– Да! – Мой голос хрипел хуже, чем у волка, но как же я была рада его услышать!

Шаман осторожно помог мне подняться и промыть ранки на пальцах водой из озера. Он выглядел усталым, но довольным, словно до сих пор не мог поверить, что у нас получилось изгнать духа.

– Мои поздравления, – раздался за спиной спокойный ироничный голос.

Появление золотой царицы нас не удивило, даже наоборот – мы его подсознательно ждали. На этот раз вокруг нее не было пламенного ореола, и выглядела бы она как обычная смертная женщина, если бы не истинно царская осанка и не отблески золотого сияния в глазах.

– Даже не удивлюсь, если окажется, что это ты вселила в меня духа, – я обернулась к ней и криво ухмыльнулась. Василиса только сверкнула безмятежной улыбкой.

– Сделай это я, то озаботилась бы, чтобы мои покои не пострадали.

Она приблизилась к нам, не оставляя следов на земле, не тревожа шуршащие листья. Бесцеремонно вцепилась мне в подбородок, повернула мое лицо из стороны в сторону, с интересом меня разглядывая.

– Как я и говорила, некоторые изменения остались, – довольно хмыкнула она и отступила на шаг, словно любуясь своей работой.

– И какие же? – осторожно поинтересовалась я, облизывая губы. Если ранки затягиваться будут быстро – это не страшно, но вот если меня и дальше будет тянуть на человечину, то проще было бы уступить тело духу и не мучиться!

Василиса равнодушно пожала плечами, словно я стала в миг для нее не интересной:

– Изменились твои глаза – глаза всегда меняются первыми. Ты не сможешь выносить яркий свет. Точнее не скажу, ведь ты вряд ли дашь мне возможность слой за слоем снять с тебя кожу и мясо до самых костей, чтобы взглянуть, как изменилась суть.

Я поежилась от такого предложения.

– Нет уж, сама на практике выясню.

– Как хочешь, – Василиса отвернулась. Даже в простой рубахе до пят она выглядела настолько величественно, что перед ней хотелось склониться. – Полагаю, теперь вы покинете мой царство и…

– Нам все еще нужна твоя помощь, – я решительно перебила царицу, пока она нас не выкинула куда-нибудь за тридевять земель. – Мне нужно найти Финиста!

– Вот как?

Было в ее голосе что-то такое, что заставило меня поежиться, словно где-то слишком далеко для слуха ударил гром, но я все равно ощутила его по напряжению, повисшему в воздухе.

– Он украл мою сестру. Я должна ее найти.

– Вот как?

Гроза стала ближе. Уже темные, набухшие градом тучи стянулись над головой, словно готовясь прицельно поразить меня молнией, стоит только мне сказать еще хотя бы одно слово. Но я уже слишком далеко зашла, чтобы отступить.

– Именно так.

Василиса медленно обернулась, с наигранной задумчивостью постукивая пальцем по подбородку. Гроза действительно разразилась – где-то над лесом сверкнула молния, до нас долетел слабый запах озона.

– Хорошо, – милостиво кивнула золотая царица. От ее волос снова начало растекаться сияние, и казалось, что раньше урочного часа наступило утро. Земля, там, где ее касался золотой свет, оживала, покрывалась травой и цветами, а сгнившие яблоки становились красными и спелыми, похожими на елочные шары. – Хорошо, я дам ответ на один твой вопрос. Но, – тут она улыбнулась так коварно, что стало ясно, что я сама скорее пожалею о том, что попросила царицу о помощи, чем эту самую помощь получу. – Сначала ты мне сослужишь службу…

После сусального и глянцевого золотого царства лес казался особенно мрачным и зловещим. Приближалось время Мары – время холода и снега. Слишком тоскливо скрипели голые деревья, редкие птицы, черные и облезлые, молча провожали нас стеклянными бусинками глаз. Волк недовольно порыкивал сквозь зубы, но терпел, не переводил зазря стрелы.

После черных вод его лук пришел в негодность, но Василиса распорядилась выдать ему лучший из ее арсенала. Я от оружия отказалась – пользоваться я им не умею, так зачем зря лишний вес таскать? Сарафан я сменила на плотные темные штаны и подпоясанную рубаху с шерстяным жилетом. Служанки, даром что деревья оживленные, неодобрительно косились, мол, не подобает девице добрым молодцем рядиться.

Вместо оружия Василиса вручила мне оберег – осиновый посох с человеческим черепом. В глазницах тлел золотистый огонек, почти незаметный днем, но ярко освещающий дорогу ночью.

– Что поделать, – говорила царица, вручая мне посох, – обереги выходят только из детских черепов. Приходится заманивать девочек из чужих поселений… Не кривись, ради тебя никого убивать не стали. Черепа обережные – редкость, этому уже не одна сотня лет.

Засыпать, правда, под свет из глазниц и под щелканье челюстей было тяжеловато, но мы привыкли. Тем более знали: пока сквозь веки пробивается золотистое свечение солнечной магии Василисы – мы в безопасности.

– Круги ваши, – кривилась царица, – блажь и чушь для собственного успокоения, и не более. Любая хищная тварь пройдет насквозь и не заметит. Хотели бы под охраной спать, так шаман мог духов об этом попросить! Но шаман твой…

Шаман из волка пока действительно был слабый – друг только-только смирился со своим призванием, ушел в себя, пытаясь понять свои чувства, разобраться в желаниях. Он понимал, что если хочет вернуться в мир живых, то должен завершить свою инициацию, да вот беда – рядом с ним не было старшего шамана, который помог бы и подсказал. Оставалось учиться у духов, но духи в Нави коварны, скорее съедят, чем обучат.

– А что становится с теми, кто умер в Навьем царстве? – спросила я Василису. Мне было немного интересно, что со мной стало, если бы я не победила духа.

– Умирают, – пожала плечами царица, явно не поняв моего вопроса. – Что еще с ними может случиться?

– Ну, мы же и так в царстве мертвых? Должны же души убитых куда-то уходить?

– В подземное царство, – царица поджала губы и отвернулась, закрывая тему. Похоже, ей не понравилось мое напоминание о том, что все они здесь мертвы.

Лес становился все гуще, колючий подлесок выглядел совсем уныло. Изредка на глаза попадались темные и червивые шапочки грибов. Хорошо хоть ни в еде, ни в воде мы не знали нужды. У каждого за поясом висела объемная фляга, у меня даже сохранились водоросли – подарок подводной хозяйки. Волк же, хоть и не ел ничего, тащил основной запас нашего провианта – тонкие лепешки и вяленое мясо.

Я пыталась расспросить его о черных водах, о том, что с ним произошло, когда веревка оборвалась, но он только головой качал. Говорил, что потерял сознание и очнулся уже в золотом городе. Интересно, только я оставалась в сознании и пыталась найти путь? И что бы с нами было, если б великая Змея не пожелала нам помочь?

Я даже расспросила Василису о Змее, думая, что столкнулась с древней водяной нечистью, но царица побледнела и, замявшись, рассказала мне легенду о сотворении мира – ту, в которую верила сама. О темных водах океана, не знавших берега, о змее, сторожившем в толще вод золотое яйцо, и о герое, первом боге, сразившем змея. Бог расколол яйцо на три части, и вышли из него три царства – небесное, земное и подземное. Только вот змей, побежденный, но не убитый, остался в темных водах дожидаться своего часа, чтобы уничтожить царства, объединить три осколка в целое, чтобы не было в мире ничего кроме бескрайней неподвижной воды и золотого яйца в ней.