Кроме двух детей.

Я видела мальчика и девочку за мили отсюда. Они шли, спотыкаясь, в сторону Эдринского леса. Знание из будущего подсказало мне - мальчик не дойдет. Он болен, старшая сестра выдернула его прямо из кровати. Она, всегда обладавшая странным даром, почувствовала ужас людей ещё до того, как эльфы попали в их дом. И теперь дети бежали, гонимые страхом.

Нет, мальчик не дойдёт. Но девочка выживет, ей удастся добраться до леса. До самого его сердца, где спит сила. Там она изменится навсегда.

И века спустя, на шумной рыночной площади Рива подойдёт к молодому герцогу, улыбнётся ему, и мужчина не сможет отвести от нее взгляд.

У него просто не будет выбора, ведь ей нужна дочь благородных кровей. Та, что будет родственницей короля. Та, у которой появится шанс выйти замуж за эльфийского лорда... Эльрис.

Не знаю, как я покинула башню Альвэйра. Я шла, словно опоенная дурманным вином. Передо мной мелькали видения прошлого и будущего, большая часть из которых не задерживалась в разуме. Я едва могла видеть дорогу, но мимоходом отметила, что дикая магия уничтожила следы моего пребывания в покоях эльфа, будто моя нога туда и не ступала.

Мне нужно было спрятаться, запереться в комнате, чтобы ненароком не встретить Альвэйра. Я чувствовала, как ментальная магия бьёт из меня во все стороны, подпитанная диким волшебством и отсутствием контроля. Что почувствовали бы сейчас люди, оказавшиеся рядом со мной?

Всю горечь, что довелось испить сегодня.

И толику затаённой радости. Ведь в одном из будущих я видела Альвэйра рядом со мной.

Глава 36

Не помню, как я добралась до комнаты, закрылась на ключ и залезла в кровать.

Каша из чужих чувств, видений прошлого и будущего понемногу улеглась. И я стала почти снова сама собой, но от этого не становилось легче ни на миг.

Лёгкие мерно вдыхали и выдыхали воздух – я надеялась впасть в подобие транса, потому что думать о том, что только что произошло, было нельзя. Во всяком случае сейчас, пока дикая магия и души мёртвых ещё не успокоились окончательно, и их сила, что бурлила в моих жилах, не утихла до конца. Я опасалась, что лишние мысли могут затянуть меня в очередной водоворот видений, грозящий сумасшествием.

Моя кожа сияла в сумрачном свете комнаты. Она светилась изнутри, будто я проглотила солнце или луну. Символы переливались всеми цветами радуги почти до боли в глазах, хотя прямо в этот миг я не использовала ни капли дикой магии. Она просто наполняла меня до краёв.

Спокойствие понемногу наполняло моё сердце. Облегчение накатило волной, когда я осознала, что мёртвые с грузом их страдания и обречённости не смогли повлиять на меня. Быть может, всё дело в том, что их было слишком много, поэтому ни один из них не мог сделать меня одержимой. Или дикая магия защитила свою носительницу, вобрав мёртвых в себя.

Откуда-то я знала, что они почти растворились в ней. И это было правильно. Проведя века под тяжестью камня, они почти растеряли свою суть, стали искажённым воспоминанием о том, чем были когда-то. Ошмётки их душ могли бы стать чем-нибудь по-настоящему злым и беспощадным, но теперь не станут. Драконы вернулись к своей первосути, к своей матери, но мне всё равно было скорее грустно, чем радостно.

Я почувствовала приближение Альвэйра раньше, чем он осторожно постучал в дверь. С трудом мне удалось вернуть ментальный щит на место. Кожа всё ещё сияла переливами, поэтому на его приглушённый вопрос, всё ли со мной в порядке, я не очень любезно отозвалась:

- Всё хорошо. Мне нужно немного отдохнуть. Давайте поговорим позднее.

Не знаю, чего я боялась больше. Того, что эльф увидит меня, переполненную магией. Или своих собственных чувств.

Моё сердце было истерзано ненавистью мёртвых к эльфам, детским страхом моей матери перед войском Альвэйра.

Я не страшилась, что прекрасное лицо эльфа пробудит во мне тёмные чувства. Как бы страшно это ни звучало, я опасалась, что все прошлые недобрые деяния лорда не имеют для меня значения. Ибо слишком высоко было значение самого Альвэйра.

И в хаосе войны, среди пепелища и мёртвых тел, что принесло мне видение, я видела лишь его лицо и взгляд, полный чёрной ярости. Его предсмертную агонию, которая не заончится целительным забвением.

Я хотела, чтобы он перестал страдать.

Должно быть, я слишком погрузилась в свои чувства, раз не осознала вовремя, что эльф что-то задумал. Он мог бы выломать замок без особого труда, но вместо этого я увидела хлынувшие сквозь дерево потоки эмоций. Они устремились ко мне, будто щупальца неведомого существа – неутомимые и целеустремлённые, как и сам Альвэйр.

Словно ребёнок я укрылась одеялом с головой, закрыла глаза и поплотнее надвинула щит, чтобы отгородиться от эльфа. Хотя я знала, что все эти уловки не помогут.

Связь, что породил брачный обряд эльфов, мало волновали мои щиты и силы. Она была чем-то глубинным, что сильнее чувств и мыслей, к которым обращалась ментальная магия. Иногда я ощущала присутствие Альвэйра… внутри себя. Будто он пробрался ко мне под кожу и должен был вот-вот хлынуть внутрь, чтобы души наши смешались в нечто единое и правильное…

Мои чувства обострялись до предела, и вся я звенела от напряжения и ожидания. Это не было неприятно, скорее наоборот – болезненно хорошо. И потому я почти ненавидела такие моменты. Сама я потянуться к Альвэйру не могла. Не посмела бы выдать, что чувствую в полной мере каждое его прикосновение.

Эльф был уверен, что я если и ощущаю что-то необычное, то не понимаю природы происходящего, иначе он никогда не посмел бы пользоваться нашей связью.

Я знала, что он стоит за дверью, прислонившись к ней спиной и закрыв глаза. Его руки сложены на груди, а губы сжаты в непримиримую линию.

Я знала, что он беспокоится обо мне. Знала, хотя не чувствовала это магией.

Больше всего мне хотелось открыть дверь и прижаться к нему. Хотелось рассказать обо всём, что мучает меня и услышать его сухой, но такой земной и надёжный голос.

Была ли я влюблена в него? Нет, только не это. Но моё сердце переполнилось им, словно перезревший янтарный фрукт сладким соком.

Даже сквозь ткань одеяла я уловила рядом с собой движение. Резко откинув покров, я наткнулась взглядом на Тиндваэ, что покоилась в ножнах на