распоряжению застелили белоснежным бельем. Чуть ближе к стеклянной перегородке располагался столик с легкими закусками, в ведерке со льдом охлаждалась бутылочка шампанского. В домике, конечно, присутствовало электричество и другие блага цивилизации, но сейчас пространство освещала лишь сотня светодиодных свечей. На полу, столе, подвесных полках стояли многочисленные букеты цветов: и чудесно пахнущие пионы, и вторящие им розы, и белые лилии, и жизнерадостные герберы, и нежные эустомы, которые я уже дарил Даше Мельниковой. Много-много цветов для самой милой девушки на свете. Хотелось, чтобы ее первый раз был красивым и запоминающимся. Ну и, грешным делом, подумал, когда Золушка увидит всю эту красоту, которую я для нее организовал, не сможет отказать.

– Как чудесно! – восхитилась Даша Мельникова, и завертелась по сторонам, рассматривая убранство домика. Прошлась, потрогала цветы, затем подошла к полностью застекленной стене. Нам повезло, сегодня погода была безоблачная и на озерной глади светилась красивая лунная дорожка. А звезды действительно казались необыкновенно большими и яркими.

– Оч-чень красиво… – прошептала Золушка едва слышно, девичий голос растроганно подрагивал.

Самодовольно улыбнулся, значит, удалось произвести на нее впечатление.

Подошел ближе, обхватил точеные плечи руками, прислонил спиной к себе, заключая в кокон своей нежности, и, наслаждаясь близостью любимой девушки, тоже залюбовался лунной дорожкой на поверхности озера.

– Днем тут тоже безумно красиво, даже зимой. Особенно когда деревья покрыты инеем. Мы когда-нибудь приедем сюда вдвоем без детишек, только ты и я. Можно будет попариться в баньке, а потом поплавать в озере.

Она ничего не ответила, ласковой кошкой потерлась головой о мое плечо.

Пожалуй, пора и себя любимого порадовать. Сегодня в награду за свои труды я хочу милашку-Золушку. Потянул за резинку, сдерживающую ее волосы, и выпустил темные локоны на свободу. Уткнулся носом в черные пряди, вдыхая запах. Чистый кайф… Если Даша Мельникова и пользовалась какими-то духами, то за целый день, проведенный на воздухе, запах выветрился, сейчас она пахла только собой. И этот аромат нельзя было ассоциировать с чем-то конкретным, но он чертовски нравился, пьянил, бил в ноздри самцу, сидящему внутри меня, давая сигнал взять эту девушку, сделать наконец-то своею, навсегда присвоить милашку.

Добрался губами до женской шеи и стал целовать, а ладонями заскользил по стройному телу. Золушка в моих руках выгнулась и застонала… Ее стон прошелся по хребту током, ударил жаром одновременно в голову и в пах. Не переставая целовать женскую шею, расстегнул замок олимпийки, снял. Потом пришла очередь футболки, пальцы простреливало током, даже тогда, когда я просто касался ее одежды. Затем стащил с себя толстовку вместе с майкой. Когда наши обнаженные тела соприкоснулись, невольно зарычал, чем вызвал еще один сводящий меня с ума стон из женских губ.

Снова подхватил Дашу Мельникову на руки.

– Ты куда опять меня тащишь?! – пискнула Даша Мельникова. – Нам пора возвращаться к детям.

Да, щас… Бегу и падаю.

– Обязуюсь вернуть тебе до побудки, не раньше.

– Игорь, я не уверена, что нам следует делать это… – продолжала смущаться Золушка, даже милые женские щечки заалели.

– Если не уверена, то позволь действовать тому, кто уверен.

Потащил строптивицу в душевую кабину, зацеловал-заласкал ее там. Потом, плохо соображающую от страсти, сам еще более ею оглушенный, уложил Золушку на белоснежное белье кровати. Ласки продолжились, выдал все, на что был способен в постели…. И когда почти довел девушку до пика наслаждения, наконец, сделал Дашу Мельникову полностью своею. Ее боль быстро растворилась в наших поцелуях и сначала медленных, потом хаотично страстных движениях. Разрядки мы достигли почти одновременно.

Когда тело хрипело и охало после полученного наслаждения, сознание ликовало: «МОЯ, моя Золушка! Моя милашка! И душой, и телом принадлежит только мне, мне одному!»

Сипло дыша, откинулся на простыни, потом подтащил Дашу Мельникову к себе, уложил черноволосую головку на свою грудь. Такая маленькая, миленькая, хрупая. МОЯ!

– Люблю тебя, – сами по себе произнесли мои губы.

И застыл, поразившись этому признанию, ведь раньше я, наоборот, избегал громких слов, боялся быть обязанным, давать лишние надежды. Даже Лику не радовал такими значимыми словами… Брал свое, а потом тысяча разнообразных комплиментов и никогда «люблю».

Золушка доверчивой кошечкой свернулась на моей груди. А я чмокнул ее в висок.

– Ваше Сиятельство, вы действительно самый сиятельный, самый бесподобный мужчина на свете.

– Неужели скромной учительнице понравился первый опыт грехопадения?

– Видимо, я только притворялась скромной. Кроме того, скромная не равно фригидная.

– Ага, значит, кто-то был прав, и под личиной скромной женщины скрывается огонь. Меня не проведешь, сразу это почувствовал, – подтрунивал я, нежно водя пальцем по точеному, покрытому испариной женскому плечику.

– Бойся, я вовсе не скромная учительница, а огнедышащий дракон, – и обхватив мою шею руками, набросилась на мои губы аленьким цветочком своего рта.

Оказывается, под слоем расплавленных ледяных колючек была спрятана такая настоящая, шаловливая, горячая, до безумия милая, родная моя девочка. Даже слов не хватало, чтобы выразить то состояние умиротворения и радости, что сейчас внутри. Засмеялся, одно резкое движение, опрокинул Золушку на спину, и быстро, щекоча, стал чмокать губами все, что попадалось на пути: лоб, глаза, нос, щечки, губы, подбородок, девичья шея и в обратном порядке…

– Тебе не справиться со мной, злой дракон, потому что я Иванушка-дурачок, а в сказках именно Иванушки побеждают огнедышащих драконов. Только ты обманываешь меня, женщина, на дракона Дарья Мельникова не похожа, больше на нежную принцессу смахивает. Но принцессы в сказках тоже непременно дурачкам достаются.

Прямо в мои губы захохотала, у ее смеха был вкус счастья.

– Ну, надо же, мы наконец-то вывели Игоря Станиславовича на чистую воду, Иванушка-дурачок оказывается, а то как заведенный твердил: «Я принц, я принц».

Теперь настала моя очередь смеяться.

А потом, любуясь лунной дорожкой на озере, мы стали томительно нежно целоваться. Грудь распирало от обилия эмоций, которые вызывала во мне эта мелкая пигалица. Никогда ничего подобного не чувствовал ни к одной из своих многочисленных женщин. Словно я, наконец, нашел свою пресловутую вторую половинку. Девушку, которая сделает меня лучше и по-настоящему счастливым. Ого, как ты поплыл, Игорь Станиславович.

Глава 26

Лика снова набрала телефон Игоря Богданова, и ей снова не ответили. Интересно, чем он так серьезно занят, что даже не может поговорить пять минут? Мама Богданова, когда она ей словно невзначай позвонила, сказала, что Игорь участвует в каком-то благотворительном детском походе, организованным холдингом «Родные просторы». Лика выпытывала и так, и этак, но Тамара Викторовна сама не знала подробностей. Это что-то новенькое – благотворительность и Игорь Богданов, детский поход и директор