— Мы такого не потерпим. Кто выдвигает обвинение? Ты сам? Маленький человечек, присланный Арнтором?

— Никто, ваше величество. Ровным счетом никто!

Гиллинг улыбнулся:

— Значит, все сразу. Позвольте объяснить вам. Мы могли бы выставить наших лучших воинов против ваших рыцарей. Но это было бы нечестно, и потому мы так не поступили. Вы видели, как мы выбирали. Мужчина против мужчины, с одинаковым оружием. Это честно — честно по отношению ко всем. Мужчина против мужчины, меч против меча. Некоторые из вас сомневаются в том, что мы мужчины.

Про себя Тауг сказал: «Да, некоторые действительно сомневаются, и я один из них».

— Мы позволили вашим рыцарям надеть доспехи, чтобы возместить недостаток роста и физической силы. Теперь вы требуете большего. Но большего вы не получите. Тиази!

Тиази торопливо подошел к королю.

— Стой здесь. Когда ты поднимешь свой жезл, обе стороны приготовятся к бою. Когда ударишь жезлом в землю, сражение начнется. Все понятно?

Крол шагнул вперед:

— Мы просим ваше величество официально заверить нас, что вмешательства зрителей не последует.

Кулак Гиллинга размером с человеческую голову сбил Крола с ног. По грузному немолодому телу поверженного пробежала легкая судорога, а потом оно застыло в нелепой позе — и четыре лилии у него на спине словно увяли.

— Внимание! — Тиази поднял жезл, словно ничего не случилось. — Когда я ударю жезлом оземь, сражение начнется!

— Я принес ваш шлем, сэр Свон, — прошептал Тауг, протягивая шлем. — Он вам нужен?

Свон помотал головой. Он держал меч наготове, клинок блестел в свете факелов.

— Вы победите, — прошептал Тауг. — Я знаю.

Свон не ответил, он не сводил глаз с недвижного тела Крола.

Голос Гиллинга отразился многократным эхом от холодных каменных стен, перекрывая вой ветра.

— Все готовы? Отвечайте — или Тиази даст сигнал к схватке.

К удивлению Тауга, Свон подал голос:

— Убить герольда — значит нарушить все освященные временем обычаи войны.

Ангриды дружно рассмеялись, и Гиллинг присоединился к ним, а в следующий миг золотой жезл Тиази ударил по камням мощения.

Скоэл и Битергарм неуклюже двинулись вперед; первый держал огромный меч одной рукой, второй размахивал своим, схватившись за него обеими руками. Плечом к плечу Гарваон и Свон шагнули навстречу противникам. Мгновение спустя Свон отразил щитом мощный удар, поваливший его на колени.

И вновь громадный меч Скоэла взметнулся вверх, а потом стремительно опустился: такой силы удар легко рассек бы пополам боевого коня.

Но не рассек Свона. Он молниеносно прыгнул вперед, а когда отскочил назад, его клинок был обагрен кровью до половины.

Мани, вспрыгнувший к Таугу на плечо, прошептал:

— Слабые должны держаться по возможности ближе к противнику, а сильным надо стараться не подпускать их к себе. Странная битва, ты не находишь?

Тауг сам удивился своим словам:

— Они похожи на быков, отбивающихся от мух.

— Сэр Гарваон полоснул своего противника по кистям. Отлично! Гарваон действует расчетливо и ловко.

Мани говорил Таугу прямо в ухо, но ангриды-зрители ревели столь оглушительно, что разобрать слова было трудно. Сам Тауг понизил голос:

— Разве твое место не рядом с королем?

— Леди Идн бурно размахивала руками и случайно скинула меня с плеча. Я вернусь, когда все закончится. Смотри! Гарваон повержен!

Да, он действительно лежал на земле — и Тауг, задохнувшись от ужаса, на мгновение исполнился уверенности, что сейчас Битергарм рассечет поверженного рыцаря пополам. Но вместо этого великан повернулся — медленно, как вращаются каменные жернова мельницы, — чтобы прийти на помощь Скоэлу.

Мечи ангридов рубили снова и снова, мерно взлетая и падая, точно цепы молотильщиков. Сверкающий клинок Свона — смазанный маслом клинок, до блеска отполированный Таугом только сегодня утром, — раз за разом молниеносно вылетал вперед, язвя противника.

Злобно рыча и изрыгая проклятия, ангриды-зрители стали подступать ближе; Тауг и Мани забрались на тюки сена, нагроможденные на стоявшую поблизости телегу.

— Уродливый пытается зайти Свону за спину, — заметил Мани.

— Они оба уродливые. — Тауг старался говорить спокойным тоном.

— По-настоящему уродливый.

По-настоящему уродливым был Битергарм, и он продолжал двигаться влево, пусть медленно и неуклюже, все дальше и дальше оттесняя Свона, занятого схваткой со Скоэлом. Охваченный ужасом, Тауг увидел, как Свон подступил слишком близко к одному из зрителей, который толкнул его в спину навстречу Скоэлу.

Страшный удар огромного меча, пришедшийся по щиту Свона, сбил последнего с ног и отшвырнул далеко в сторону. Ангриды-зрители попытались расступиться, но не успели. Свон ударился о ноги двоих великанов и отлетел под телегу.

Гиллинг с горько плачущей Идн на плече грузной поступью вновь вышел на середину двора. Он поднял руки, требуя тишины, — и смех, торжествующие крики и проклятия ангридов постепенно стихли. Вистан стоял на коленях подле Гарваона. Тауг запоздало осознал, что его место рядом с хозяином, который, возможно, еще жив, и принялся слезать с телеги.

Рука, превосходящая размером любую человеческую, подхватила Тауга с тюков сена и подняла выше, чем он находился прежде.

— Вот он, ваше величество. Кота прибрал слуга, к нему приставленный. — Голос принадлежал Тиази.

— Я… я поймал Мани для вас, ваше величество. — Тауг судорожно сглотнул, гадая, поверит ему король или нет, а если поверит, будет ли это иметь значение. — Он бегал один, и я испугался, как бы на него случайно не наступили.

Идн, по-прежнему сидевшая на плече Гиллинга, протянула руку.

— Дай кота мне, оруженосец. Я позабочусь о нем. — На щеках у нее еще не высохли слезы, и в голосе слышалось отчаяние — однако голос этот не дрожал.

— Я не хочу кидать Мани.

Идн сделала повелительный знак рукой.

— Тиази? Так вас зовут? Поднесите их ко мне, Тиази.

Тиази подчинился, и Идн взяла у него жалобно мяукающего кота.

— А теперь поставьте оруженосца на землю, — сказала Идн.

Тиази опустил руку, но продолжал держать Тауга за шиворот на весу.

Рев Гиллинга раскатился по двору:

— Ну ладно, мы изрядно развлеклись. Битергарм! Скоэл! Подите сюда!

Они подошли; первый лизал глубокую рану на запястье, а второй был залит собственной кровью.

— Вы показали себя героями, — сказал Гиллинг, — и вы и есть истинные герои. Ну, сыны Ангр, что вы скажете этим двоим? Давайте вспугнем ворон!