просто потрясает! Ладно, буду играть в вашу игру, то есть объяснять на пальцах то, что вы сами прекрасно знаете. Пока Черемысленников сидит в тюрьме, у него отбирают его строительную компанию и вообще все, что он имеет. Эту многоходовочку задумали не вы, а ваш непосредственный начальник – тот самый столичный чиновник, у которого вы работали до переезда в Тарасов. Хотя что это я? Почему работали? Вы ведь и сейчас продолжаете работать на него. Ведь это его задание вы выполняете. И вы прекрасно знали, зачем на территорию коттеджа пожаловали господин Аксенов и его группа. И вы не случайно не вышли из коттеджа в тот момент, потому что иначе вы бы «засветились» по полной программе. Так уж получилось, что по ходу расследования Самохвалова мне пришлось остаться в коттедже. Я как раз присутствовала здесь в тот момент, когда должен был состояться захват территории вместе с коттеджем. Если бы Аксенову никто не помешал, то все прошло бы гладко, точно по плану, без сучка и задоринки, как говорится. Пока Владислав Максимович находился в тюрьме, его строительная компания, а также коттедж перешли бы в руки того самого столичного строительного магната.

На этих моих словах Нефедочкин покачал головой и развел руками.

– Да, да, Константин Львович, хватит уже прикидываться. Именно так и было все задумано. Адвокат Черемысленникова посвятил меня в подробности таких дел. Это ведь не первый случай, когда действуют именно по такой схеме. Схема отработанная и проверенная и сбоев практически не дает. У бизнесмена отбирают его имущество якобы за неуплату налогов. А когда афера раскрывается, то никто ничего не возвращает, следы тщательно заметаются. Но, повторюсь, я находилась на территории коттеджа и активно вмешалась, предотвратив разбой.

– Значит, по-вашему, злодей – это я, – подал голос Нефедочкин. – Но вы говорили о каком-то еще сообщнике. Кто же он, мой сообщник? Хотелось бы узнать о нем. Он тоже находится в коттедже?

– Нет, Константин Львович, ваш сообщник находился в коттедже, когда вы стреляли в Александра Кирилловича. Но сейчас его здесь нет. И это – женщина.

Я очень внимательно смотрела на управляющего, на его мимику, жесты. Ведь это была только догадка. Доказательств у меня по-прежнему не было. Однако на лице Нефедочкина было такое изумление, что я вдруг поняла, что моя версия относительно договоренности его и Виолетты неверна. Однако я решила пойти до конца.

– Да, Константин Львович, ваша сообщница – это женщина, и это Виолетта Григорьевна Самохвалова. Разумеется, она не знала истинного положения вещей. Естественно, вы ведь не посвятили ее в детали своего задания, которое получили от московского своего хозяина. Но вы смогли войти в доверие к женщине, которая страдала от постоянных измен мужа. Она рассказывала о своих переживаниях, а вы утешали ее и даже как-то обмолвились, что сможете избавить ее от слишком любвеобильного супруга. Возможно, Виолетта Григорьевна не поняла, что вы планируете попросту убить его, а вину свалить на Владислава Максимовича. Вполне вероятно. Да, вы ведь, Константин Львович, естественно, не рассказали Самохваловой, что вы гораздо богаче ее, да что там – богаче! У вас на счетах находятся запредельные суммы.

– Откуда?! – вырвалось у Нефедочкина, но он тут же взял себя в руки и замолчал.

– Оттуда, Константин Львович, из надежного источника. А вы все еще сомневаетесь, что я нахожусь при исполнении? Напрасно. Так вот, я продолжаю. Виолетта Григорьевна нужна была для того, чтобы в случае чего подстраховать. Ну, если что-то пошло бы не так. Итак, Виолетта Григорьевна, которая была все время начеку, имея такого падкого на женщин супруга, застала его в тот момент, когда он делал страстные признания Маргарите Васильевне, а затем – когда Черемысленникова дала ему от ворот поворот – переключился на Елизавету Акулиничеву. Вне себя от гнева, вызванного таким поведением, она пришла к вам. Тогда вы приняли решение застрелить Александра Кирилловича, а вину свалить на Черемысленникова. Ведь это была самая подходящая ситуация. Вы улучили момент, когда Владислава Максимовича не было в кабинете, и, зная код сейфа, вынули оттуда пистолет. Заодно забрали и портсигар, благо он лежал на столе, как сказала мне Маргарита Васильевна. Затем беспрепятственно захватили старые