Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Его изумрудные глаза горят в моих, прикосновение его руки скользит по моей руке и ложится на бедро. Невольно я снова закрываю глаза, на этот раз вдыхая его запах, забывая о том, что произошло наверху, и отдаваясь моменту.
Это всего лишь одно мгновение, Чарли, а потом все закончится.
Лекс двигается в ритм со мной, наши бедра покачиваются под ремикс «Red Red Wine». Он продолжает медленно прижиматься ко мне, поворачивая меня так, что я прижимаюсь спиной к его груди. Его руки обхватывают меня за талию, мое зрение нарушено, а от всех этих движений у меня слегка кружится голова. Чтобы заглушить тошнотворное чувство, я закрываю глаза, приветствуя темноту.
Его губы касаются моего уха, он поет слова песни, каждое слово доводит мое тело до полного исступления. Его руки медленно поднимаются вверх от моего живота, лаская мои груди.
Желание сопротивляться ему — это битва, которую я больше не могу вести, так как теплое ощущение заливает каждый дюйм меня, оставляя меня бездыханной. Я протягиваю руку назад, чтобы схватить его голову и погрузить ее в свою шею. Боль, которую он оставил позади, похоронена и поймана в отместку. Я хочу, чтобы он почувствовал, каково это — хотеть меня и быть неспособным обладать мной.
Желание заставляет меня дразнить его своими прикосновениями, но моя страсть появляется из очень горького места. Мне нужно, чтобы он почувствовал, каково это — вкусить то, чего он не может получить. Наши роли поменялись, и на этот раз я держу карты в руках в этой больной и извращенной игре, в которую играет мой разум.
Но потом я теряю контроль над моментом. У меня нет ни минуты на размышления, я поймана скоростью, с которой он тащит меня с танцпола через дверь с надписью «Только для персонала». Дверь открывается в темный коридор, ведущий на кухню.
На кухне темно, но я вижу большие плиты, прислоненные к стене, ряды столов из нержавеющей стали, образующие остров посередине, и холодильники, выстроенные в ряд, бок о бок.
Сбитая с толку, я поворачиваюсь, чтобы задать ему вопрос, но меня толкают к холодильнику, и его губы прижимаются к моим. Стеклянная дверца холодная, заставляет меня дрожать, но моя кожа горит, плавясь от влаги.
Его язык отчаянно борется с моим, желая большего. Выпустив стон, его руки обхватывают мое лицо, прижимая меня к себе, прежде чем он отпускает и проводит ладонью по середине моей груди. Не теряя времени, он запускает руку под платье, и мое тело судорожно вздрагивает от прикосновения к затвердевшим соскам.
Я стону ему в рот, мои ноги грозят отступить, а он заставляет их раздвинуться еще больше.
— Шарлотта, разве ты не чувствуешь, как это правильно?
Я хочу отдать ему всю себя и взять все, что он может дать мне — девять лет подавленного сексуального желания. И, по глупости, я хочу, чтобы он вкусил запретный плод. Отравить его одним укусом.
Он жадно сосет мои губы, поглаживая мои волосы, затем продолжает целовать мою шею, пока его рот не оказывается на моей груди. Из его красивых губ вырывается стон, когда он сильно сосет левый сосок, одновременно щипая правый, затем быстро чередуя их.
Я теряюсь, утопая в луже наслаждения. Мои руки пробегают по его волосам, направляя его голову, пока он пробует меня на вкус. Когда я открываю глаза, чтобы посмотреть на него, блеск в моем кольце почти ослепляет меня. Как плеск холодной воды, реальность смотрит на меня, осуждая за мои неверные решения.
Я отталкиваю его, создавая дистанцию.
— Пошел ты, Лекс. Я тебе не принадлежу, — кричу я с неровным дыханием.
— Я забираю то, что принадлежит мне.
Он цепляется за мою талию, притягивая меня к себе. Я громко стону, ткань моего платья скользит по бедрам в безумной спешке. Лекс обхватывает рукой мои трусики, крепко сжимая их, и рычит мне в ухо. Отодвинув их в сторону, он погружает свои пальцы внутрь меня, мой крик эхом отдается в комнате. Укусив меня за плечо, он проталкивает пальцы глубже, наслаждаясь «лужей» влаги вокруг меня.
Каждый толчок приближает меня, мои стоны вырываются с большой скоростью. Я уже почти достигла цели, умоляя его жать мне кончить до конца, но внезапно толчки прекращаются.
Моя грудь, все еще вздымающаяся, начинает замедляться. Открыв глаза, я хочу спросить его, почему он остановился. Глядя в мои глаза с запретной похотью, он поднимает пальцы к моему рту, впиваясь в мои губы своим желанием.
Какой грязный ублюдок.
Проведя языком по моей нижней губе, он пробует на вкус всю меня, все то что осталась, оставляя во мне желание получить еще больше его. Мои руки опускаются к его талии, нащупывая ремень. Мне нужен его член, чтобы ослабить огонь, который бушует во мне.
Всего один раз, это все, что мне нужно.
Один раз.
Возле двери возникает суматоха, и в полной панике мы отстраняемся друг от друга, пока я поправляю платье, проверяя, спрятана ли моя грудь.
Уборщик открывает дверь на кухню, проталкивая швабру и ведро.
— Прошу прощения, сэр. Меня прислали помыть пол.
— Все в порядке, можете продолжать, — приказывает Лекс, едва способный говорить.
Я быстро выхожу за дверь, не попрощавшись.
Ты можешь сделать это, Чарли, просто уйти и притвориться, что ничего не произошло. Но Лекс быстро притягивает меня обратно к себе и прижимает к стене.
— Мы не закончим, пока мой член не окажется внутри каждой твоей частички, и только я буду прикасаться к тебе. Ты понимаешь это, Шарлотта? Ты принадлежишь мне. Ты моя и всегда была моей, — я закрываю глаза, пока он проводит поцелуями по моей шее, — Это платье, Шарлотта, что ты делаешь со мной?
— Ничего такого, чего бы ты не хотел с того момента, как мы увидели друг друга в ресторане, — говорю я ему, не в силах перевести дыхание.
Он перестает целовать меня и опускает глаза, чтобы встретиться с моими.
— Вот тут ты
