Попал бы я в своё время, то костьми бы лёг, но постарался бы изобрести искусственный интеллект, который будет руководить человечеством, руководствуясь при этом железными принципами и догмами. А то, чем больше узнаешь людей, тем больше понимаешь — нам и тёплое говно доверить нельзя поносить. Или уроним, или украдем, или откусим себе, сколько влезет в рот. Как вообще выживаем как вид и структура — я не понимаю.

Оборванные, уставшие и встревоженные китайцы, выходя из бараков, на меня поглядывали без всякой симпатии, а скорее, с обратными чувствами, но их в себя приводила Бронзовая Черепаха и её подручные, уже успевшие похватать оружие. Я решил не дожидаться момента, когда они выстроят вообще всех освобожденных, а просто выдернул из движухи одну смутно знакомую рожу с большим шрамом на лице, заставил мафиози запомнить, в какой стороне город. Ну и заодно описать два населенных пункта, которые бы им желательно обойти по дороге.

— Все запомнил?

— Подождите, господин! — шрамированный схватил меня за руку, — Бронзовая Черепаха, она болеет. Простыла. Сильно. Вы можете взять её с собой?

Не просто простыла, а держится из последних сил.

— Попробуем завести мобиль, — неохотно согласился я, снимая гримуар с цепей, — Другого выхода нет.

Военный мобиль, напоминающий плод суровой любви между «уазиком» и «хаммером» оказался достаточно неубиваемым, чтобы выдержать прогрев слегка усиленным заклинанием Таффильда. Высвободив машину из своего же льда и хорошо так её подсушив, я заменил пару кристаллов на заряженные, оказавшиеся в сторожке, а затем, заведя мобиль, пошёл пленять Черепаху. Добровольно женщина никуда ехать не хотела, хрипло ругалась, дралась и угрожала страшными для окружающих вещами, так что мне пришлось рекрутировать еще пятерых её бандитов, приказать им вооружиться, грузиться и следить за буйствующей Черепахой. Остальным я повторил указания, выданные ранее шрамолицему (с его помощью), а после этого мы убыли на рычащем мобиле.

— Молодой наглец! — рычала успешно удерживаемая причитающими людьми бабка, — Как ты смеешь! Увозить! Меня! От! Моих! Людей!

Ухабы — они такие.

— Что смею⁈ — удивлялся я, подпрыгивая вместе с мобилем, бабкой и китайцами, — Мы! Просто! Едем! Быстрее!

— Верни меня! Немедленно!

— Не могу! Я опаздываю! К врачу! И вы! Тоже!

— Верниии!!!

— Сейчас! Вас! Свяжут!

Угроза не была такой уж и пустой, даже я, невыспавшийся, был злым как собака, а что говорить про людей, просидевших в кутузке немало времени, да еще и издерганных неизвестностью, побоями и допросами? Даже самые преданные и почтительные в такой ситуации начнут нашаривать веревки, чтобы утихомирить свою буйную повелительницу. Тем более, что у неё начался жар.

…через двадцать минут Бронзовая Черепаха уже лежала на полу скачущей по грязевой дороге машины, мечась в бреду, а я, ругаясь как кучер, периодически намачивал магической ледяной водой набранные подчиненными Черепахи тряпки, чтобы они могли остудить её бренное тело. Вроде бы, это даже удалось…

— Господин, нас преследуют!!

Нас вовсю нагоняла пара мобилей, ничем не отличавшихся от угнанного. За исключением того, что в мой набилось семь человек, а у преследователей было всего по четыре вооруженных автоматами солдата!

Вот этого в планах не было совершенно.

— Господин, мы стреляем⁈ — китайцы определенно запаниковали.

— Нет! Одного ко мне, держать руль! — рыкнул я, готовясь к еще одной волне неприятностей на сегодня.

Слишком велик риск, что нас накроют ответным огнем. Пока, сквозь гул гудения моторов, лишь еле слышны крики, приказы остановиться.

На это мы пойти не можем.

— Ко мне! — прошипел я шрамолицему, явно не знающему, что делать, — Держи руль! Как только скажу — начинай сбавлять скорость, понял⁈

Дорога была обычной кривой двухколейкой, преследователи шли один за другим, так что план по нейтрализации был простым как две копейки. Начинался он с…

— Звезды Альстара!

Двенадцать не особо быстрых, зато самонаводящихся сгустков фиолетовой энергии были далеко не тем, чем можно напугать любого носителя чернокниги, ушедшего в полную защиту. Только вот пользователей магии среди наших преследователей не было, поэтому двенадцать снарядов, шедшие один за другим, моментально смяли сидящих в мобиле людей вместе с сиденьями, кузовом, и всем остальным. О вбитую в почву машину ударилась следующая, а наша, тем временем, пошла в неторопливый занос, останавливаясь и уже попутно плюясь огнем из шести стволов, изрешетив своих жертв. Не собираясь рисковать, я еще и накрыл бывших преследователей «туманом диких грез», чтобы точно никто не ушел и ничего не успел.

Сработало.

Начни они стрелять, было бы худо.

— Дальше поедете без меня, — сухо приказал я выглядывающим из машины китайцам, водящим по округе стволами, — Валите! Я тут приберусь…

К доктору точно опоздаю, но лучше замести за собой следы. Веры в обещания Парадина, что мол, это тайное дело, в котором нас прикроют все, кто можно и нельзя, у меня нет. Наобжигался уже о решения Петра Третьего. Да и, кроме того, пригород уже видно. Мне оно надо, быть замеченным в компании с преступниками?

Метода Сильверхеймов в комбинации с разогревающим заклинанием против ревматизма в очередной раз доказали свою универсальность. Превратившиеся в серебристый лёд тела и останки машин растаяли, как будто бы их никогда не существовало, а я пошёл дальше, мрачно размышляя на тему, откуда вообще могли взяться преследователи. Думать нехорошо о Парадине очень не хотелось. Не его уровня операция, да и самому Петру Третьему явно было в этой ситуации не до интриг.

Случай? Просто попались на глаза? Привлекли внимание тем, что в машине было слишком много людей?

Черт его знает.

Паршивый денек.

Скрывшись в подлеске, я спустя полчаса вышел на другую дорогу, а там, «проголосовав», приобрел себе место в карете с каким-то мелким чиновником, не высунувшим носа из бумаг, которыми он обложился. Наконец-то отдых.

Инвестиций, конечно, сделано много. Китайцы вряд ли забудут мой вклад, как и император. Эдакое проявление лояльности… как там говорится? Приняв участие в этом щекотливом деле, я передал тем самым ему уверения в своем почтении. Заодно закрыл долги, это важнее всего.

Все равно, поганое чувство.

— «Как будто бы ты мог поступить по-другому. У тебя не так много союзников, Кейн, особенно из тех, кого ты можешь позвать на помощь в темных делах. Отказал бы ты сегодня этому Матвею, завтра уже мог бы на него не рассчитывать, как и на бандита. Нельзя жить в белых перчатках и с друзьями в темных местах»

— «Знаю, лорд Эмберхарт.