и которую не хотел делать я. И переносил меня на руках через гатчинскую грязь.

Константин. И ты ничего не сделал?

Александр. А что я должен был сделать?

Константин. Ну не знаю… убить его?

Александр. И ты бы смог убить того, кто так преданно и бескорыстно тебя любит? И работает за тебя?

Константин вздыхает. Чешет затылок.

Константин. Ну, вообще я не понимаю, как у вас там устроено… но почему ты всё выбираешь каких-то неподходящих мужчин? Сначала Наполеон, теперь Аракчеев… что такое с тобой? Чем тебе не угодил хотя бы Сперанский? Он не планировал захватить мир или превратить его в казармы… кхм. Или он не из ваших? Я спрашиваю, потому что уже не знаю, чего и от кого ждать. От Аракчеева вот вообще никак не ждал.

Александр. При чём тут я? Я давно ещё выбрал себе Елизавету Алексеевну. А остальные сами меня нашли. И полюбили.

Константин. Почему ты вообще заговорил про Аракчеева? Ты идёшь на поправку, всё хорошо… Колючую проволоку сняли. Всё как-то затихло…

Александр. Да, после того, что со мной произошло, я не думаю, что может случиться что-то ещё похуже.

К ним бежит взволнованный слуга.

Слуга. Ваше Величество! Вам срочное послание!

Александр. Если от какого-нибудь посла, то пошлите его обратно.

Слуга. Это от Нарышкиных!

Александр и Константин недоумённо переглядываются.

Константин. Деньги у них, что ли, закончились?

Александр берёт письмо. Распечатывает.

Текст письма:

«Ваше Величество! Вы в курсе, что НАША Софья тяжело больна. Так вот, ей стало хуже. Боюсь, что она умирает. Я решился привезти её в Петербург, потому что подумал, что Вы захотите при этом присутствовать. Хоть Мария Антоновна и была против. Вы всегда были очень добры к ней. И ко мне. Жаль, что она не Ваша дочь. Она удивительно похожа на ангела. Преданный вам Дмитрий Иванович

P.S. Если не сложно, пришлите немного денег – переезд в Петербург стоил недёшево, пришлось влезть в долги».

Александр встаёт с кресла, застывает на месте.

Александр (дрожащим голосом). Господи, всё что угодно… только не это!

Бегом направляется во дворец. Константин провожает его взглядом. Вздыхает.

Константин. Я так и думал! Он уже может ходить. Просто не хочет.

Сцена 46

Санкт-Петербург.

Вахтпарад перед зимним дворцом. Впереди стоит второй батальон гренадёрского полка.

Первый офицер. Итак, другого шанса не будет. Начинаем сегодня.

Второй офицер. Стреляем, как только он выйдет на балкон.

Третий офицер. Стреляем одновременно. По нам начнут стрелять в ответ, ну и ладно.

Первый офицер. Братья нас поддержат! (Показывает на людей сзади.) Мы пытались решить вопрос миром. Просили убрать Аракчеева. Раз император не желает убирать Аракчеева, значит, Аракчеева мы уберём сами.

Второй офицер. У всех накипело. Может быть, император наконец услышит глас народа?

Первый офицер. Может быть, императора тоже застрелим? Заодно. А то он ещё кого-нибудь назначит…

Второй офицер. Братья, будем сильны в своём праведном гневе! Я был на собрании «Союза Спасения». Там люди, которые знают, как спасти Россию. Они просто ждут подходящего момента!

Третий офицер. Да, думаю, что публичное убийство Аракчеева может стать неплохим началом!

Передаёт знак остальным. Остальные кивает. Слышна барабанная дробь. Дверь балкона открывается.

Первый офицер (шёпотом). Ружья наготове!

Батальон поднимает ружья и направляет на балкон Зимнего дворца.

Перекрутка.

Зимний дворец. Покои Александра.

Стоят Елизавета Алексеевна, Константин, Николай, Марьфёдорна, Михаил, несколько гвардейцев. Доктора. У двери стоит Аракчеев. Посреди комнаты, на коленях, стоит и молится Александр. Открывается дверь, заходит Нарышкин. На руках у Нарышкина хрупкая белокурая девушка. Следом за ним заходит Мария Антоновна. Встаёт в углу. Нарышкин подходит к Александру. Передаёт ему Софью. Александр прижимает её к себе.

Константин. Она так на него похожа, что оторопь берёт…

Нарышкин (грустно). Как он плохо выглядит… Если бы я знал, что он так страдает, я бы привез её раньше. Она бы хоть ещё рядом с ним пожила.

Александр ласково гладит Софью по пепельным волосам. Софья смотрит на Александра.

Софья (с улыбкой). Ах, как хорошо, что в эту минуту… я вижу Ваше лицо....

Александр (тихо). Сонечка, пожалуйста, не уходи… я всё исправлю.

Смотрит в большие голубые глаза. Глаза неподвижно смотрят вверх. Софья умирает. Александр осторожно закрывает ей глаза. Целует в лоб. Все опускают головы.

Час спустя.

Та же сцена.

Александр неподвижно стоит на коленях, держит на руках Софью. К нему подходят Марьфёдорна, несколько слуг.

Марьфёдорна (осторожно). Саша… отпусти её… всё кончилось.

Александр не двигается. Слуги забирают у него Софью. Уносят. Александр встаёт и идёт к выходу.

Перекрутка.

Площадь перед Зимним дворцом.

Дверь балкона открывается. Батальон взводит ружья. На балкон выходит Александр. В толпе раздаётся вздох изумления.

Первый офицер (поражённо). Господи, что с государем? Отчего он седой?

Александр спокойно смотрит на застывших с ружьями военных. Выходит пресс-секретарь.

Пресс-секретарь. Софья Дмитриевна Нарышкина скончалась.

Александр. Софья Александровна. Она – Софья Александровна.

Пресс-секретарь видит ружья. Убегает внутрь. Гвардейцы императора тоже видят направленные ружья батальона. Взводят ружья в ответ. Разливается безмолвие на площади. Александр поднимает руку.

Александр. Прошу вас… Если вы хотите стреляться – стреляйте в меня, а не друг в друга. Я бы очень хотел попросить вас, чтобы вы в меня стреляли…

Первый офицер (сквозь слёзы). Несчастный… он заслуживает жалости… как тогда после Бородина надел повязку на глаза, так и не снимает.

Второй офицер (опуская ружьё). Господи… я не могу… что же это..?

Третий офицер. Я не буду в него стрелять… у него дочь умерла!

Все опускают ружья. Кладут на землю. Встают на колени. Минута молчания.

Александр (поднимает глаза и смотрит на Него). Я сдаюсь, Господи. Я наказан за все мои грехи.

Плачет. В небо взлетает стая белых голубей.

========== СЕЗОН 4 Сцены 47–48–49 ==========

Дополнительно действующие лица:

Елена Павловна (Фридерика Шарлотта Мария Вюртембергская) – жена великого князя Михаила Павловича

Сцена 47

Санкт-Петербург.

Улицы Санкт-Петербурга пусты. Нет людей. Нет караулов. Ветер гонит обрывки старой газеты «Либеральные ведомости». Закрыты магазины, театры, рестораны, балы. Работают только больницы и тюрьмы. Над Зимним дворцом собираются тучи. На карнизах сидят белые голуби. Пушкин выезжает из города на дорожной карете под полицейским конвоем. Отправляется в ссылку.

Перекрутка.

Зимний дворец. Коридоры затянуты в траур. Кабинет