колоритный остров Антикитера, что в 20 милях севернее Крита. В начале XXI века, этот остров площадью 20 квадратных километров почти обезлюдел: осталось две дюжины домохозяйств вокруг маленького древнего порта в глубине фьорда Ксиропотамос на севере, и еще дюжина домохозяйств, разбросанных по холмам. Когда по Средиземноморью прокатился Вандалический кризис, можно было предположить, что Атикитера будет совсем заброшена. Но, вскоре после Вандалического кризиса, во фьорде Ксиропотамос появился кемпинг аргонавтов, и аборигены занялись микробюджетным сервисом для приезжих. Это не выглядело полноценным турбизнесом, но для аборигенов числом менее сотни — этого хватало на здешнюю (по обыкновению скромную) жизнь.

Самая знаменитая достопримечательность Антикитеры — Stadiatis-point находится вне, собственно, острова. Это мелководный участок моря в 400 метрах от северо-восточного берега. Тут, в 1901 году, Элиас Стадиатис, дайвер из команды собирателей губок, чисто случайно нашел корабль, затонувший примерно во времена Пунических войн. Находка оказалась столь богата артефактами, что подводные археологи более 100 лет работали в окрестностях Stadiatis-point (там даже дважды отметился Жак-Ив Кусто). Среди прочих артефактов наиболее важным оказался своего рода механический компьютер, вероятно применявшийся для астрологии и навигации — т. н. «Антикитерский механизм».

Фишербот «Хеллхунд» вышел на Stadiatis-point, когда солнечный диск еще был довольно высоко над морской линией горизонта. Однако тут нижний краешек солнца уже коснулся черной зазубренной линии островного хребта в двух милях западнее Stadiatis-point. — Мы точно над местом античного кораблекрушения! — торжественно объявил Хлотар, и скомандовал в шутку, — Канонир! Плавучий якорь!

— Да, кэп! — отозвалась Скрэтти, стремительно и бесшумно как тень, метнулась на нос кораблика. Плавучий якорь упал за борт, чуть затонул, и раскрылся под водой, будто огромный зонт.

— Как насчет коллективного клипа на фоне закатных гор? — спросила Камилла.

Скрэтти одобрительно хлопнула в ладоши:

— Давайте! А что будет главной фишкой?

— В смысле?

— Ну, в смысле чтобы тот, кто будет смотреть, слегка офигел.

— Даже не знаю… — Камилла была не готова к такому вопросу.

— А я знаю! — заявила Скрэтти, — Алло, кэп, под нами до дна полста метров, да?

— Чуть меньше, — ответил Хлотар.

— Тем лучше! — Скрэтти нацепила дайверские очки с фонариком и микро-видеокамерой, после чего прыгнула через фальшборт как была — в одной только набедренной повязке (стилизованной под минималистскую одежду На’ви из культового фильма «Аватар»). Скрэтти не требовался гидрокостюм для фридайвинга — поскольку переохлаждение грозило бы ей, разве что в Ледовитом океане, но никак не в Средиземноморье. Тут она просто ушла в глубину, неторопливо работая ногами, на которые даже не надела ласты. Несколько секунд под водой было видно пятно света от фонарика, а затем оно потеряло различимость среди тусклых закатных бликов на спокойных волнах.

Камилла, все-таки с некоторой тревогой, посмотрела на Хлотара (который невозмутимо вывесил складной трап с борта в воду) и спросила:

— Как, по-твоему, это не слишком опасно?

— Для нее не слишком, ведь она метаморф.

— Да, конечно… А сколько для нее безопасно быть под водой?

— Не знаю, — Хлотар развел руками, — но уж точно не меньше, чем апноэ у генетически неизмененных фридайверов, это примерно 10 минут.

— А что, если Скрэтти не появится через 10 минут?

— Тогда я нырну на поиски, — тут ветеран французского флота выразительно похлопал ладонью по уже собранному аквалангу (только надеть и повернуть кран).

— А сейчас сколько прошло?

В ответ Хлотар повернул свои наручные часы, чтобы Камилле было видно табло. Часы оказались переключены в режим секундомера. По табло бежали цифры. Сейчас 2:28 — и дальше разряды сантисекунд.

— Может… — нерешительно произнесла она, — …отправить скорпионоид, и посмотреть?

— Вот это, — ответил он, — лишний фактор риска. Скрэтти не предупреждена, и может не совсем правильно отреагировать на появление подводного дрона. Кстати, избыточные действия по безопасности нередко приводят к противоположному эффекту. Поэтому на флоте учат соразмерности оценки рисков, требующих экстренных действий.

— О, черт… — Камилла покрутила головой. — …Для меня все это очень непривычно, и я нервничаю, похоже, не тогда, когда надо, и не о том, о чем надо.

— Не переживай об этом. Ты довольно быстро осваиваешься.

— Правда? — недоверчиво переспросила она, не сводя взгляд с его наручных часов. Там цифра минут как раз поменялась с 5 на 6.

— Чистейшая правда! — заявил Хлотар.

— Значит, пока просто ждем? — спросила Камилла.

— Да, пока просто ждем. Дышим ровно, любуемся закатом. По-моему, красиво.

— Красиво, — согласилась она, глянув на солнечный диск, четверть которого заслонилась хребтом Антикитеры. Затем она снова перевела взгляд на секундомер. Было 7 минут 16 секунд. Камилла знала, что аргонавты ныряют порой очень надолго, однако раньше не имела возможности присутствовать при этом вот так, в море.

— Дышим ровно, — напомнил ей Хлотар. Она хотела ответить в том смысле, что не так-то просто дышать ровно, когда не знаешь, что с участником экипажа под водой…

…Но тут Скрэтти вынырнула рядом с трапом и шумно отфыркалась. В правой руке она держала предмет, который сначала мог показаться испачканным и немного порванным футбольным мячом, небрежно набитом оранжевыми тряпками, торчащими наружу.

— Что за хрень ты притащила? — с любопытством спросил Хлотар.

— Это флоридская конская улитка! Классно будет для видео! — воскликнула Скрэтти.

— Вот как? А что флоридская улитка делает в Эгейском море?

— Интродуцированный вид. Кто-то случайно завез, а оно размножилось. Может, ты уже примешь у меня эту штуку? А то мне одной рукой не влезть по трапу.

— Ладно, — сказал Хлотар, перегнулся через фальшборт, и перехватил конскую улитку. Скрэтти тут же вскарабкалась на палубу и потормошила Камиллу за плечо.

— Давай по-быстрому тащи видеокамеру, пока солнце не слишком ушло!

— Да, конечно! — Камилла метнулась в каюту, и успела услышать, как Хлотар требует немедленно забрать у него долбанное флоридское чудище, поскольку негоже ветерану французского флота быть покусанным американской улиткой.

…

Видео-сессия получилась изумительно! Солнце было заслонено ровно настолько, чтобы не ухудшать изображение избыточной яркостью. Флоридская улитка передавалась из рук в руки, и будто позировала. На самом деле улитка просто качала из стороны в сторону своей оранжевой ногой в поисках опоры, но это не важно. Главное — впечатление для зрителя. В финале улитка была возвращена в море, а Камилла произнесла эмоционально-насыщенный монолог о надежде открыть древние корни цивилизации в проливе между Атикитерой и Критом, где глубины меняются от почти нуля до почти километра. Затем, выключив запись, она спросила:

— Ну, как?

— Зажигательно, почти как у Жюль Верна, — изрек Хлотар.

— Теперь придется поддерживать огонь, чтоб фолловеры не остыли — добавила Скрэтти.

— Ты что, уже занималась PR-кампаниями? — предположила Камилла.

— Так, помогала пару раз, — Скрэтти махнула рукой, давая понять, что ее участие в PR-кампаниях было пустяковым, что не