бикини на стекло, и похоже, что она трется об него. Откуда берутся такие люди? Я в недоумении.

Дрю играет великолепно, а ХоккейнаяШлюха играет роль проститутки-чирлидера. К сожалению, я так увлеклась ею, что пропустила один из голов Дрю. Черт бы побрал ее! Когда игра, наконец, заканчивается, мы с Кэролайн бежим туда, где находится команда, и поздравляем их. Дрю наклоняется и целует меня. ХоккейнаяШлюха недовольна.

Мы с Кэролайн ждем у входа в раздевалку, но ХоккейнаяШлюха подкрадывается к нам. Я не уверена, думает ли она, что у нее действительно есть шанс с Дрю или нет. Стыдно на нее смотреть. Парни, наконец, выходят из раздевалки, и когда Дрю замечает ее, он не хочет двигаться. Я успокаиваю его и бросаюсь в его объятия.

— Детка, это было потрясающе. Поздравляю с очередной победой. — Он поднимает меня и целует, и не просто чмокает в губы. Когда он отпускает меня, я говорю ему на ухо:

— Просто продолжай общаться со мной так же сексуально, чтобы у нее не было возможности вмешаться.

Его рука в моих волосах, но ХоккейнаяШлюха, у которой нет интеллекта, все равно вмешивается.

— Привет, Дрю. Как насчет того, чтобы пойти отпраздновать?

ХоккейнаяШлюха определенно медленно соображает.

— Хм? Нет, я иду домой со своей девушкой, и мы займемся сексом. — Затем он шепчет мне: — Извини, но я думаю, что мне понадобится все, что у меня есть, чтобы избавиться от нее.

— Я не думаю, что женщина, которая так одевается, когда-либо поймет намёк.

— Возможно ты права.

Затем ХоккейнаяШлюха говорит:

— Ну, тогда в следующий раз, — и уходит оттуда.

Мы все можем только стоять и смотреть на нее. Что еще мы можем сказать?

Наконец Сэм спрашивает, идем ли мы ужинать, и мы все решаем перекусить в местном ресторане, который часто посещает команда. Некоторые из них уже здесь, когда мы приходим, и Дрю представляет меня. Приятно смотреть, как ребята шутят об игре. Но я замечаю, что Дрю не шутит так часто, как другие.

Кэролайн и я сидим вместе, и я спрашиваю об этом.

— Они всегда так себя ведут?

— О, сегодня не так плохо, как обычно. В большинстве случаев они похожи на двенадцатилетних детей на игровой площадке в школе. Это нелепо. Я доставляю Сэму неприятности по этому поводу. Приятно иметь рядом еще одну девушку, скажу я тебе.

— Должно быть, дело в тестостероне.

— Да, но считай, что тебе повезло. Дрю лучше большинства из них. Я думаю, что он намного скромнее. Но другие — когда они приходят с девушкой — о боже, это ужасно. Можно подумать, что они играют в царя горы.

Мы вместе смеемся.

— Однако похоже, что ты держишь Сэма под контролем.

— О, тебе лучше поверить в это. Если он начнет вести себя как один из них, мне придется очень быстро завязать узел в его трусах. Однажды я уехала из города, чтобы навестить свою семью в Мичигане, и когда я вернулась, он снова стал неандертальцем. Это было смешно. Неделю он сидел в собачьей конуре. Я вообще не терплю этого дерьма.

Дрю подходит к нам и спрашивает:

— Что вас двоих так сильно рассмешило?

— Вы, ребята, и то, как вы себя ведете, — говорю я.

— Что с этим не так?

— Это напоминает мне Майки Фаррелла в начальной школе.

Затем я объясняю, что Майки был классным клоуном, которого постоянно посылали в кабинет директора.

Выражение лица Дрю бесценно. Потом он превращается во что-то совсем другое. Взгляд его становится горячим и дымным; он отрывает мой стул от стола, кладет руки по бокам и поднимает меня со стула.

— Это напоминает тебе Майки Фаррелла?

И его губы сжимают мои в опьяняющем поцелуе. Я так потрясена его действиями, что открываю рот, и он, пользуясь случаем, скользит языком в пещеру моего рта. На заднем плане слышны неизбежные освистывания, но я почти не слышу их, когда обнимаю его за шею.

— Снимите комнату!

— Отведи ее домой, братан!

— Сделай ее! Сделай ее!

Наконец он отпускает меня и говорит:

— Нам нужно выбираться отсюда.

У меня кружится голова от его поцелуя, и я могу только кивнуть. Я смотрю налево от его плеча и вижу, как Кэролайн показывает мне большой палец вверх.

— Моя сумочка, — слабо говорю я.

— Понял, — его ответ.

Помахав Кэролайн на прощание, я позволяю Дрю увести меня оттуда. К тому времени, когда мы возвращаемся домой, мы полуголые, и я рада, что мы благополучно добрались до дома. Это было бы трудно объяснить, если бы мы попали в аварию. Мне нужно лишь избавиться от нижнего белья, так что время в машине облегчило нам задачу.

Глава 13

Настоящее

ДРУГАЯ ПАРА ГЛАЗА ВСТРЕЧАЕТСЯ с моими, когда я проскальзываю в лимузин. У меня нет возможности спросить или выбрать другое место, когда Тед запихивает меня внутрь и закрывает дверь.

— Где тебя высадить? — Спрашивает он.

Взволнованная, я называю свой адрес, задаваясь вопросом, как мне перейти от Теда к женщине, которую я запомнила, когда она собрала вещи и ушла в первый же день, когда я появилась в его офисе. Она сидит, поджав под себя ноги. Черное платье, в которое она одета, сливается с интерьером автомобиля, но мое внимание привлекает игривое колье с шипами. Я не помню, чтобы видела ее на вечеринке. И это украшение настолько впечатляющее, что я бы запомнила его.

Тед сообщает водителю мой адрес, нажимая кнопку на пульте рядом со своим сиденьем. Когда он поворачивается ко мне, его улыбка теплая и манящая.

— Вечеринка слишком трудна для тебя? — Спрашивает он, глядя на мое платье.

Я прослеживаю его взгляд на моем когда-то безупречном белом платье, которое теперь покрыто складками и выглядит немного менее идеальным, чем когда я его надела.

— Я просто устала.

Часть меня беспокоится, что я излучаю запах секса, хотя сама ничего не чувствую.

Женщина рядом со мной не имеет понятия о личном пространстве. Она переползает через мои колени и прижимается лицом к лицу Теда. Мне так некомфортно от того, что половина ее тела все еще нависает над моим, что я пытаюсь втиснуться обратно в кожаное сиденье.

— Сейчас, Пет, — говорит он, но я не смотрю в их сторону. Я уверена, что мои щеки горят, как сердцевина ядерного реактора. — Сядь вон там и будь хорошей девочкой.

Он шутит? Но нет, она делает именно так, как он просит. Отстранившись, она садится, прежде чем переместиться на сиденье перпендикулярно нашему на четвереньках как кошка.

— Она здесь не для того, чтобы играть? — мурлычет