Мы с Милославом переглянулись и замерли. Но ничего не происходило. Ничего.

Неужели я ошиблась? Но тогда почему камни не возвращаются в исходное положение?

"Два", — кто-то тихо и хрипло прошептал мне в ухо.

Два… помнится, словно "довольно" в моем видении повторялось как раз два раза, а это значит…

Я еще раз надавила на камень с нотой. Неожиданно он ушел еще глубже в стену. Я повторила то же самое с двумя другими изображениями в нужном порядке, и они тоже уходили глубже. А затем в стене что-то щёлкнуло.

Глубоко вздохнула и выдохнула, Милослав зачем-то повторил то же самое… и здесь часть стены под выбитыми рисунками, самый нижний ряд каменной клади, начал ехать вниз, уходить под землю. Звук был ужасный, пугающий, но я при этом испытывала удовольствие. У нас же получилось!

Мы с Милославом одновременно опустились на колени и сунули головы в открывшуюся часть стены. Разумеется, пусто. Ничего. Но…

Глаза мои вдруг застелила пелена, я прикрыла веки, пытаясь проморгаться, и увидела. Колючий случай! Увидела то, чего сейчас нет. Но то, что когда-то происходило…

Здесь было золото. Было. И много: и слитки, и кубки, и монеты, и украшения. Хотя пространство тайника казалось не таким уж большим. И вдруг я увидела руку, которая тянулась к богатствам. На запястье часы с металлическим браслетом. Мужская кисть, широкая, пальцы длинные, вены слишком ярко выраженные… а, нет, это татуировка. Не могла разобрать, что именно — полукруг, линии… И эта самая рука забрала все, что было в тайнике.

Но после этого оставила кое-что. Швырнула в пустоту то ли блокнот, то ли небольшую тетрадку, то ли книжку. А затем тайник закрылся…

— Лялечка, — услышала я и открыла глаза. Я лежала на полу, а Милослав тряс меня за плечо. — Фух, ну слава богу. Как себя чувствуете?

— Не знаю…

— Вы… вы что-то увидели? — я качнула головой, покосилась на пустой тайник. — Я думаю, нам пора уходить, — предложил портье и помог мне подняться. Копчик болел, видимо, хорошо я им приложилась к каменном полу.

Мы пошли к выходу, Милослав освещал путь фонарём, но я, прикрыв веки, старалась никуда не смотреть. Но даже с закрытыми глазами видела… ту самую руку, забравшую когда-то все богатства этого замка. Когда-то… а ведь было это не так давно. Не знаю, когда люди начали делать татуировки, но вот подобных часов в том веке, когда жил граф, точно еще не было.

Мы вышли на улицу. Пока Милослав закрывал дверь, я стояла, обняв себя за плечи. Меня трясло. И от холода в том числе. Ноги промокли, на балетках ошметки грязи, глины. На обуви Милослава тоже.

— Да вы вся трясетесь, — подметил портье, взяв меня за руку, — и холодная какая. Замёрзли? — я кивнула. — Идемте скорее. Я вам глинтвейн сделаю.

Он потянул меня к стене с обрывом. Мое сердце совершило кульбит, но я старалась абстрагироваться и дала ногам приказ идти! Быстро, но аккуратно.

Было скользко. Очень. Я ставила ноги ближе к стене и крепко, насколько могла, сжимала ладонь мужчины. Главное — не смотреть вниз. И спокойно дышать.

Мы наконец дошли. Я прошлась немного вперед, а Милослав зачем-то остался у обрыва. Стало страшно. Дико. Я закрыла глаза, а открыв их, не увидела Милослава. Зато услышала крик.

Ужасный, душераздирающий крик о помощи…

Я бросилась к этому чертову обрыву. Посмотрела вниз.

Милослав висел в воздухе, держась рукой за штырь, торчащий из земли. Боже, сколько в этом мужчине силы…

Рухнула на землю, потянула руку, но понимала, что, если и схвачу его ладонь, вытащить Милослава не смогу. Сил не хватит.

Я смотрела в его глаза. В них обреченность. И это так сдавило грудь жгучей тоской, что я начала истошно кричать. Не помню, что именно — я вроде и молилась, и звала на помощь, и просила Милослава держаться, и ругала всех и вся… себя в том числе.

А перед глазами стояли карты из колоды. Смерть. Высота…

Черт! Неужели это было знаком? И не тому, кому я гадала, а мне?

Я застонала и прошептала Милославу одними губами:

— Все будет хорошо…

Он, моргнув, словно кивая, глазами, улыбнулся…

И вдруг меня схватили за ноги и протащили по земле от обрыва. Затем поставили на ноги и начали ощупывать.

Стас…

— Нигде ничего не болит? Ты цела?

Он выглядел странно. Или это мое воображение дорисовывало. Стас словно светился чистым и белым, от него исходило тепло.

— Цела… Там… там Милослав… помоги ему… — начала я нервно бормотать.

— Так уже, — ответил Стас и повернул голову в сторону обрыва. Я тоже повернулась и увидела, как Слава несёт Милослава на руках. На портье лица нет, вот-вот — и он провалится в бессознательное состояние.

Но его вытащили, господи, вытащили…

— Думаю, надо врача, — бросил Слава, проходя мимо.

И в эту секунду я сама чуть не рухнула в обморок. Стас подхватил меня и, тоже взяв на руки, потащил в замок вслед за Славой.

— Людмила, вызови скорую, — бросил Океанов, когда мы проходили мимо ресепшена.

— Кому? — растерялась Людмила, покидая рабочее место.

— Милославу. И вообще, иди за Славой. С Лялей я сам справлюсь.

Мы уже поднимались по лестнице, так что я не видела, а услышала быстрый стук Людкиных каблуков.

У номера Стас поставил меня на ноги и открыл дверь ключом. Я зашла первой, чуть пошатываясь, Стас меня развернул и с тревогой посмотрел в глаза:

— Ты как? Что-нибудь надо?

— Нормально. Попить, — попросила я хрипло.

Стас закивал и пулей вылетел из комнаты.

А я медленно и отрешенно огляделась. Затем посмотрела на себя. Я вся в грязи… и мне ее очень захотелось смыть. Сняв у двери обувь и бросив телефон на кровать, чудо, что я его не потеряла, пошла босиком в ванную. Включила воду и встала под душ. Капли потекли по волосам, лицу, по шее, дальше вниз. И тут я вдруг поняла, что стою под душем в одежде. Но уже не стала раздеваться, а опустилась, садясь в белоснежную ванну.

— Ляля! — Стас влетел в ванную комнату и замер на месте. — А ты чего в одежде?

— Я грязная…

— Ну прости, что протащил тебя по земле. Испугался, — он сделал еще один шаг и протянул мне бутылку воды.

Взяла, открыла и сделала несколько жадных глотков. Затем, не глядя, вернула Стасу бутылку и, опираясь на края ванны, поднялась. Задернув шторы, я начала стягивать с себя мокрую одежду.

— Принеси, пожалуйста, полотенце, — попросила я, чувствуя, что Стас так и стоит рядом.

Дверь хлопнула, а я, бросив одежду под ноги, сняла с подставки душ. Ополоснулась. Когда дверь еще раз хлопнула, я выключила воду. Приняла полотенце, которое Стас протянул, и обернулась им. Одернув штору, я медленно наступила на колючий коврик, что лежал на полу. Океанов снял с крючка халат и помог мне его надеть.