– Мечтать не вредно. Кстати, как ты просек, что я в адресе?

– Догадайся с трех раз.

– Татьяна?[19]

– Она самая. Коллега, что ли?

– Я таким хомутам, как ты, не коллега. Коллеги твои – в Тагиле парашу по утрам выносят.

– Пожалеешь о том, что сказал.

– Хоть два раза. Давай, говори, чо хотел, и расход.

– Хочешь узнать, где она?

– Допустим.

– Меняем. Комп – на нее.

– Поговорить дашь?

– Комп у тебя?

– Вопросов много задаешь, оборотень в погонах. Дай ей телефон. Нет – кладу трубу.

– Подожди!

– Три. Два.

– Стоять!

– Запомни, найду – порву на фашистский знак, мертвякам позавидуешь, гнида скотская. Расход.

Я бросил трубу. Все, кто был в зале, ошалело смотрели на меня.

– Это че было? – спросил тезка, он вэвэшник бывший.

– Адрес на контроле, щас тут гости могут появиться. Ноги в руки – и валим. Готовимся – по нам могут люди отработать!

Хотя людского в них уже мало. Убили они ее.

Твари, убили. А перед этим пытали. Комп им был нужен. Со всей бухгалтерией.

Кому он сейчас…

– В соседнюю зайдем…

В соседней старуха жила, Алиса о ней заботилась, помогала. Комп у нее и хранился. А эти твари…

Ладно, не время.

Комп забрал – вместе с несколькими накопителями. Старуха была там, мертвая, мы ее упокоили окончательно. Тут несколько пожизненных, только какое сейчас это имеет значение. Спускаемся вниз, почти бегом. Там мертвяки осадили машину со всех сторон, ломятся. Ничего сделать не могут, но все равно ломятся. Вперед уже не пройти. Несколько пистолетных – и вваливаемся в кузов. Все целы.

– Валим, бегом!

«КамАЗ» трогается, подминая колесами все, что есть перед ним, живое или мертвое…

Банда ждала неподалеку, в небольшом отделении банка, укрепленном настолько, что ему не страшен был даже гранатометный выстрел. Это была передовая база мародеров, они чистили богатые районы, не понимая, что расклады изменились и пачка патронов сейчас ценнее пачки долларов. Впрочем, какие-то ценности все равно должны были остаться…

Все они были сотрудниками полиции, бывшими или действующими. Бывшие – это те, кто успел засветиться, некоторые даже отбывали срок в Нижнем Тагиле. Действующие – те, кто срок отмотать еще не успел.

Но бандитами были все.

Все они относились к ОРЧб – и все они были родом из лихих девяностых, когда не было ни чести, ни совести, ни достоинства, ничего. Умри ты сегодня, а я – завтра, кто не думает о себе – тот лох. В милицию они пришли зарабатывать – это была самая опасная прослойка в МВД. Про службу обществу они и не думали.

Все они также относились к казанским группировщикам – но тем, кому повезло не засветиться. Иначе бы они не попали в полицию.

Дети проходных дворов.

Начинали как все – относительно честно. Присматривались. В полиции, которая еще тогда была милицией, служба недобрая. Много карьеристов, готовых идти по головам, много тех, кто готов просто подставить, чтобы остаться чистеньким самому, есть собственная безопасность. Уровень преступности в обществе страшный, зашкаливающий, а уголовно-процессуальный закон запрещает подозреваемого бить. А как раскрывать, если не бить? И научить некому – произошел разрыв, опытные следаки и опера начали уходить, и пошло это не с 1991 года, милицию развалил еще Андропов, развалил, видимо, с далеко идущими целями. Начальство себе на уме, оружие на постоянку ссыт выдавать, а раскрываемости требует – вот и работай, как хочешь. Простой опер всегда в чем-то виноват, что начальство более чем устраивает, потому что невиноватый человек – человек неуправляемый.

Потом время пошло другое, преступность девяностых удалось наконец разгромить, кто не сел – занялся бизнесом. Стало много денег в обществе, а так как полиция – часть общества, то денег стало много и в полиции. И если раньше за услуги расплачивались услугами, клятвами верности – то теперь за все требовались деньги, и начальству тоже надо было заносить деньги, и все это понимали…

Потом времена снова изменились – и они больше не обирали ларечников, они садились на конкретные темы. Теперь до них дошло, что, чем обирать бизнесменов, рискуя статьей, лучше заниматься бизнесом самим – понятно, что не лично, но вопрос решаемый по-любому. Жены начинали заниматься бизнесом, а они расчищали им дорогу, часто незаконно привлекая конкурентов к уголовной ответственности. Они крышевали наркоторговлю, контрабанду, разваливали дела за деньги.

Но к обналу – деньги из денег – они и не подступались. Все понимали – это кусок совсем другой структуры, и если на него пасть раскрыть, можно сесть конкретно и надолго. Не откупишься, размотают по полной.

Но многое они, как менты, знали. И как пришла катастрофа – решили действовать. Но неудачно.

Старший среди них, полковник Рамиль Ягафаров, тем не менее, не хотел упускать возможность и оставил хату фигурантов на Татьяне, выведя сигнал на передовую базу. Так они и поговорили.

Плохо поговорили.

– Вот гнида! – Старший на базе майор Новик, один из немногих не татар в таком звании в Казани, бросил телефон.

– Чо?!

– В ружье!

Расхватали оружие. Надо сказать, что личного оружия у полицейских оказалось немного – привычка, что в случае чего можно воспользоваться табельным, сыграла свою злую шутку. Тем не менее нашлась «Сайга-410К» и «Вепрь-12», один из ментов вскрыл нычку. Там был МР5 с автоматическим режимом огня, который он заныкал из изъятого – понравился просто. Кроме того, были ПМ и АКС-74У, на «Грачи» их еще не успели перевооружить, да и пацаны плохо про них говорили, клинит типа. Понятно, что АКС-74У автомат постольку-поскольку, но их в общем устраивало.

Дальше – если выражаться языком уголовного права – они совершили несколько убийств и разбойных нападений. Не обязательно за деньги – один из ментов расстрелял свою бывшую жену и ее нынешнего ебаря, – но денег тоже взяли немало. Потом на них по связи вышел полковник Ягафаров и сказал, куда подъехать. Они подъехали, потому что жизни вне полиции уже не видели и понимали, что, если кинуть такого человека, как Ягафаров, жизни потом не будет.

Полковник Ягафаров был в татарской полиции человеком неприкасаемым, потому что имел звание Героя России за Чечню. Звание это он получил честно, выжив в жестоком бою с боевиками, когда шансов выжить практически не было. Это не мешало ему сейчас иметь дела с чеченцами и брать у них деньги, и не только у них. Просто когда сержант Ягафаров пришел в милицию, старшие товарищи научили его не служить обществу, а врать, вымогать, предавать и убивать. А он всегда был хорошим учеником.