видели страдания молодой женщины, которую предал отец.

– Скажите, а зачем вы встречались с Фельцман накануне ее убийства, если поручили совершить преступление другому человеку? – застал врасплох Вайцеховского Гуров.

– Откуда вы знаете? – приоткрыл рот от удивления Валентин и несколько секунд приходил в себя от неожиданного вопроса. – Я хотел… Я хотел…

– Хотели лично увидеть лицо тещи в последний раз, чтобы потом явно представить, как она будет лежать мертвой? Жажда мести?

– Да, хотел! – выкрикнул Вайцеховский. – Хотел, чтобы эта старуха понесла достойное наказание за издевательства надо мной. Хотел заглянуть в ведьмины глаза и задать ей вопрос: как ей, старой скряге, живется на этом свете. Хотел, как она делала со мной в молодости, растоптать ее морально, прежде чем ее уничтожат физически. И сделал это! Получил огромное наслаждение!

– Так, может, на этом стоило остановиться? Хватило бы моральных унижений, ведь она вам не причиняла никаких физических страданий?

– Нет, эту гадину нужно было уничтожить, потому что ведьмины сокровища должны были стать моими. В них была ее сила, она обожала драгоценности. А когда украшения оказались у меня в руках – я получил ее власть. Вы не понимаете меня и никогда не поймете. Это произошло на энергетическом уровне, я заполучил ее влияние, потому что всю жизнь она попрекала меня за то, что я беден, что я без роду без племени. И вот, тот, кто, по ее мнению, был ничтожеством, стал вершителем ее судьбы, хозяином ее жизни, хозяином ее сокровищ.

– А как у вас оказалась брошь Фельцман с россыпью разных камней?

– Какая брошь?.. А разве ее здесь нет? – Вайцеховский судорожно стал искать глазами украшение среди драгоценностей из сумки на столе. – А как же так?! Как же я ее забыл?! Вы нашли ее у меня дома?

– Нашли. Без одного крупного камня – рубина. Его мы обнаружили в квартире Фельцман, на нем оказались отпечатки ваших пальцев. И все же, как к вам попала брошь?

– Когда я приходил к старухе, я все ей высказал в лицо, все, что накипело за все эти годы, а потом со злости сорвал с нее эту брошку. Чтобы унизить ее, чтобы ей было досадно, обидно, как мне когда-то. Я увез брошь с собой и уже дома обнаружил, что в ней нет одного камня. Позже хотел положить брошку ко всем украшениям в сумку, но в суете, видимо, так и оставил на комоде. Да, промашка вышла.

– Именно благодаря этой брошке ваша дочь узнала, что ее отец – предатель. Жанна очень огорчена, она буквально подавлена.

Вайцеховский молча смотрел на Гурова, сказать ему было нечего. В каюте воцарилась тишина. Лучи солнца заглядывали через иллюминатор и касались драгоценных камней, рассыпанных на столе. Разноцветные переливы отражались на стенах, предметах, на присутствующих людях, будто бы объединяя всех в одну запутанную историю, завязанную на этих драгоценностях.

– Что бы произошло после того, как награбленное попало к вам в руки? – продолжил допрос Гуров.

– Этот идиот взял с собой еще статуэтку, которой убил старуху, пришлось изрядно постараться, чтобы очистить ее от крови. Тут, признаюсь, меня подвела моя жадность, я решил продать ее. Нашел антиквара, который согласился купить, не задавая лишних вопросов. Соответственно, и цена была гораздо ниже, чем ее реальная стоимость, но выбирать более сговорчивого покупателя у меня не было ни времени, ни вариантов. А дальше я приобрел то, что мне нужно было для пересечения границы, и отправился к указанному месту, где находилась яхта.

– Кто убил курьера, который отнес статуэтку в антикварную лавку? Как-то вы упустили этот щекотливый момент. Думали, что никто об этом не узнает, а труп не всплывет на поверхность? Мальчишка Арсений, который мухи за свою жизнь не обидел, на чьих руках его кровь? – гневно воскликнул Лев Иванович.

– Я не убивал! Нет, нет, не я! Я тут ни при чем! Это все люди Загорского, они помогали мне во всем. На них были все организационные моменты.

– «Организационные моменты»? Вот как теперь называется убийство ни в чем не повинного человека – «организационный момент»?! – Гуров был в ярости. – Ну, ничего. Мы вам организуем сладкую жизнь на нарах. Сейчас ты назовешь адрес, где находится Загорский, если нет – пеняй на себя, понял?

– Я не знаю.

– Думай.

– Я не знаю, я был у него только однажды. Меня привозил к нему его водитель.

– Думай еще.

– Загородный коттеджный поселок у реки – это все, что я помню.

– На карте показать примерное местонахождение сможешь?

– Попробую.

Гуров поймал кураж, ведь уже совсем скоро должен быть положен конец этой мутной истории. Он чувствовал, что развязка уже рядом, что конец близится. Все имена главных фигурантов дела уже известны, но осталось поймать еще одного немаловажного соучастника преступлений. Лев Иванович даже не предполагал, что еще ожидает впереди и как сложно будет поставить в расследуемом им деле точку.

Глава 37

Обратно в Москву Гуров возвращался в приподнятом настроении. Он ехал не с пустыми руками, все, что было запланировано, – получилось, это не могло не радовать. Аня очень устала от череды поездок, но, глядя на довольного Гурова, она испытывала прилив сил. Она смотрела на своего куратора и воображала, что когда-нибудь в обозримом будущем так же, как он, будет расследовать сложные дела, ловить опасных преступников, радоваться своим победам. А сейчас практикантке важно было чувствовать себя причастной к большому делу, которое Лев Иванович с таким рвением и старанием доводит до логического завершения: все виновные должны быть наказаны.

Оставалась еще половина пути, когда Гурову позвонили и сообщили о том, что Клячкина Виктора Андреевича нашли повешенным в одиночной камере следственного изолятора.

– Липатова убрали, – сообщил Лев Иванович Анне.

– Как убрали? Убили?

– Да. Повесили в его же камере.

– А как?

– Порвали простыню, сделали удавку и повесили на крючке для полотенца.

– Ужас какой! А ведь он чувствовал…

– Он не чувствовал, он знал, что на него открыта охота. А я знал, что его не спасет даже одиночная камера и приставленный конвой. У конвоя бывает пересменка, а тот, кто хочет убить, найдет все доступные и недоступные средства, чтобы это сделать. В изоляторе такое бывает, к сожалению, часто.

– Кто его, как думаете, Лев Иванович?

– Тот, кто не хотел, чтобы он что-то рассказал, или тот, кто уже узнал, что он все рассказал, и остался этим очень недоволен. Думаю, все ниточки ведут только к одному человеку.

– Загорскому?

– Именно к нему. Судя по всему, это очень опасный и влиятельный человек, которого нужно найти как можно быстрее,