– Подожди! – Поздно, муза исчезла. Мы с Лэнсбери переглянулись и поспешили обратно к Эмме и Тии, которые стояли у источника и беседовали. Вблизи плеск звучал еще прекраснее и бодряще.

– Вы тоже видели девушку в красном платье? – спросила я, когда мы остановились возле них.

– Нет, что за девушка? Муза? – Эмма рефлекторно хотела вытащить блокнот, но сумочка вместе со шляпой остались в квартире Тии.

– Думаю, да. Она сказала, мы должны как можно скорее уходить.

– Почему?

– Потому что они могут нас заметить.

– Кто они?

– Наверное, речь шла о нас, – вмешался надменный голос. Мы обернулись к храму. Незаметно для нас там появились еще несколько девушек в разноцветных платьях, наподобие тог, с роскошными, заплетенными в косы волосами. Грациозно спускаясь по ступеням лестницы, они направились к нам. Мои губы закололо еще больше, и я оттолкнула серое облако, которое пыталось заполонить меня изнутри.

Я насчитала пять девушек, той, в красном платье, среди них не было, не видела я и Талию. Но Каллиопа, Клио и Мельпомена, чьи артефакты мы нашли на местах преступлений, могли сейчас стоять напротив нас. Сейчас необходимо было сохранять спокойствие и не привлекать внимание, хотя мне это удавалось с трудом. Мои руки ужасно вспотели, но Лэнсбери не отпускал меня.

– Присаживайтесь. У нас так редко бывают посетители. – Из ниоткуда на газоне перед источником появились деревянные скамейки и стулья, которые стояли вокруг стола, заполненного едой. – Мы можем рассказать вам многое о нашем мире и умениях. Вы же пришли поэтому, верно?

Мы украдкой переглянулись и молча приняли решение сначала присесть. В том, что перед нами были музы, никто не сомневался. Едва Лэнсбери сел на скамейку, справа и слева от него появились девушки, бросавшие ему кокетливые взгляды. Мне не оставалось ничего, кроме как опуститься напротив него на стул и окинуть их оценивающим взглядом. Они действительно думали, что смогут впечатлить его таким образом? Но, к моему удивлению, Лэнсбери стал играть очаровательного джентльмена и заговорил с этими двумя блудницами. Мне до них не было никакого дела.

Другие музы радушно обратились к нам. Они поинтересовались, откуда мы прибыли, из какой истории и что заинтересовало нас в них. Я как могла уклонялась от вопросов о моей персоне, что дало повод музе возле меня рассказать больше о себе.

Чем дольше я разглядывала ее и остальных, тем больше у меня создавалось впечатление, что они не настолько уж и любезные, как казались. Я увидела это в их взглядах, которыми они перебрасывались между собой, думая, что этого никто не замечает. Неужели та девушка была права? Через какое-то время бессмысленная болтовня, скрытая за наигранно любезными словами, стала меня раздражать. Так мы бы не продвинулись дальше.

Когда я хотела молча призвать других к словесной атаке, мне в глаза бросился храм. Мое сердце ушло в пятки, когда я узнала девушку, которая совместно с остальными музами спускалась по ступеням. Талия. Не было никаких сомнений. Хоть она и была одета в другое платье, эти глаза я не могла спутать ни с какими другими. Ее фигура, ее волосы, она выглядела точно так же, как в моих воспоминаниях и моем сне. Она не замечала, что я пялюсь на нее, потому что, к моему счастью, она общалась с другими музами. У меня было время собраться, пока они подходили к нам.

Я быстро посмотрела на Лэнсбери и незаметно показала на Талию. Он кивнул и пробормотал слово «шатенка». Он действительно видел ее не так, как я. Молодая девушка в красном платье сопровождала вновь прибывших, и ее угрожающий взгляд и красные щеки говорили о многом. Возможно, она кипела от гнева, потому что мы проигнорировали ее совет. Наконец, собрались все. И даже музы, которых мы считали убийцами. Но кто из них кто? Это вообще было важно?

Разговоры смолкли, когда оставшиеся музы подошли к нам. Талия прошла по мне взглядом, но не узнала меня. Я с облегчением выдохнула, но все равно чувствовала витавшее в воздухе напряжение. Боковым зрением я увидела, как Тия взяла Эмму за руку.

Муза, которая поприветствовала нас и предложила сесть, начала говорить.

– Теперь, когда мы все собрались, можно начать. Что мы могли бы для вас сделать?

Лэнсбери вопросительно посмотрел на меня, но я лишь пожала плечами. Тия спасла нас, взяв слово.

– Мы здесь всего лишь для того, чтобы узнать о вас побольше. Мы столько слышали о вас и хотели собственными глазами увидеть, все ли на самом деле так. – Она улыбнулась музам.

Муза, которую в голове я назвала главная стерва, сморщила лоб.

– Вас послала академия?

– Нет, – быстро ответила Эмма, скрывая тем самым наше незнание. О какой академии она говорила? – Мы прибыли из собственного любопытства.

Главная стерва, которая говорила за всех, смотрела скептически. Те двое, рядом с Лэнсбери, ничего не замечали, потому как продолжали боготворить его. Но другие музы, включая ту, что была в красном платье, обменялись взглядами, значение которых я не могла распознать. В любом случае они не предвещали ничего хорошего.

Главная стерва похлопала в ладоши, и на ее лице появилась мрачная ухмылка.

– Как бы то ни было, чувствуйте себя как дома и задавайте нам свои вопросы. Вам также положено испить из нашего святого источника! Эрато, будь добра, принеси-ка нам кувшин, наполненный водой из источника! – Молодая девушка в красном платье поднялась, незаметно покачала головой и взяла со стола кувшин. Она пропала из виду и спустя минуту вернулась к нам.

Эрато, значит, так ее звали. Если я правильно помнила, это была муза любовной поэзии. Она наполнила несколько бокалов, стоявших на столе, водой из кувшина, и музы протянули их нам. Вода будто разговаривала со мной, шептала, чтобы я ее выпила. Я уже практически чувствовала свежесть на языке. Мои пальцы обхватили бокал.

– Я вас предупреждала, – прошептала мне Эрато, проходя мимо к своему месту.

– За вас! – крикнула главная стерва и подняла свой бокал. Сестры повторили за ней, и даже Эрато, хотя и без особого желания. Это не могло закончиться хорошо. Мне хотелось закричать, выбить бокалы из рук других, но я не могла пошевелиться. Вода в моих руках все громче звала меня, хотя все остальное казалось фальшивым. Если я выпью ее, так подсказывал мне мой разум, мне станет лучше. Не в силах противостоять, я поднесла бокал ко рту и одновременно со всеми сделала глоток.

Сначала я не почувствовала ничего. Затем в горле появилось небольшое жжение, которое вызвало кашель. Бокал выскользнул у меня из рук, когда я вскинула их вверх, чтобы схватиться за горло.

Лэнсбери тут же подбежал ко мне и стал хлопать по спине.

– Что случилось? – спросил он с приступом паники в голосе. Но я не могла ответить. – Что это за фокусы? – кричал он на муз, которые не давали ему ответа. Я схватилась за его руку и подождала, пока кашель стихнет.

С Эммой произошло то же самое, она скрючилась и хватала ртом воздух. Казалось, Тии было не так больно, как нам, но она выглядела обеспокоенной и аккуратно гладила Эмму по плечу.