Но в остальном все сложнее и тоньше. Само собой, президенты Азербайджана и Армении должны сидеть подальше друг от друга. Немаловажно, в каком состоянии сейчас украинско-белорусские отношения. Лучше всего тоже президентов — переменного украинского и постоянного белорусского, рассадить подальше.

Еще интересны намеки, переглядывания лидеров государств и их министров. Само присутствие главы МИД вместо главы государства уже ясный намек на градус интереса к событию. А потому, как переглядывается лидер Боратостана с российским или туркменским президентом, уже можно догадаться, куда хочет его страна направить газ — в «Южный поток» или в «Набуко».

Впрочем, сегодня интересные намеки были на время забыты. Все слушали Столбова.

— И, пожалуй, уважаемые присутствующие, самое главное. За прошедшие двадцать лет мы все, ну ладно, почти все, поняли одну маленькую вещь. Россия никуда не делась. Она на своем месте и продолжает выполнять свою главную функцию — быть гарантом безопасности региона. Все попытки ее кем-то заменить оказались бессмысленны. Ну, правда, присутствующие здесь — спасибо за это, — камрады прибалты вступили в НАТО. Насколько это серьезно, и насколько фикция, решать им самим. Надеюсь, практической проверки не последует.

Позволил себе паузу, подождал, не будет ли возмущения. Не было.

— Остальным братьям-сестрам по большому Союзу повезло еще меньше: им не удалось найти какой-то общей, объединяющей структуры. А значит, дорогие мои, хорошие, жить нам и дальше вместе. Учитывать обоюдные интересы. И помнить вторую строчку старого советского гимна.

Кто-то не помнил. Старшие коллеги подсказали, кто навеки сплотил «союз нерушимый республик свободных»…

* * *

На этот раз Татьяна и Костылев встретились не случайно — звездный генерал сам нашел пока еще действующего пресс-секретаря президента.

— Как вам кандидатура Белоцерковского? — спросил он.

Татьяна вздохнула. Отказывать она не очень любила, тем более — с обоснованиями. Сейчас же был именно такой случай.

— Понимаете, Белоцерковский — человек талантливый. Энергичен, умеет писать и говорить — я прослушала его выступление на заседании Серафимовского клуба. Молод — ладно, такой недостаток проходит.

— Я и сам его еле преодолел, — улыбнулся Костылев.

«До конца ли?», — подумала Татьяна и продолжила:

— Но вот что меня насторожило. Даже решительно не понравилось. В его статье «Четвертый шанс России» упор сделан на такой теме, как русский космизм. И основа русского космизма, по мнению Белоцерковского, зиждется на общении Циолковского и Федорова. Мол, великий космический выдумщик говорил о ракетных двигателях, а Федоров — о всеобщем воскрешении, что заранее предопределило особо глубокое русское восприятие космоса, откуда Королев, Гагарин и т. д.

— Разве не так?

— Понимаете, Александр, — Татьяна улыбнулась, причем не наигранно — дело в том, что я чуть-чуть в теме. В школе писала реферат по Циолковскому, потом немножко читала. И знаю то, что должны знать и вы: таких контактов между Циолковский и Федоровым не было. Добрый мечтатель Федоров подсовывал копейки юному фрику Циолковскому, и все.

— Какая разница? — чуть не воскликнул Костылев. — Главное, что в результате!

— Результатов, кстати, пока нет, идеи Федорова не пригодились, — ответила Татьяна. — Но дело не в этом. В «желтых» телепередачах, в «желтых» журналах исторические ляпы идут косяком, не «Караван историй», а караван ляпов. Но уровень Белоцерковского — не желтая газета. Поэтому, простите, он не ошибается. Он врет вполне осознанно. У него есть своя идеология, и он подтасовывает под эту идеологию факты. Я не хочу, чтобы пресс-секретарем первого лица государства был человек с таким мировоззрением, — сама чуть не улыбнулась своему пафосу.

— Татьяна Анатольевна, предположим, он был бы абсолютным честнягой. Но, скажите правду, разве ему на таком посту не пришлось бы научиться врать? Вот, скажем, вам…

Татьяна решила не обижаться:

— Александр, вы в последнее время часто общаетесь с Михаилом Викторовичем. Постарайтесь убедить его, что школа лжи незаменима при такой работе. Что же касается меня, то я Сергея Белоцерковского рекомендовать не буду.

— Что же, принципиальность штука полезная, — улыбнулся Костылев.

* * *

На то, чтобы предупредить коллег об отлучке — нельзя же просто так бросить свой квадрат — ушло секунд пять. Не то, чтобы Степанов был большим поклонником Сент-Экзюпери, но Марину Красницкую он считал прирученной, а значит — и себя ответственным за нее.

Красницкая уже отошла шагов на сто пятьдесят. Приблизившись, Степанов понял, что слежка есть, причем пешая и довольно наглая. Не будучи особым спецом в оперативной работе, Кирилл решил: так выслеживать можно, лишь будучи уверенным, что едва подойдет официальное лицо в форме, можно сунуть под нос корочку и послать по короткому адресу.

«Хорошо бы, чтоб группа фиксации засняла товарища — пробьем по фото, да и заодно посмотрим, как отреагирует». Даже достал рацию, но загадочная «наружка» его опередила. Парень в рыжей кожанке сам вынул мобилу, что-то сказал — Степанов понял, что не по-русски.

Тотчас же из ближайшего кармана вылетела синяя «мазда», скрежетнула по асфальту, тормозя возле Красницкой. Та, явно ожидавшая атаки, развернулась, пустилась через газон. «Мазда» опять стартовала с ревом, перевалила через бордюр, догнала женщину, ударила, сбила. Из раскрытых дверей выскочили двое парней в таких же рыжих куртках, как и у подбегавшего рыжего шпика, нагнулись над упавшей.

— Стоять! — рявкнул Кирилл профессиональным ментовским голосом, перепрыгивая бордюр. Папка была переложена в левую руку, в правой — пистолет. Сзади топал коллега, обнаруживший слежку.

Неизвестные охотники повели себя странно. Двое, не обращая внимания на приказ, схватили Красницую, потащили к машине. А третий бросился навстречу Степанову. В его руке тоже был пистолет.

— Дай бумага! — крикнул он с нескрываемым акцентом. И, чтобы подкрепить приказ, прицелился в Степанова.

— Федеральная служба охраны. Брось оружие, — сказал Кирилл. Как показалось, спокойно.

Вместо этого парень выстрелил. Если хотел предупредить, то очень качественно: пуля просвистела возле головы бывшего мента.

Или не предупредить? Дуло качнулось, целясь в корпус. Времени не было на обдуманное действие.

Оказывается, Степанов умел действовать на автомате. Первая выпущенная им пуля вошла в предплечье. Вторая — в грудь. Третьей не понадобилось — парень опрокинулся на газон.

Перевел взгляд на пару у машины, один тоже достал пистолет. Рядом щелкнул предохранитель — коллега изготовил оружие.

Степанов выстрелил еще раз — вслед за выстрелом раздался звон обрушившегося стекла. Коллега тоже сделал предупредительный выстрел. Парни из «мазды», не желая продолжать дуэль, оставили на газоне и напарника, и Красницкую. Машина сорвалась с места и вылетела на дорогу.