— Совет сейчас принимает решение, кто будет вместо вас. Они считают, что вы не можете управлять страной, раз не смогли уберечь своих слуг от разгрома. Господин, Атар Хан пленил не только госпожу Стасину, но и всех девушек и женщин, которые были с вами. Они не поскупились разгромить мирных жителей, — ненависть и тревога в голосе Джахаба была ощутимой.

— Это они зря, — зарычал я, все же поднимаясь с импровизированного ложа. Кочевник, который спас меня, оставил одного в палатке, чтобы я мог поговорить со своим человеком. — А совет…, — я замолчал. Против них я мог тоже выступить, но тогда во дворце явно случится переворот. Наша династия Хан никогда прежде не подвергалась сомнениям в правлении и права наследования трона, а значит, среди моих подчиненных есть предатели, желающие скорее провести свои коварные интриги. — Джахаб, постарайся вычислить путь передвижения Атар Хана. Он не мог со своими людьми так быстро исчезнуть по периметру оазиса. Тем более с плененными.

— Будет сделано, Амир Хан. Мы уже почти доехали до вашего местонахождения. Держите рацию включенной, чтобы точка сигнала не пропадала с нашего навигатора.

— Как вы? — немолодой мужчина снова вошел в палатку с тазиком чистой воды. Увидев меня сидящим, он начал ругаться на древнем арабском, слова которых были мне знакомы лишь по учебникам древнейшей культуры. Забрав у меня почти высушенные тряпки, он снова окунул их в воду и передал мне, приказывая лечь и накрыться ими. Я повиновался. Голова болела до треска костей, а еще больше от незнания, где моя Богиня. Я молил Аллаха, чтобы Атар Хан немного подумал своей головой и не натворил непоправимого с моей любимой. Чтобы вожак племени понял прежде, чем сам себе выроет могилу, что он уже труп.

— Плохо, — сухо ответил, прикрыв глаза. Сверху на лицо, шею и грудь кочевник положил еще слой смоченной ткани. Стало легче, но все равно боль не утихала. Казалось, будто меня поджарили в микроволновке, намеренно выставив температуру на максимальную отметку.

— Знаете, мой господин, — продолжая свои манипуляции, мужчина продолжал говорить. Хотя мне этого хотелось меньше всего, но я не смел его обрывать. — В наших племенах ходит легенда. Очень древняя, как сам мир, — хохотнул он, окропляя меня ледяной водой, капли которой походили на острые иглы. — Выживший в пустыне человек награждался Аллахом особенным даром, и кто знает, Амир Хан, вдруг вы теперь будете куда-более могущественным, чем есть сейчас.

— Если ты о моем гневе, то, увы, я наполнен сейчас яростью сполна, — безэмоционально ответил я, но, казалось, кочевник не слышал меня.

— Мои племена не все поддерживают политику Атар Хана. И, чтобы вы знали, мы против вашей женитьбы на госпоже Алике. Пусть мы далеки от цивилизации, отрезаны от потока нескончаемой информации, но мы не слепы, мой господин, — тон голоса кочевника был напряженным и осторожным. Он боялся сболтнуть лишнего и тем не менее высказал мнение своего народа.

— Я ценю вашу преданность, а иначе сейчас бы не был тут у вас, — закивал я, понимая, что своей помощью кочевник доказал свою принадлежность и приверженность к истине.

— Я очень надеюсь, что вы найдете ту девушку, — тихо проговорил он, немного склонившись, — она благотворно влияет на вас.

— Впервые, я готов отдать свою жизнь, кочевник, — ответил я, заявляя о самом сокровенном. — Если бы только у меня появился шанс узнать ее местонахождение.

— Уверен, у вас все получится, — бодро поддержал меня, похлопывая по предплечью.

Удивительным свойством обладали местные воды пустыни, компрессы холодной влажной ткани сделали свое дело – жар спал, и я уже смог спокойно обходиться без них. Целая колонна приехала за мной; Джахаб был полон решительности по моему приказу рвануть на поиски кочевников Рамира.

— Это бесполезно, Джахаб, — сидя в машине, я уставился на карту, где приблизительно были нанесены местообитания племен кочевников. — Смотри, — ткнул между оазисом и знаменитыми развалинами древнего храма, — последние несколько десятилетий Атар Хан проживали там. Насколько я знаю, в протоколе при совете не было никаких изменений. Джахаб, подготовь отряд, подними вертушки. Пусть ненавязчиво осмотрят тот периметр. А пока, я должен явиться во дворец и «мило» поговорить с советом. Как только что-то станет ясно о местности и что там происходит сейчас, сразу сообщи, — я сложил карту и передал ее охраннику. Джахаб поклонился мне, и в переговорное устройство скомандовал своим ребятам порядок дальнейших действий.

Распахивая с силой массивные створки дверей, я вошел в огромную переговорную залу. Под шум взволнованных советников, жужжащих словно рой пчел, мой приход был явно эффектным, потому что лица, уставившиеся на меня, были шокированы моим скорым появлением. Конечно, вид у меня был потрепанным и на короля я мало смахивал, но прямо сейчас меня это волновало меньше всего. Полина… Моя Богиня… моя любовь. Как только разберусь с кучкой идиотов, мигом рвану на ее поиски. И найду. Рамир пожалеет о том, что решил пойти против меня.

— О, Аллах! — воскликнул вперед вышедший мужчина. — Амир Хан, мы волновались за вас, — он обвел рукой всех собравшихся, якобы переживающих за меня.

— Да, я уже наслышан о вашей поддержке, — рявкнул я, посмотрев на каждого советника. Они молчали, вросли в пол, будто их стопы прибили к плитке гвоздями. И эта перспектива наказания для ослушавшихся была заманчивой. Каждый их них не рискнул начать разговор первым. — Итак, господа, — я прошел мимо нескольких советников и занял свое главенствующее положение. Рухнув от усталости в кресло, кивнул мужчинам, и те наскоро расселись на свои места. Ублюдки. Затем тишину залы разорвал командующий голос Батыра, тот отдавал приказ ни под каким предлогом не пускать меня во дворец. Вот так новости.

— Все послания от Амир Хана только через меня, — советник отчитывал своего помощника, который, завидев меня, застопорился и побледнел. Я даже помахал ему рукой, и дюжина советников, шокированных откровенной болтовнёй Батыра, повернули в его сторону свои головы. На их лицах читался страх за мужчину.

— О! Так вы уже в полном здравии, дорогой советник! — я захлопал в ладоши, и Батыр, как в замедленной съемке кино, обернулся ко мне лицом. Прямо сейчас он явно увидел смерть с косой перед собой. Было забавно видеть его таким растерянным, хотя прежде со своей дочуркой он держался более убедительно.

— В свете событий, произошедших с вами, мой господин, я был вынужден оставить больничную койку и прибыть сюда, — ретировался он, занимая свое пустующее место за круглым столом. Остальные продолжали молчать, явно почувствовав, что запахло жаренным.

— Да вы что? — издевательски задал вопрос, а затем со всей силы долбанул по столу кулаками. Советники вздрогнули, но только не Батыр. Он пристально сверлил меня своим звериным взглядом, недовольный моим скорым появлением. — Хватит из меня дебила делать, Батыр. Я не собирался и не собираюсь жениться на твоей потаскушке-дочке. И любая твоя попытка обернется тебе в минус, — я рвано дышал, но отчетливо произносил каждое слово. Наставив на него свой трясущийся от бессилия указательный палец, я зло продолжил: — Если ты причастен к случившемуся… Если с Полиной что-то произойдет… А Тахир не выживет. Знай – я казню тебя самым суровым способом на главной площади Марокко, чтобы позор твоей семьи знали все.