— Я не боюсь. Я хочу узнать вас.

— Да, — прошептал Люсьен, медленно кивая, зачаровывая ее своим упорным взглядом.

И он снова и снова целовал Элис, гладил ее бедра через бархат платья.

— Как ваше бедное бесценное колено? — прошептал он наконец, наклоняясь, чтобы ласково поцеловать его.

Околдованная его игривой чувственностью, Элис молчала. Люсьен понимающе улыбнулся и провел рукой по ее голени. Его рука забралась под подол платья и слегка погладила лодыжку. Элис немного покраснела, но не протестовала. В это мгновение ей казалось, что она близка ему. И Элис знала, что Люсьен чувствует то же самое. Благодарность сияла в глубине его глаз, словно она преподнесла ему большой подарок, добровольно решив остаться в Ревелл-Корте. Ему и в голову не могло прийти, что Элис не уехала бы отсюда ни за что в жизни. Особенно теперь. Он просунул палец в ее бархатную туфельку и почесал ей пятку, обтянутую чулком. От этого она захихикала и выгнулась у него на коленях.

— А вы знаете, Элис Монтегю, что каждый дюйм вашего тела красив? — прошептал Люсьен, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в шею, в то время как его рука продолжала обследовать ее. Она поцеловала его в волосы, а он опустил голову и осыпал легкими воспламеняющими поцелуями ложбинку между грудями. У нее закружилась голова.

— Я могу сказать то же самое и о вас.

— Но вы не видели каждый мой дюйм, — с намеком проговорил Люсьен.

— Пока нет.

Он оторвался от ее груди и посмотрел на нее, подняв брови.

Она дерзко усмехнулась в ответ.

— Я, быть может, нарисую ваш портрет. Вы могли бы позировать мне au naturel[7].

— Какое шокирующее предложение, — вкрадчиво пробормотал он.

— Не пытайтесь уверить меня, что вы стыдитесь. Я уже все поняла.

— А я и не пытаюсь. Вопрос в том, не стыдитесь ли вы, милая моя? Потому что я задумал кое-что неприличное.

— Вы? Не может быть.

— Может, — прошептал Люсьен, с ласковым вызовом проводя тыльной стороной пальца по ее груди.

Ее сосок затвердел от его легкого прикосновения через бархат, и она вспыхнула. Вся ее кожа тут же стала чувствительной и горячей.

— Какого же рода это неприличие, милорд?

Наверное, если бы Элис дала ему отпор, он не осмелел бы, но ей было слишком приятно, и она не стала его останавливать. Люсьен задержал кончик пальца прямо на ее соске и начал медленно теребить его.

— Подарить вам наслаждение. Вы мне доверяете? — прошептал он, глядя ей прямо в глаза, потом рука его скользнула ей под юбку и медленно приподняла ее.

— В каком смысле? — с трудом проговорила Элис, дрожа, потому что его рука обхватила ее колено и медленно двинулась выше, поглаживая бедро.

— В том смысле, что вы позволите мне прикасаться к вам, не опасаясь, что я потеряю голову. Вы знаете, что этого не случится. Я хочу, чтобы в моих объятиях вы совершенно избавились от страха.

— Наверное, если вы дадите мне слово…

— Я даю слово.

— Тогда, я думаю, это возможно, — нерешительно согласилась Элис.

Ее глаза широко раскрылись, когда Люсьен положил руки между ее бедрами. Она почувствовала необычайное наслаждение. Глаза Люсьена блеснули, но Элис не поняла, следует ли ей стыдиться. Прикасаясь к ней там, он не мог не убедиться, что она возбуждена. Элис задрожала всем телом, когда он легко провел кончиками пальцев по чувствительному бугорку, вниз и вверх, пробуждая каждый дюйм ее девственной женственности, пока она не застонала и не припала, ослабев, с высоко вздымающейся грудью, к его плечу.

Она ослабела от жара, от восхитительного прикосновения Люсьена. Руки ее обхватили его шею. Элис прижималась к нему, задыхаясь и вожделея. Когда палец его проник глубже, она удивленно вскрикнула.

— Как вам это нравится? — хрипло спросил Люсьен.

В ответ она только тихо застонала. Улыбка изогнула его губы, ее ответ ему понравился. Люсьен нагнулся и обхватил ее губы в глубоком опьяняющем поцелуе. Он ласкал ее с мучительной медленностью, а она корчилась у него на коленях, раздвинув ноги.

— Хотите еще? — внезапно охрипшим голосом спросил он.

Элис только всхлипнула. Она содрогнулась и еще крепче обвила его шею, изо всех сил стараясь его удержать, а он медленно проник двумя пальцами в самую ее сердцевину. Господи, да! Именно этого ей и хотелось. Это было в тысячу раз лучше, чем в мечтах, и при этом Элис поняла в изумлении, что его пьянящее прикосновение — всего лишь прелюдия к полному блаженству соединения мужчины и женщины.

Томные удары его языка соответствовали ритму его руки. Она чувствовала его твердость рядом со своим бедром, и это невыносимо волновало ее. Но он хранил верность слову, обуздывая свое желание. Элис полностью отдалась наслаждению, которым Люсьен одаривал ее, и то и дело пылко целовала его. Пальцы его все еще оставались на прежнем месте, и ее охватил экстаз, омыв, как сверкающий белый свет. Она закричала и припала к Люсьену, а он шептал ей слова любви на каком-то языке, которого она не понимала.

Страсть охватила ее, как вышедший из-под контроля огонь, и Элис осталась задыхающейся и опустошенной.

— Боже мой, — с трудом проговорила она спустя несколько мгновений. — Это было замечательно.

Люсьен нежно улыбнулся ей.

— Всегда к вашим услугам. Она приподнялась на локтях.

— Почему же ни одна женщина еще не надела на вас кандалы?

— Пытались, я убегал. — Кончиком пальца он чертил маленькие звездочки на ее животе. — Может быть, я просто ждал вас.

Элис внимательно смотрела на него, заинтригованная.

— Вы велеречивый плут.

— Благодарю вас.

Она улыбнулась и отвела с лица выбившийся из прически локон.

— Это не комплимент.

— Вот как? Но я серьезно воспринимаю каждое ваше слово.

Элис покачала головой.

— Странно, но я легко поверила, что я вам желанна, когда думала, что вы только играете мной, но теперь, когда вы серьезны, я немного ошеломлена.

— На самом деле, Элис, я был серьезен с самого начала.

Ее глаза широко раскрылись.

— Правда?

Он кивнул, поигрывая черной атласной лентой у нее на талии.

— Понятно. Значит, вы играли роль повесы, который только притворяется, что он серьезен, зная, что будете пользоваться успехом, хотя мотивы у вас самые низменные, когда на деле вы были искренни?

— Вот именно.

Элис засмеялась и покачала головой.

— Сложный господин! С вами того и гляди потеряешь дорогу.