углом. Лишь на некоторых есть движение транспорта, остальные пешеходные. Часто в отдалении, в конце улицы проглядывает синева моря. Местами есть достаточно крутые спуски и подъемы. Дома для средневекового города довольно высокие, четыре-пять этажей, но есть и по шесть-семь.

На улицах почти нет деревьев и кустов. Зелени на светло-желтом фоне городских кварталов кот наплакал. Зато хвостатых множество. Почти в каждом доступном теньке нежится представитель кошачьего племени и лениво провожает взглядом проходящих мимо особей человечьей породы.

Белая пушистая кошечка так усердно намывает гостей у входа в художественный музей, что очевидно — она здесь не просто так, а на ответственной работе. Важно куда-то шествует элегантный серый котик с белыми носочками и манишкой. Несет в зубах свежую рыбку. Наверное, его угостил вернувшийся с промысла рыбак. «Но куда он шагает? Несет лакомство возлюбленной?» — думается мне.

Все-таки кажется странным, как, а главное, зачем средневековые строители создали городскую застройку такой геометрически правильной. Когда останавливаемся у очередного храма, я задаю этот вопрос Юлии.

— Город стремились сделать очень компактным — место за крепостной стеной ограничено. Все дома строились по одной четкой линии, чтобы не скрадывать пространство. Поскольку улицы прямые, даже вглубь города проникает свежий морской бриз. А еще в случае обстрела со стороны моря, ядра могли пролетать по улицам, не задевая дома.

Однако, сегодня стоит невыносимая жара. Тот самый морской бриз совсем не чувствуется. И хотя стараемся идти по затененным местам, прогулка становится утомительной.

Наконец попадаем в сердце города — на Дворцовую площадь. На ней стоит Дворец Великого Магистра — ныне резиденция президента Мальты и место заседаний парламента. Здание протяженное, двухэтажное, но, как и большинство домов города, внешне довольно строгое. А вот его внутренний двор поражает. После желтых каменных джунглей, где зеленая ветка — величайшая редкость, мы попадаем в настоящие джунгли. Пальмы, кустарники, цветы, а рядом скульптуры и, главное, скамейки. Присесть удается буквально на минуту. Юлия, по-видимому, фанат этого города, вновь ведет группу по улицам, то и дело обращая наше внимание на интересные детали фасадов.

Неожиданно впереди возникает зеленый островок — это Нижние Сады Барракка — последний пункт экскурсионного маршрута. Здесь мы, наконец, можем немного отдышаться, отдохнуть. А потом отправимся в обратный путь к порту.

Глава 29. Неожиданный звонок

Татьяна

Зелёный оазис посреди желтой каменной пустыни Валлетты как нельзя кстати. Но мне отдохнуть в нем не удается. Пока Дан расспрашивает о чем-то экскурсовода, я ищу скамейку в тени деревьев, и внезапно в моем рюкзачке начинает звонить телефон. Странно. Кто бы это мог быть? Достаю и вижу на подсвеченном экране мамин номер. Но ведь она звонила только вчера! Что случилось?

«Что-то с мамой? С братом? С Персиком? Или все же это тетя Клава снова легла в больницу?» Пока нажимаю кнопку и подношу телефон к уху в голове проносится с десяток версий.

— Але, — кричу в эфир, наполненный шипением и шорохами.

— Это я, — глухо произносит мама, не могу разобрать интонацию.

— Мама, что случилось?

— Со мной? — удивляется она. — Со мной ничего. А вот что с тобой случилось?

— Со мной все в порядке, — растерянно отвечаю я.

— Со мной все в порядке, — передразнивает она. — Совсем не все в порядке! Ума не приложу, как я вырастила такую дочь! Черствую и безразличную к собственной матери!

О боже! Пытаюсь сообразить, что я не так сделала, о чем забыла? Пообещала и не выполнила? Не поздравила с праздником? Именины? День работника торговли? Все это в другие даты.

— Мама, объясни, что произошло?

— Это ты объясни, что у тебя происходит?.. Я сегодня была в поликлинике, — начинает она и делает театральную паузу.

— Мамочка, что с твоим здоровьем?

Вчера ведь только говорили о самочувствии.

— Ничего, — бурчит она. — У таблеток от давления срок годности вышел, пошла за льготным рецептом.

— Господи, — делаю голос тише, чтобы она не услышала в нем облегчения. — Так у тебя снова начало подниматься давление?

— Поднимется с такой-то дочерью!

— Мама… — начинаю я, но она прерывает:

— Я встретила в поликлинике Ладу.

— Что с ней? — снова пугаюсь я.

— У гинеколога была на осмотре по беременности.

Сердце, в который раз подскочившее к горлу, снова возвращается на место.

— Твоя подруга сказала мне, — продолжает она, выделяя голосом каждое слово, — что вы с Данилой подали заявление на развод! Мне! Матери! Я узнаю обо всем последняя!

Ноги мои подгибаются, я плюхаюсь на ближайшую скамью, а она продолжает возмущенную речь:

— Тебе плевать на собственную мать! Ни в грош меня не ставишь! Я чувствовала себя полной дурой, но оказывается… — она прерывается и переводит дух, — …оказывается тебе наплевать и на собственного сына!

— Что? — кричу я и вскакиваю со скамейки. С ветки высокого куста вспархивает испуганная моим воплем птица. — Что ты сделала?

Уже все понимаю, но еще надеюсь, что понимаю неверно.

— Я позвонила Вале. Он тоже не в курсе, что вы разводитесь! Ты не удосужилась поставить в известность самых близких людей!

— Ему нельзя было звонить! У него сегодня экзамен! Зачем ты это сделала?

Почти вижу, как за тысячи километров мама недоуменно пожимает плечами, она никогда не признает свои ошибки:

— Потому, что этого не сделала ты.

— Не надо было говорить ему сейчас! Не сегодня! После… — я едва не плачу.

Понимаю, что дальнейший разговор бесполезен и нажимаю отбой. Сейчас важнее другое, и на счету, может быть, каждая секунда.

Ко мне идет встревоженный Дан, но я останавливаю его жестом. Набираю номер сына, но слышу лишь автоматический женский голос: «Абонент недоступен…» Сейчас должен идти экзамен.

«Ничего, — пытаюсь я успокоить саму себя, — даже если расстроится, не сдаст, это еще не конец света. Пойдет на пересдачу. А я… я ему все объясню, он поймет.»

— Что случилось? — Дан подходит, видя, что я опустила телефон.

— Звонила мама. Она встретила Ладу, и та рассказала, что мы разводимся.

— Ты сказала Ладе?! Мы же договорились пока молчать. Никому — значит никому!

— Просто момент был подходящий. И я попросила ее держать в секрете…

— … и в результате она разболтала! — возмущенно кричит Дан.

— Она беременна, думает совсем о другом…

— Она беременна, а ты о чем думала, когда говорила? Ты понимаешь, что теперь об этом может узнать Валя? Не от нас.

Он еще не знает масштабов катастрофы.

— Уже.

— Что «уже»?

— Мама позвонила Вале и рассказала.

— Сегодня? Перед экзаменом? Звони скорее сыну!

— Я звонила сейчас, телефон выключен.

Дан цедит сквозь зубы:

— А я предлагал сразу сказать. Ты всё канючила: «Нельзя так, надо