тепло к Мии — это совершенно не былая страсть. Это не привязанность и больше не зависимость. А ведь была. Больная, полная отчаяния одержимость, а теперь её нет. Нет, и всё тут.

Я отпустил Мию. На этот раз по-настояшему отпустил.

Любовь ли это была? Да. Несомненно. Но я знаю, Мия счастлива, пусть и не со мной. И мне от этого больше не тоскливо.

Она как будто всё поняла, я не мог знать наверняка, но чувствовал это. Смущённый взгляд, волосы теперь едва касались плеч озорными прядями. Мия сохранила в себе лучшее, оставаясь собой, и одновременно изменилась, словно прокачала свои сильные стороны. Она по-прежнему излучает тепло. Я такой её и запомню.

Что-то мне подсказывало, мы больше никогда не увидимся.

Но рядом с ней всегда будет Ник, он сможет её защитить. А у меня отныне другой путь. Поэтому я лишь впитывал её взгляд. Чистый, открытый. Просто смотрел и молчал. Мия останется в моем сердце, но мне нужна другая.

— Береги себя, — произнёс в итоге, отстраняясь.

— Я позабочусь об этом, — раздалось откуда-то сбоку, и мы перевели взгляд в сторону зарослей.

Ну, конечно.

А вот и Добров. Руки я убрал, но хоть Ник и разглядывал нас с интересом, не ревновал. По крайней мере, эмоций по этому поводу не показывал. Он доверял Мии на сто процентов, это я тоже видел.

— Не сомневаюсь в этом… — ухмыльнулся я, когда Добров к нам приблизился.

Не сказать, что я вдруг проникся симпатией к этому парню. И совру, если заверю, будто безумно рад, что он существует, но по крайней мере, уважения Ник заслужил. Он не сводил с меня взгляд, и я нахмурился в ожидании.

Добров обратился к Мии:

— Я всё проверил, чисто. Можно уходить.

Котовская в ответ кивнула, а Добров снова на меня взгляд перевел:

— Ты нужен ей, — вдруг произнёс без тени улыбки, и я замер.

Точно знал, что он сейчас не про Мию. Чертов всезнающий Ник. Вот что не так с этим парнем?

— Она так не думает, — покачал головой, сделав паузу.

Ник протянул руку Котовской, и она ухватила его ладонь, пробираясь пальцами между его. Добров притянул её, а Мия положила ему голову на плечо.

— Не повторяй моих ошибок. Ты и сам знаешь, что делать.

На это я лишь хмуро кивнул.

Знаю. Ещё как знаю.

— Удачи, — наконец попрощался он и протянул руку. — Надеюсь, никогда тебя больше не увидеть.

— Взаимно, — ухмыльнулся в ответ.

Мы пожали друг другу руки, прямо как в ту нашу первую встречу. Отчего-то я это вспомнил.

Крепкое пожатие в стенах института, в тот день, когда я Мию доставал, выясняя её музыкальные предпочтения* (прим. автора: отсылка к циклу «Рассветы»). Но то рукопожатие было наполнено злобой и негодованием. А это благодарностью.

Оно было завершающей точкой в моей истории… с Мией.

— Если он тебя обидит — дай ему по почкам, детка. Я теперь знаю, что ты умеешь, — обратился я к уже давно не моей Котовской.

Она робко улыбнулась, ухмыльнулся и Ник, а я махнул рукой. Ну вот и всё. Пора.

Развернулся и направился к своей тачке.

Путь предстоит долгий, полный размышлений и принятия важных решений. В груди колотилась нарастающая уверенность — надежда есть. Она словно одинокий луч пробивалась сквозь толщу горной породы. Тёмной, неподступной. И черт его знает, что там за этой зловещей массой.

Но если есть хоть один долбанный шанс всё это разрулить, я им воспользуюсь. Вопреки всему. И всем.

Крошка, ты врезалась в меня, набрав немыслимую скорость.

Оставила болезненный след и мастерски обломала.

Но вот так просто испариться не выйдет.

Я тогда ещё не знал, чем всё обернется. Просто мчался, рассекая своей решимостью встречный ветер, и думал о том, что поступаю правильно.

Кот сказал, что мне нужно убедиться насчёт Лерки? Поэтому я и вернусь. И он, чёрт возьми, прав. Досье на неё лишь подтверждало — Нилова могла всё это всерьёз. Но только я искал не то, что на поверхности. Мне необходимо докопаться до причин.

Я был уверен, что всё сразу встанет на свои места.

Но я ошибался.

Глава 40. Самое интересное

Она танцевала.

Изящно двигалась под музыку и, казалось, своими руками создавала мелодию. Платье струилось и переливалось цветами ярких софитов танцпола, но она затмевала собой любой свет. Плавно покачивала бедрами в такт и, не открывая глаз, шевелила губами. Подпевала.

Я завис, её разглядывая.

Лерка.

Она выглядела просто зашибись, впрочем, как всегда. Только жаль, что всё это Нилова делала не для меня. Не для меня крутила пятой точкой, не для меня вот так волосы руками собирала, обнажая шею, и запрокидывала голову в танце. И понимал, что не моя, а все равно взгляд не мог оторвать от её движений — любовался. Она завораживала. Притягивала.

Убивала нахрен, не прикасаясь.

Глаза вдруг открыла, и наши взгляды встретились.

Мне казалось, весь зал содрогнулся от мощнейшего разряда, что между нами сейчас пронесся. Словно именно от нашего молчаливого диалога заискрился танцпол, взорвался разноцветными вспышками и размазал четкие линии в фоновую массу.

Лерка. Не моя, но так нужна мне, черт бы ее побрал.

Так же внезапно всё оборвалось. Нилова спешно отвернулась и исчезла в танцующей толпе.

Я не смог сдержаться, и поднявшись с места, отправился к выходу из зала. Здесь в полумраке располагался холл, и наугад нырнув в один из пролетов, я её увидел. Лерка быстро удалялась по коридору, но я догнал её в два счёта. Тронул за плечо, и она обернулась, испуганно взмахнув ресницами, а я подтолкнул Нилову к стене и поставил ладони у её лица.

Вот она. Поймал. Сердце теперь долбилось о грудную клетку так, что казалось, ещё немного и к чертям разорвет.

У нас минуты две, не больше. Точно это знал, но ничего не мог поделать. Хотелось урвать больше времени — Лерка меня притягивала, как магнит. Я сейчас тяжело дышал и не сводил с Ниловой взгляда.

Ну же, крошка, дай мне хоть какой-нибудь знак, что я не зря всё задумал. Ты же соврала мне про Алекса. Про любовь эту дурацкую. Соврала ведь?

Но крошка и не думала отвечать на мой обалдевший от близости пульс.

— Ларионов, тебе жить надоело? — хрипло произнесла она.

— А ты, когда с Крутом связывалась, о жизни много думала?

Взгляд на мгновение вспыхнул и тут же потускнел. Умеет брать себя в руки. У меня же внутри ураган бушевал.

— Значит, ты теперь