– Погоди! – Он дернулся следом. – Стой! Тут половина твоя, забери!

Света на ходу махнула рукой, крикнула неразборчиво, то ли «обойдусь», то ли «проваливай», и принялась быстро подниматься по склону. Олег точно примерз к месту, не в силах шевельнуться, он смотрел девушке вслед, потом крикнул:

– Я приеду к тебе, найду тебя в Красногорске! Честное слово найду!

Света обернулась на ходу, остановилась и крикнула:

– Нет никакого завода, я все придумала! Я наврала тебе! Я уеду в другое место, далеко, очень далеко, к морю!

И пропала из виду. Рядом не было никого, с неба лило уже вовсе немилосердно, по лицу текла дождевая вода, падала за воротник. Кусты негромко шуршали под налетевшим ветерком, ноги разъезжались в грязи. В куче мусора раздался шорох, оттуда показалась тощая мокрая крыса, покрутила носом и посеменила куда-то. Олег шагнул было к импровизированной лестнице на склоне оврага, но на полпути остановился. Глянул на кучу мусора, прикинул расстояние и зашвырнул пакет на самый ее край, почти под куст бузины, что красиво свесила тяжелые грозди мелких красных ягод. А сам налегке взобрался наверх, нашел «Тойоту». Та как ни в чем не бывало поджидала его, почти невидимая в зарослях, рядом никого не оказалось. И в парке было пусто, и на дороге, что вела на шоссе, и только ближе к центру попадались машины и редкие прохожие. Олег ехал вдоль обочины и рассматривал людей. Понимал, что глупо, что смысла нет, и все надеялся, что среди них окажется Света, но ее не было нигде.

И в пустой чертовски холодной квартире ее тоже не оказалось. Олег первым делом закрыл окно, задернул шторы и пошел в душ. Отмылся, лег на кровать и уставился в потолок – сон не шел, не было ни единой мысли, исчезли чувства и эмоции. За стенами глухо гудели поезда, гремели колесами, проходили люди, ехали машины, далеко отсюда догорал дом, а он ждал, терпеливо ждал завтрашнего дня, понедельника. Ничего не загадывал, не гнал время, а смотрел в потолок с одной мыслью: наступит завтра и все решится.

Чижова выглядела неважно: сонно-злая, растрепанная, у нее все валилось из рук, телефоны разрывались от звонков, но следователь не обращала на них внимания. Ее больше занимал вид Олега, чего Валерия Игоревна и не скрывала:

– Что у вас с лицом? – вместо приветствия спросила она.

– В кабаке подрался, – выдал заранее заготовленную версию Олег.

Следователь поджала губы:

– Вот как вы проводите время под подпиской…

– А что мне остается? – оборвал ее Олег. – У меня жена в больнице, надо к операции готовиться, а я тут сижу. До сих пор считаете, что это я Мартынова убил, специально, чтоб без денег остаться?

– Нет, это не вы.

– А кто? – не сдержался Олег.

Чижова показала ему на стул и застучала пальцами по клавиатуре, постоянно промахивалась мимо нужных кнопок и ругалась на себя вполголоса. Олег рассматривал бившийся о решетку на окне бурый тополиный лист так, будто ничего важнее на свете сейчас не было. А на языке так и крутился вопрос: «Ты уже вычислила убийцу среди тех шестерых, чьи обгоревшие трупы вы нашли на Садовой?» Но ничего не сказал, понятное дело, а снова ждал.

Заурчал принтер, Чижова выдернула из него лист, прочитала, поставила свою неубедительную закорючку и подала Олегу.

– Держите.

Это оказалась справка о снятии подписки о невыезде. Олег равнодушно изучил текст, сложил лист и убрал в карман.

– Все. – Чижова откинулась на спинку кресла, злобно глянула на зазвеневший телефон, положила ладонь на трубку.

– Свободны. – Следователь изобразила подобие улыбки. – Но можете понадобиться в любой момент. Я позвоню, если появится необходимость в вашем присутствии.

– Очная ставка? – попытался пошутить Олег.

Чижова помрачнела, поджала губы.

– Ну, если только спиритический сеанс вам устроим. С духами говорить умеете?

– Нет, – огорчил ее Олег, но на выход не торопился. Понятно, что этот довольно поздний уже вызов – время было около шести вечера – и поспешная отмена подписки напрямую связаны с пожаром на Садовой. Он примерно представлял, что там обнаружила полиция, но какие выводы сделала – за это он заплатил бы неплохо.

– Я вас не задерживаю. – Чижова подняла трубку, подержала в ладони и положила обратно.

Олег поднялся и улыбнулся на прощание.

– Всего доброго. Очень рад, что больше не считаете меня убийцей Мартынова.

Чижова принялась накручивать на палец прядь волос и рассеянно поглядела на Олега.

– Мы отрабатываем все версии…

– Разумеется. – Олег заставил себя улыбнуться еще шире. – Это ваша работа, я на вас не в обиде. Хорошо, что все быстро разъяснилось.

Чижова как-то странно взглянула на него, оставила волосы в покое и принялась терзать в пальцах карандаш.

– Насчет вашего рассказа о прошлом Мартынова. – Следователь поглядела на Олега, потом в стол. – Я нашла в архиве то дело. Странное, точно половину страниц вырвали.

– Может, при пожаре пропали? – Олег вернулся на стул и даже чуть наклонился вперед, всем видом выражая заинтересованность, да тут и изображать было особо нечего.

– Может, – проговорила Чижова, – там все как-то… запутанно, что ли. Там вообще много странного, есть и показания Мартынова, что он был знаком с убитым, но не суть. В ходе расследования было установлено, что Кузьмина застрелила его дочь, кажется, ее Света зовут. Ей было то ли тринадцать, то ли четырнадцать лет.

«Тринадцать». – Олег оставил это при себе и глядел на Чижову, старательно изображая удивление. Та постучала карандашом по столу.

– Это само по себе нелепо, не может ребенок справиться с пистолетом, да еще и с боевым. Следственный эксперимент не проводился, девочку сразу увезли в специнтернат. Но в деле остались результаты баллистики и вскрытия убитых…

Телефон зазвонил особенно зло и громко, Чижова схватила трубку, грохнула ею о рычаг и бросила на стол. Понеслись сначала короткие гудки, потом потянулся сплошной, тоскливый и нудный. Чижова карандашом оттолкнула трубку на край стола и сказала:

– Брат и мать девочки были убиты из другого оружия, не из того, что было в руках у Светы. Из него выпустили всего две пули, и обе достались ее отцу, помимо еще нескольких, таких же, как у женщины и мальчика, но смерть наступила от последних выстрелов. Почему на это не обратили внимания тогда – не понимаю.

«Потому, что отец Жданова отмазал тогда всех троих». Олег нарочито изумленно покачал головой и поудобнее устроился на стуле, точно ожидая продолжения. Но Чижова молчала, положила трубку на место и накрыла ее ладонью.

– А пистолет? – решился спросить Олег. – Где тот пистолет, что был у Светы? Ведь можно было проверить…

– Утилизировали давно, – бросила Чижова. Телефон вновь затренькал, она схватила трубку и показала Олегу на дверь. Тому осталось лишь раскланяться и уйти.