хоть понимаешь, насколько это личное? Девушки не делятся тампонами с первым встречным!

— Особенно если этот встречный — парень, — пробормотала бессердечная Зая.

— Такое чувство, что меня просто… использовали, — всхлипнула Елена.

— Я был тебе искренне благодарен, — сказал Сэм. — По крайней мере, ты мне помогла решить проблему с Марком — удалось отговориться критическими днями.

— Да-да, а как же насчет Марка? — вмешалась я, стараясь увести разговор в сторону от Елены с ее тампонами. — Для чего все это было нужно?

Сэм с улыбкой пожал плечами:

— Строго между нами, у наших с ним отношений с самого начала не было будущего.

— Вот он разозлится, когда узнает, — сказал Мэтт.

Мысль о том, какое будет лицо у мистера Грозы Девичьих Сердец, когда он поймет, что его последняя подружка — парень, слегка разрядила напряженную атмосферу в комнате.

Я спросила:

— А когда это случится?

— Вот сегодня отыграем концерт, — сказал Сэм, — а там посмотрим, что и как.

Зая уже перебирала струны гитары.

— Я думала, мы настоящий девчачий ансамбль, — проворчала Елена. — Вряд ли я соглашусь работать на подпевке у мальчишки.

— А ты еще разик притворись, что я девочка, — сказал Сэм. — Сделай это ради меня.

— И меня, — улыбнулась Зая.

— Пожалуйста, Эл, — сказал Сэм.

Елена

Ну вот, всегда одно и то же! Ответственность за судьбу нашего ансамбля опять ложится на хрупкие плечи Елены Гриффитс. Хотела бы я знать, почему все важные решения приходится принимать именно мне?

Они меня умоляли. Видимо, в глубине души все прекрасно понимали, что без меня никакого ансамбля не будет, что в каком-то смысле все держится на мне.

Я сказала:

— Ну, не знаю…

Посмотрела на их встревоженные лица и решилась. Еще один раз пожертвую собой и сделаю, как они просят.

— Ладно уж, — кивнула я. — Поехали!

И Зая ударила по струнам. Зазвучали первые аккорды «Хулиганки».

Мэтью

Гитара, потом Сэм поет соло, Зая вступает со своей гармонией, в припеве подключаются остальные — исполнение «Хулиганки» шло по нарастающей.

Как все это звучало? Сказать по правде, не так чтобы замечательно. Казалось, все четверо тянут в разные стороны, причем вразнобой. Елена и Чарли смущались и смотрели в пол. Их выкрики больше напоминали попискивание детишек в песочнице. Зая дергала струны, из последних сил вытягивала вокальную партию. Даже у Сэма был такой вид, словно ему очень хочется оказаться где-нибудь подальше отсюда.

— Хорошо, — соврал я, когда они закончили.

— Думаешь? — засомневалась Зая, догадываясь, что я говорил из вежливости.

— Ну… неплохо. — Я поторопился сменить тему, пока меня не раскололи. — Кстати, ребята, а как вы называетесь?

Все четверо тупо уставились на меня.

Можете себе представить? Организовали группу, а сами даже названия для нее не придумали!

Тайрон

Только в субботу, уже под вечер, когда мамуля вернулась домой после пробежки по магазинам, я начал осознавать, что Сэм повесил на меня очередную проблему.

Я лежал на кровати с книжкой, а мамуля впорхнула в комнату и сделала пируэт, необыкновенно довольная собой. Она смотрела на меня с ожиданием.

— Ну как? — спросила она.

— Что — как?

— Как тебе мой наряд, который я приготовила для школьного концерта? Только не говори, что ты ничего не заметил!

— Ах, наряд. Кажется, что-то новое?

— О, эти мужчины! Они никогда ничего не замечают! Спорим, Сэм сразу обратит внимание, как только увидит меня сегодня вечером.

Я сел на кровати. В самом деле, мамуля купила себе новый костюм: нелепая просторная рубаха и юбка в том же духе, из ткани, похожей на старую мешковину.

— Сэм — девочка очень естественная, земная. — Мамуля снова сделала пируэт. — Поэтому мне хотелось, чтобы мой наряд говорил ей: «Мама Тая — преуспевающая, элегантная женщина, но в то же время она добрая, отзывчивая и обеими ногами твердо стоит на земле». Как, по-твоему, Тай, удалось мне это выразить?

— Мам, Сэм будет на сцене. Ей будет не до твоих нарядов.

— А после концерта? Мы втроем будем общаться с другими родителями — я, мой сын и его очаровательная талантливая подружка. Все будут на нас смотреть. Я должна выглядеть соответственно.

— А, да, конечно. Я забыл про других родителей.

— Как они будут мне завидовать! — Мамуля рассмеялась и вдруг нахмурилась. — А Сэм не подумает, что я пытаюсь затмить ее своим нарядом? Девочки-подростки ужасно чувствительны к таким вещам.

Я снова уткнулся в книжку. Похоже, мамулю ждет основательный шок. Впервые в жизни она начала мной гордиться, и тут ее подстерегает еще более страшное унижение.

Я сказал:

— Не сомневаюсь, что она будет в восторге.

Мэтью

Школьный концерт — довольно показушное мероприятие. Миссис Картрайт любит делать вид, будто вечер самодеятельности затевается для того, чтобы дети могли выразить себя, проявить свои музыкальные и актерские дарования, и тра-ля-ля, но по правде, все делается только ради взрослых.

Родители получают возможность полюбоваться потрясающими успехами своих деток. Учителя могут хоть ненадолго притвориться нормальными людьми. А главное — родителям будущих учеников и важным шишкам из местного совета наглядно показывают, каким замечательным учебным заведением стала школа «Брэдбери Хилл» под чутким руководством миссис Дейрдре Картрайт.

Короче, шоу-бизнес. Сплошной шоу-бизнес, и больше ничего.

Так что, если ты не страдаешь манией величия и не являешься учительским любимчиком, на школьном концерте тебе делать нечего.

В прошлом году я был новеньким. Маме с папой страшно хотелось показать, какие они любящие родители. Смотреть на большинство выступлений было достаточно противно, но еще гаже — видеть, как учителя чуть на ушах не стоят, чтобы подлизаться к родителям. Я тогда поклялся, что на будущий год лучше слягу в постель с тяжелым гриппом, чем еще раз переживу такое.

Но вот год прошел, и я снова на школьном концерте, и все благодаря двоюродному братцу из Америки.

Первыми, кого мы увидели на подходе к школе, были Джейк и его папа мистер Смайли. Обычно в таких случаях Джейк мнется на заднем плане и на лице у него написано, что он только и мечтает оказаться подальше отсюда, но на этот раз, увидев нас у школьных ворот, он — подумать только! — шагнул нам навстречу.

— Здравствуйте, мистер и миссис Бертон, — поздоровался он, точно самый воспитанный мальчик на свете. — Здравствуй, Мэтью. Здравствуй, Сэм.

Сэм ответил со странным смешком:

— Ну, здравствуй, здравствуй, друг Джейки.

— Сэм, это мой папа.

Джейк кивнул в сторону своего отца.

Надо вам сказать, что папа у Джейка — типичный менеджер высшего звена, но в тот вечер он был не в