нас мало времени, пожалуйста, поднимись наверх, — в голосе чувствуется тоска вперемешку с радостью.

Я оглянулся ещё раз на охранника, только сейчас замечая, что он выглядит напуганным и взвинченным.

Цепляюсь одной рукой за верёвку, потом второй и заношу ногу. Первый шаг, второй, третий и я наверху. Колючая проволока на этом месте отсутствует, значит её специально убрали.

— Теперь спускайся, — рукой показывает Рита на ту же верёвочную лестницу, что ведёт вниз на другую сторону, на свободу.

Я, не веря в происходящее, всё же спускаюсь вниз и ступаю босыми ногами на землю. В груди что-то кольнуло, кода рядом со мной спрыгнула Рита. Она повернулась ко мне лицом и, долго не думая, прыгнула мне на шее, стиснув в своих объятиях.

— Прости, — шепнула она. — Прости, что так долго.

Только сейчас, чувствуя её руки на своём теле, жар, что исходит от неё, её запах… у меня с плеч падает тяжёлый груз.

Рита чуть отстраняется, берёт моё лицо в свои руки и впивается в мой рот поцелуем.

***

Рита

Сидели с Толей в машине, скрытой за кустом, на обочине дороги, что ведёт в город… от тюрьмы Марата.

— Он точно…

— Точно, хватит задавать вопросы, — перебила я его прежде, чем задаст в сотый раз этот вопрос.

Через десять минут увидели автомобиль, ждали пока приблизится на достаточное для нас расстояние и сдвинулись с места, преграждая ему путь. Машина резко затормозила, и, пока шофёр пришёл в себя, мы с Толиком уже стояли с направленным оружием в водителя.

— До того, как ты попытаешься что-то предпринять, покажу кое-что, — достала телефон и набрала Серёжу по видеосвязи. — Картинка, — только и сказала я и камера повернулась к связанной женщине и мальчишке семи лет.

— Какого чёрта? — проревел водитель.

Я отключила вызов и засунула телефон в карман.

— Будем говорить или поедешь дальше? — спросила я раскрасневшегося Харрисона — заместитель тюрьмы, в которой держат Марата.

— Что вам нужно? — сцедил он через зубы.

— Потерпи, — головой дала знак Толе, и он сел в машину на пассажирское сидение.

Я же вернулась к своей машине и тронулась с места, они ехали за мной, пока я не остановился под мостом в паре километров от того места.

Да, поступила плохо, как последняя тварь, когда взяла в заложники невинную женщину и ребёнка. Но у меня нет другого выхода, и так много времени прошло, больше ждать не могу. Не собираюсь я причинять вред невинным людям, но по-другому мы бы не добились «союзника» в стенах тюрьмы.

Все трое вышли из автомобилей и встали в свете фар.

— Что вам от меня нужно? — враждебно спросил Харрисон.

— Тон сбавь, — я присела на капоте своей машины. — Ты поможешь вызволить из вашего гадюшника русского заключённого.

— Ни за что, Тайманов самы…

— Не его, Дёмина Марата.

Харрисон нахмурился.

— Так он вроде в карцере у нас, — пробубнил он себе под нос.

— И ещё кое в чём, но это детали.

— Отпустите мою жену и сына, потом поговорим, — мы с Толей фыркнули.

— Совсем за идиотов держишь?! — абсолютно серьёзным голосом проговорила. — Условия тут ставлю я, и, если хочешь увидеть свою жену и ребёнка, ты сделаешь всё, как я скажу. А если нет… понимаешь, да?

Он сжал кулаки, и на его лице заиграли желваки, но меня это не впечатлило.

— Хорошо, — нехотя согласился мужчина.

— Во-первых, ты должен провести нашего человека на территорию…

— И как вы себе это представляете, это не просто полицейский участок за углом, а тюрьма с самыми настоящими преступникам, — как маленькому ребёнку сказал он.

—Это твои проблемы, придумаешь, что-нибудь, — небрежно бросила я и продолжила. — На всё про всё у тебя два дня, если справишься, помогу сбежать из страны. А если нет — пойдёшь на корм червям, а перед этим заставлю посмотреть, как твою жену по кругу пустят.

Самой мерзко стало от своих слов, но мастерски это скрыла в надежде, что он согласится и мне не придётся идти на совсем крайние меры. И так совесть начинает грызть, а мне потом ещё жить с этим.

На второй день Харрисон пропустил на территорию нашего человека, как помощника поставщика продуктов. И позаботился о том, чтобы его и фургон не обыскали. Валере удалось разместить взрывчатку в том крыле, где даже лучше, чем мы предполагали. Меньше жертв будет.

На третий день утром встретились с Харрисоном.

— Подсыплешь это всем охранникам, как ты это сделаешь и куда, меня не волнует, — протянула пачку с сильным снотворным. Он поморщился, но взял.

— Лучше бы сразу пристрелили, — недовольно бросил он.

— Я могу твоего сына пристрелить…

— Не надо, — тут же встрепенулся. — Дайте мне с ними поговорить, я половину сделки уже выполнил.

Кивнула Толе, и тот набрал Серёжу, отдал трубку Харрисону, и он успокаивал жену, обещая, что всё будет хорошо и их скоро отпустят. Разговор явно был на пользу, так как Харрисон был готов на всё.

— В два часа ночи мы будем на задней стороне здания, приведёшь туда Дёмина и без фокусов, — пригрозила пистолетом, развернулась и села в машину.

В оговорённое время мы стояли на месте, сердце грозилось сломать пару рёбер своим бешеным стуком. Толя, в отличие от меня, был поспокойнее, как, собственно, и остальные. Мы разделились и каждый следил за обстановкой на своём месте. Парень, которого мы нашли здесь, в штатах, остался в фургоне, его задача нажать на кнопку, когда мы будем в сборе.

— Я их вижу, — раздалось в наушнике, и у меня сердце вовсе рухнуло в пятки. — Лестница, — Паша был на дереве недалеко от того места, где ждали мы с Толей и видели всё в бинокль.

Взяла себя в руки и бросила верёвочную лестницу через забор, там, где срезали проволоку полчаса назад. Поднялась сама и посмотрела вниз, Харрисон держал Марата на мушке, за что обязательно ответит. А Марат… был ни жив ни мёртв.

Никогда не чувствовала себя настолько спокойной и полноценной, как в тот момент, когда прыгнула в его объятиях, смяла его губы — и будто жизнь в меня вдохнули. По его щеке потекла слеза, которая сжала моё сердце в тиски. По выражению его лица поняла,