прямой дошли почти одновременно. Только Архип знал, как этого от меня добиться. Его умелые ласки не оставили мне шанса…

Я наслаждалась, отвечала ему, раскрывалась ему навстречу, чтобы мы оба получили ещё больше удовольствия…

И теперь я буду вспоминать об этой слабости ночами, и уже не смогу его забыть никогда.

Он уедет к своей Дине, а я… Моя семья теперь разрушена.

Что я скажу Никите? Как посмотрю ему в глаза?

Я не смогу лгать, не смогу с ним ложиться в одну постель после того, как ко мне прикоснулся Архип, после того, как у меня был другой мужчина…

— Что же мы наделали? — тихо спросила я, глядя в потолок.

Архип восстанавливал дыхание, положив голову мне на плечо и всё ещё оставаясь внутри меня. Словно он не хотел расставаться с моим телом, не хотел терять этот миг уединения.

— Мы любили, — ответил он, мягко поглаживая пальцами мои бёдра.

— Любили? — хмыкнула я, а у самой по щеке сбежала слеза. — Ты говоришь мне о любви, а у нас обоих кольца обручальные на пальцах… Мы не любили, Ветров. Мы предавали. Предавали тех, кто нас любит.

Архип открыл глаза и посмотрел на меня.

— Просто так вышло, — ответил он. — Мы не знали, что снова встретим друг друга, и что наша любовь не умрёт.

— Это никак нас не оправдывает, — шмыгнула я носом, ощущая, что на меня накатывает самая настоящая истерика. Моя жизнь разрушена. Я сама это сделала. Я позволила ему… — Уйди.

Я отпихнула его и встала на ноги. Подняла с пола свою блузку, у которой были длинные полы, и накинула на себя, скрыв от него наготу. Это, конечно, глупо, учитывая, что только что на диване мы делали такое, что теперь пройти перед ним голой — просто детский сад.

Архип, тоже нагой, перегородил мне дорогу и ухватил за руку.

— Только не говори, что об этом нам тоже надо забыть.

— Надо, — ответила я, глядя в сторону. — Никогда себе этого не прощу. И тебе. Я же просила тебя остановиться!

— Мы оба этого хотели. Так говоришь, словно я тебя вынудил и заставил кайфануть со мной. Минут двадцать назад, судя по стонам, тебе всё нравилось. Так чего теперь прячешь голову в песок и убегаешь от проблемы?

— Пусти, — потянула я руку на себя. — Ненавижу тебя, Ветров! Ты всё время меня ломаешь. Ты всё время портишь мою жизнь! Если бы не ты — я бы не думала даже об этом. Как я теперь вернусь к мужу?

— А я не хочу, чтобы ты к нему возвращалась, ясно?

— Ах вот как? Ещё скажи, что ты меня специально сейчас отжарил, чтобы потом рассказать об этом Никите.

В синих глазах Ветрова полыхнуло алое пламя. Неужели я права? Он думал об этом.

— Это случилось, потому что мы всё ещё любим друг друга, Крис, — ответил он.

— Но ты забыл, что мы несвободны. Нам было хорошо, а сердца двух наших близких людей разлетались в этот момент вдребезги.

— Любовь бывает жесткой и бескомпромиссной. Всегда есть проигравшие… Если бы ты любила его, то не оказалась бы в постели со мной. Давай… — он снова взял меня за руки и заставил смотреть ему в лицо. — Давай разведёмся с ними и будем вместе. Я…не смогу без тебя. Я пять лет жил как больной психически. Я бредил тобой, всех звал твоим именем. Ты мне везде мерещилась. Встретив тебя снова, я понял, что всё началось с новой силой. Ты моя, Снежинка, только моя.

Я округлила глаза и отступила от него.

— Ты с ума сошёл, — покачала я головой. — Как это будем вместе? А Дина? А твой ребёнок? А мой?

— Нет ничего нерешаемого.

— Нет, ты не понимаешь, что ты говоришь…

— Это ты Крис, пока ещё ничего не понимаешь, — ответил Ветров. — Я готов подать на развод.

— Я не буду воевать с ребёнком, Архип, — снова покачала я головой. — Вас даже не разведут год после рождения ребёнка, если Дина не отпустит тебя. Ничего у нас с тобой не получится.

— Ты будешь со мной.

— Нет…

— Да.

— Не буду. Ты не нужен ни мне, ни моему сыну, ясно? И эта ночь… Она ничего не значит. Мы просто…сорвались.

— Я не дам тебе ни с кем быть, слышишь? — сверлил меня Архип недовольным взглядом.

Очевидно, я задела его своими словами. Неужели он и вправду серьёзно?

— Хочешь рассказать Никите? — спросила я осипшим от волнения голосом.

— На войне и в любви все средства хороши, — сузил он глаза.

ГЛАВА 38

— Если ты расскажешь Никите — даже не надейся потом подойти ко мне, ясно? — сказала я твёрдо. — Вот после этого у тебя не будет шанса.

— То есть, сейчас шанс есть? — упорно не отпускал меня Архип.

Он обнаженный, и я в одной сорочке — так себе беседа у нас выходит…

И возбуждение Архипа снова стало обретать формы…

— Нет! — заявила я, выставив руки вперёд, заметив снова полыхающее пламя в синих глазах и прочитав его намерения поймать меня в объятия и всё повторить. — Но если ты расскажешь Никите, я тебя вообще за мужика держать перестану. И даже разговаривать с тобой больше не буду!

— За мужика перестанешь держать? — изогнул он одну бровь и всё же поймал меня, прижав к своей груди. В бедро мне упёрлось его очень сильное желание… — Сейчас буду доказывать тебе, что я — мужик.

— Да… Архип! — уворачивалась я от его наглых поцелуев. — Я же не о том. Отстань! Я не хочу больше.

— Хочешь, — заявил он, утянув меня за собой прямо на палас гостиной.

— Хватит, говорю! — попыталась я скинуть его с себя, но не тут-то было — Ветров прижал мои руки к полу и заставил снова испытать целую лавину ласк и удовольствия…

После второго занятия любовью прямо посреди гостиной мне стало ещё более стыдно.

Я только что корила себя за слабость, и опять подчинилась ему, опять позволила ласкать себя и…брать. И жестко, и мягко, до стонов и цветных кругов перед глазами, до сладкой дрожи