всяким Эуропейсам можно играть в территориальные и этнополитические претензии? Было бы желание! Никлотичи не импотентные московские политики, можем и ответить без ложного стеснения.

Кстати, поляки получили по сусалам в том же духе. На свои мечтания о Восточных Кресах, они, внезапно, услышали претензию от украинских политиков на западнорусские княжества несправедливо отторгнутые когда то от Украины. А именно о такие, как Перемышль и Холм! Последний, так и вовсе был столицей Галиции долгое время.

На Украине, так же, как и в России, понемногу разворачивали свои филиалы Армия Немезиды, Фагоциты и Опричное движение. Ниши коммерческие структуры, начавшие так же активно заходить на Украину, нуждались в их поддержке и прикрытии, потому как властные структуры, очень плотно опекались западными кураторами, естественно не желавшими там нашего усиления.

Вообще, Запад не ограничился одними пиратскими нападениями на наши суда, а пытался пакостить и руками своих марионеток во всех странах где у него была такая возможность. Нам, приходилось усиливать охрану своих кораблей, работать с агентами в странах базирования самих пиратов с целью их поиска и ликвидации и самим в ответ, проводить ровно такие же рейды наёмников под пиратским флагом. А у Западных компаний, было куда как больше целей для атак, а недовольных их засильем, гораздо больше. Посмотрим, кто запросит перемирия раньше? В отличии от Западных корпораций, наши присутствовали в развивающемся мире гораздо компактнее и в куда более спокойных странах. Охрана и защита нашего бизнеса, была сильно проще. К тому же, самые вкусные, сырьедобывающие компании, в наших проектах, принадлежали в основном местным странам, которые мы держали на коротком поводке кредитами и предоставлением своих специалистов, что делало их, ещё одной стороной кровно заинтересованной в стабильности и тишине ведения дел. За сверхприбылями, как Западные компании, я предпочитал не гнаться, давая зарабатывать местным странам. Своё, мы всё равно брали через предоставление оборудования, специалистов и поставки иных товаров, на заработанные местными деньги. Сливать сверхприбыли в непродуктивные спекуляции на фондовые рынки, я считал неправильным. Ничего кроме раздувания дутой капитализации компании, они не несли. А так, и туземцы зарабатывали достаточно, повышая своё благосостояние и мы получали оплачиваемый сбыт. Мы внимательно следили, что бы заработанные с нашей помощью деньги, возвращались именно в нашу экономику заказами именно наших товаров и услуг.

Наконец и Европа отметилась санкциями против нашей экономики. Наши успехи на Ближнем Востоке и в Африке, сильно напрягли Европейские элиты и они продавили резкий рост таможенных ставок на Балтийский импорт мотивируя это манипуляциями с курсами валют, процентных ставок и несправедливыми субсидиями своему бизнесу. Довольно гнилая отмазка, но от неё и не требовалось быть правдоподобной, ей просто требовалось быть!

Мы в ответ, сделали тоже самое, заблокировав в первую очередь сельскохозяйственный импорт из Евросоюза. По размерам субсидий, Европейцы могли дать фору кому угодно. У нас они тоже были не маленькими, но у тех, никакого сравнения с нашими.

— Александр. Ну на вино то можно было не налагать таких высоких пошлин! — Возмутился герцог Раквере, во время нашей очередной семейной встречи.

— Поздно! — Пожимаю плечами вздыхая. — Надо было раньше возмущаться, когда ещё обсуждали перечень товарных групп.

Герцог нахмурился.

— Я никак не ожидал, что это коснётся и вина в том числе!

Я мог понять герцога. У него в Европе имелось немало виноградников. Он, как и мой отец, были страстными поклонниками виноделия скупая по всему Старому Свету крупные и мелкие винодельни и щедро вкладываясь в это дело. Мне самому в наследство досталось больше тридцати тысяч гектаров виноградников и несколько десятков замков к ним разбросанных по полутора десятку стран. В результате, я был одним из крупнейших виноделов мира, хоть это и не слишком меня привлекало. Я вообще к алкоголю был довольно равнодушен. Но само виноделие, тем не менее, меня, чем то привлекало. Было в нём что то благородное.

Тем не менее, именно с моей подачи в парламентах Унии было продавлено радикальное повышение таможенных пошлин на сельскохозяйственную продукцию. Очень веским аргументом в завязавшемся споре, было то, что я сам, получался одним из главных пострадавших от этого решения, но так как оно было в интересах страны, то готов был пойти и на это. В результате, большинством голосов, закон продавили.

Проиграли что нибудь от этого граждане Унии? Немного. Основных продовольственных групп товаров в Унии производилось достаточно. Что касается всякой экзотики, вроде субтропических и тропических фруктов, то их смогли легко заместить наши союзники как раз начавшие выходить на нужные объёмы после наших совместных вложений в их производство. Я предпочитал отдавать за них деньги своим, нежели враждебным странам. А вино, вполне могли заместить поставщики из Молдавии и Украины, где у меня, так же имелись виноградники и в которые, я в последние годы активно вкладывался. Особенно в Крыму. Но, так же и в других благоприятных областях Украины и Молдавии. Немного в России, на Северном Кавказе. Особенно в Дагестане, где данный вид виноградарства был традиционно развит и в Краснодарском крае.

— Для владельцев виноделен из Унии, есть небольшое послабление. Сто тысяч бутылок на страну по старым ставкам. — Счёл должным подсластить я горькую пилюлю герцогу.

Тот состроил кислую мину и вздохнул.

Сто тысяч бутылок — продукция, получаемая примерно с десятка гектаров хорошего виноградника. А у герцога, было примерно две тысячи, пусть и разбросанных по разным странам. Да ещё несколько представителей семейства имели свои виноградники, но уже не такие большие.

Но, раз решили воевать, значит надо воевать! Или европеи думали мы будем молча сносить их наезды? По прогнозам, продажи европейского вина, должны были упасть вдвое. Особенно дешёвого. Но его то, как раз легко могла заместить Молдавия и Украина.

Эти же две страны, могли уверенно закрыть львиную нашу потребность в южных фруктах, исключая субтропические и тропические, но там и без них было кому поставлять.

С каждым годом Уния всё больше автономизировалась от Запада выстраивая собственный пул независимых поставщиков и покупателей. Единственным слабым местом у нас была высокая зависимость от Российского рынка, как в плане сбыта, так и в плане импорта. Но, тут было понятно, особенно с импортом. Быстро растущее производство, требовало массы ресурсов, особенно энергетических, а покупать их в России было тупо выгоднее. Но это, была обоюдная зависимость. Уния для России так же становилась всё более и более весомым рынком сбыта. В Европе, собственная добыча нефти и газа, как раз находилась на пике, Китай был ещё далёк от своих аппетитов