— Нет! — сердито возразила она, и ее золотисто-каштановые волосы вспыхнули в луче света.

— Да! — так же сердито ответил он. — Послушай, это я вовлек тебя во всю эту историю. Самое малое, что я могу сделать для тебя, — это помочь выпутаться из нее.

— Я не нуждаюсь в твоей помощи.

— Черта с два не нуждаешься!

Сержант Бонаро вздохнул.

— Не можете ли вы повременить с вашим спором, пока я не запишу адрес?

— Безусловно, — сказал Марк. — Вы уже записали. А теперь пойдем, дорогая, иначе я перекину тебя через плечо и вынесу отсюда. Представь, как несолидно ты будешь выглядеть, — добавил он, лукаво подмигнув Габи.

Она готова была взорваться. Он тверже каменной стены, если уж решит что-нибудь. Упрямец… Габи со вздохом сдалась. Устала она ужасно, и страх все еще не отпускал ее, а Марк такой сильный, с ним чувствуешь себя спокойно.

— Хорошо, — покорно согласилась она.

— Будем держать связь, — сказал Бонаро. — Всего вам доброго.

Бонаро ушел. Марк заплатил больничному клерку, и они вышли на темную улицу. Горизонт еще только начал светлеть, предвещая скорый рассвет. Габи сделала глубокий вдох и чуть не потеряла сознание. Ее одолевала сонливость.

— Знаешь, Марк, я как пьяная, — заплетающимся языком выговорила она.

— Да у тебя и вид такой. — Он обвел глазами ее белую ночную рубашку в пятнах крови. — Выглядишь довольно интересно.

— У меня не было времени переодеваться, — с вызовом напомнила ему Габи.

— Убийца был совсем рядом, да? — тихо спросил Марк и тяжело вздохнул.

— Это просто чистая удача, что я проснулась в тот момент, когда он подходил к двери, — сказала Габи, — и что на улице еще были люди. Наверно, шли из театра. Везде были люди.

— И никто не остановился и не помог тебе?

— Кому хочется рисковать? — беззлобно ответила Габи. — Марк, трудно просить чужого человека рисковать ради тебя своей жизнью, и не только своей, но и всей своей семьи. Рисковать будущим, ввязавшись в чьи-то чужие проблемы. Я знала одну женщину, она вмешалась в семейный скандал, чтобы остановить мужа, который хотел убить жену, и в результате он убил и жену, и ее. Я не упрекаю никого, что не пришли мне на помощь, и никогда бы не упрекнула тебя.

Он обхватил ее пальцы и нежно сжал их.

— Это одно из свойств твоей натуры, я всегда этим восхищался, — мягко сказал Марк, глядя на ее измученное лицо. — Ты всегда искала в людях что-то хорошее, а я не мог простить плохого.

— Мы выросли в разных условиях, — напомнила Габи. — Легко искать в людях хорошее, когда они рядом с тобой и ничего другого ты не видишь.

— Наверно, так оно и есть. У меня плохое воспитание. Острые углы вылезают до сих пор, не правда ли? — сказал Марк с унылой улыбкой.

— Никогда не замечала никаких острых углов, — горячо ответила Габи, с обожанием глядя на него.

Щеки у Марка зарделись, и он поспешно отвел взгляд.

— Скорее в постель! — сказал он.

— И тебе не стыдно? — упрекнула Габи. — Соблазнять женщину в таком состоянии!

— Да я не то имел в виду, и тебе это известно, — пробасил он. — Не занимайся инсинуациями.

— Так ты не хочешь уложить меня в постель? — вкрадчивым голосом, смеясь, спросила она, когда он усаживал ее на переднее сиденье.

— Всегда хотел. Наверно, и сделал бы это, когда тебе исполнилось бы девятнадцать и ты была бы к этому готова. Но сейчас не время и не место.

— Ну вот, сам все портишь, — сказала Габи, поглаживая велюровую обшивку кресла. Но тут она заметила потемневшие пятна крови и очень огорчилась. — Ах, Марк, смотри, что я наделала!

— Я сменю обшивку, — нисколько не сожалея, бросил Марк, садясь рядом с Габи в машину и включая мотор. — О машине ты не беспокойся. Беспокоиться нужно о тебе.

— Со мной все хорошо, — сказала Габи.

— Пока что. — Он въехал в поток машин и сразу сосредоточился. Но выражение лица было тревожное. — Меня беспокоит, что будет дальше. Если Дэйв уже заключил контракт на твою жизнь и какой-то громила уже получил заказ, может так случиться, что поздно будет отменить этот заказ. Мы прижмем Смита, но что, если он уже не сможет отозвать убийцу?

Такая мысль не приходила Габи в голову. А теперь пришла, и она почувствовала, как тело ее покрывается холодным потом.

— О Боже! — воскликнула она.

— Именно «О Боже!». Я намерен нанять тебе телохранителя, и ты будешь жить у меня, пока мы так или иначе не положим конец этой истории. И не спорь! — прикрикнул Марк, когда Габи начала что-то говорить. — Или я напущу на тебя дядю Майкла.

— Помню, я когда-то слышала, как вы с Джо говорили о нем, и представляла его каким-то страшилищем, — сказала Габи, откинувшись на сиденье. — А он оказался совсем другим.

— Ну, если он тебе понравился, выходит, он вовсе не такой уж плохой. — Марк бросил взгляд на Габи. — Но у меня было большое желание тебя отшлепать, когда Майкл сказал мне, что ты приходила к нему.

— Я металась, не знала, к кому мне обратиться. Папа в отъезде, других близких людей у меня нет. Я была в отчаянии.

— Понимаю. Я должен был выслушать тебя. Как я виноват перед тобой, Габи! И как мне жить с этой виной? — Руки его судорожно сжали руль. — Невозможно примириться с тем, что Джо был убит! И что его убийца — Дэйв. Подумать только! А я-то считал, что могу доверить ему даже свою жизнь.

— Но ведь еще ничего не доказано, — нерешительно сказала Габи. — Хоть и не хочется, но приходится это констатировать.

— Твои слова — других доказательств не требуется, — резко ответил Марк и посмотрел на нее. — Отныне, дорогая, если ты скажешь, что черное — это белое, так это для меня и будет.

— Благодарю за вотум доверия, — засмеялась Габи. С минуту она молчала, потом сказала: — Марк, ты не должен так поступать. Не впутывайся в это дело.

—