я приду завтра, то не сделаю того, что нужно, а в понедельник у меня две длинные статьи. Мне придется отложить визит до субботы.

— Эй, Кейт, не беспокойся об этом. Ты должна делать то, что важно, а учеба важна. Понимаешь?

— Да, но я тоже хочу тебя видеть.

— И ты увидишь. Всего на день позже запланированного. И не волнуйтесь, я это компенсирую, — говорит он. Я почти вижу, как он улыбается.

— Ах, да? Расскажешь мне.

— Хм. Я так не думаю. Я когда-нибудь говорил тебе, как сильно я обожаю твою шею? Это должно держать тебя в тонусе.

От его глубокого смешка у меня по спине бегут мурашки.

— Ты играешь нечестно.

Он снова смеется.

— Я знаю, но когда я говорил, что играю честно?

Я роюсь в мыслях в поисках чего-нибудь, за что можно зацепиться, но ничего не получаю.

— Я когда-нибудь говорила тебе, что против?

— Ты сказала это сейчас.

Мой рот изгибается в уголках.

— Но Кейт, я играю в хоккей, помнишь? Я знаю, как драться очень грязно.

Боже мой. То, как он говорит: «Очень грязно», заставляет меня желать его. Как раз в эту секунду. Как я дождусь субботы?

— Эм, Кейт, ты еще здесь?

Я сглатываю огромный горячий комок желания, который комком застрял у меня в горле, и хриплю:

— Ах, да. Я здесь.

— Хорошо. Потому что мне нравится оборот, который принял этот разговор. Я думаю, что хотел бы посадить тебя в свою скамейку для штрафников и, возможно, наказать.

— Н-наказать меня? Как?

— Ммм, я должен позволить тебе подумать об этом некоторое время.

Ебена мать. О чем он сейчас говорит?

— Итак, Кейт?

Его глубокий сексуальный голос взбудоражил меня.

— Да, Дрю.

— Как думаешь, во сколько ты сможешь быть здесь в субботу?

— Грех. Я имею в виду шесть.

Непристойный смешок достигает моего уха.

— Хм. Это время, когда начинается моя игра.

— Я говорю про шесть утра.

Он хохочет.

— Ты нетерпелива?

— Я бы, наверное, назвала это как-то иначе, Дрю.

— О, и что бы это было?

— Я должна дать тебе подумать об этом некоторое время.

Его смех звучит в трубке.

— О, и Дрю, просто чтобы ты знал, Луиза тоже очень рада тебя видеть. — С придыханием добавляю: — Будь готов ко встрече со мной в шесть в субботу.

Отодвигая телефон от уха, я слышу, как он все еще смеется.

Пятница — это не что иное, как постоянная работа. Но хорошая часть всего этого в том, что я выполняю то, что намеревалась сделать, чтобы я могла пойти к Дрю с чистой совестью. Я собираю сумку на ночь, так что утром мне остается только быстро принять душ и уйти. Я ставлю будильник на четыре сорок пять, и через пятнадцать минут уже на трассе. Через час я подъезжаю к стоянке Дрю. Словно по сигналу, он стоит в дверях своей квартиры и ждет.

В выцветших джинсах с расстегнутой верхней пуговицей и только с растрепанными волосами, он выглядит достаточно хорошо, чтобы съесть.

— Ты даже не дал мне возможности постучать, — говорю я.

— Я думал, ты придешь вовремя. Ты сказала шесть, и сейчас шесть. — Его рот изгибается в сексуальной улыбке, поэтому я встаю на цыпочки и целую его. Он ладонями прижимает мою задницу и поднимает меня, чтобы мы были одного роста, и целует меня в ответ. — Это все?

Он имеет в виду небольшую сумку, которую я держу.

— Все, кроме пары вещей, которые висят в машине, но я могу забрать их позже.

— Хорошо, — говорит он, закрывая за собой дверь ногой. Затем он начинает сдирать с меня одежду. — Это мешает.

— Я заметила. А как насчет тебя?

— Не проблема.

Он расстегивает молнию, стягивает свои джинсы, и под ними он красив и гол.

— Мне нравится, — говорю я, проводя рукой по выпуклостям его тела. Но я не задерживаюсь, потому что есть кое-что еще, что требует моего внимания. — Ммм, мне очень нравится.

— Не так сильно, как мне. — Внезапно он поднимает меня и перебрасывает через плечо, тогда я визжу. — Я слишком долго ждал этого, Кейтилин.

Его спальня всего в нескольких шагах. Он бросает меня на кровать и следует за мной. Встав на колени, а затем снова садясь на пятки, он говорит:

— Сейчас я слишком нетерпелив.

Экстаз скоро придет ко мне, потому что Дрю прав. Он нетерпелив. Его тактика состоит в том, чтобы заставить меня кончить, и он добивается этого блестящим выступлением.

Поцелуй с Дрю сам по себе является сексуальным опытом. Я люблю волшебство его рта и языка. Это как попасть в сказку, сверкающую и наполненную фантастическими чарами. Мое тело становится совершенно другим, когда он меня целует.

Находясь внутри меня, он перемещает руку между нами; я знаю, что это ненадолго.

— Кейт, я больше не продержусь.

Слава Богу.

— Я тоже.

Я кричу его имя. Он вырывается, и я задаюсь вопросом, что происходит, пока не вижу, как он кончает мне на живот. Только тогда я понимаю, что на нем не было презерватива. Дерьмо.

Мне нужно время, чтобы отдышаться, но, когда я это делаю, я хочу отчитать его. Он дает объяснения до того, как я собираюсь говорить.

— Я так увлекся тобой, что забыл про презерватив. Слава богу, я не забыл вытащить.

Потирая лоб, я говорю:

— Ну, ты же знаешь, что это не сто процентов.

— Кейт, все будет хорошо. Ты не забеременеешь. Но я бы хотел, чтобы ты начала принимать какие-нибудь противозачаточные средства. Ты не против?

— Конечно. У меня просто не было времени.

— Я понимаю, — говорит он. — Если хочешь, я могу позвонить в клинику сегодня, чтобы узнать, смогут ли они тебя принять.

— Да?

— Конечно. Они открываются в семь тридцать.

— По субботам?

— Ага. У них есть субботние часы.

— Хорошо.

— Оставайся на месте. Позволь мне взять тряпку, чтобы вытереть тебя.

Он выпрыгивает из постели, и я любуюсь прекрасным видом, пока он идет. К тому времени, как он возвращается, я уже наполовину сплю. Он вытирает меня, и я засыпаю, свернувшись калачиком рядом с ним.

Следующее, что я помню, это то, что я просыпаюсь от запаха бекона, распространившегося по комнате. Подняв голову, я оказываюсь одна на кровати. После быстрого похода в ванную я беру одну из футболок Дрю и иду на кухню, где от аромата бекона у меня в животе урчит.

— Доброе утро, соня, — слышу я его голос сзади. Я поворачиваюсь и вижу его с кружкой кофе и компьютером на коленях.

Зевнув, я перестаю потягиваться.

— Который сейчас час?